Забытая ария бельканто

Есина Наталья

«Это что, галлюцинация? Но я же его видел! – он еще раз оглядел холл, открыл кладовку, сбегал на второй этаж – все комнаты заперты. – Да он, похоже, сам чего-то испугался!»

Он вернулся к себе.

«Может, бабка в письме про призрака упоминает?» – и развернул листок:

– Ты сам знаешь, где взять то, что может мне помочь! – Максим перевернул бумагу. На другой стороне почерк бабки был неровным: – Умоляю тебя, никому не доверяй! Только Виолетте! Она должна все знать наверняка! Держись ее! Целую! Люблю!

Твоя несчастная бабушка А. С.-Ф.

Максим несколько раз перечитал послание. Что за паранойя? «Не доверяй никому!» Семеныча тоже в чем-то подозревала? А Виолетта… Что она «знает наверняка?» И подпись странная. Алиса Витальевна Стрельцова – это А. В. С., а не А. С.-Ф. Точно крыша поехала.

Из бабкиного сумбура Максим понял одно: она запрятала что-то для нее очень важное в печурки – углубления на внешних стенах печки, куда он зимой запихивал на просушку мокрые варежки на резинках, а по праздникам они с бабкой прятали друг от друга подарки.

Максим выбежал в холл. Осмотрел выемки, подсвечивая себе фонариком телефона:

«Она издевается? А я повелся на дурацкий квест!» – открыл заслонку, ощупал холодное кирпичное нутро – пусто. Распахнул небольшую металлическую дверцу и достал еще один конверт. Снова сургуч. Снова игра в матрешки – пять одинаковых конвертов прятали фотографию с надписью на обороте: «Царица ночи! Помните: ночь! Ночь! Ночь!»

Максим опустился на пол:

– Не, я точно свихнусь с ее старческими выкрутасами! Какая к черту «ночь»?! – с фотографии на него смотрела красивая молодая девушка. Волосы собраны в высокую замысловатую прическу с крупными ракушками завитков. Корона полумесяцем искрилась под невидимым освещением. Черное платье обтягивало стройную фигуру, а глаза, густо обведенные темными тенями, казались огромными.

И вдруг Максим пронзила догадка:

«Это же Юданова! – он вскочил, заметался между холлом и кухней: – Не может быть!» – он посмотрел на часы. 5: 55. Нормально. Набрал номер садовника. Бодрый голос ответил сразу:

– Слушаю.

– Иван Семенович, мне срочно нужен телефон Юдановой.

– Что, позднее раскаяние настигло?

– Я серьезно. Это насчет… – он вдруг вспомнил предостережение бабки. – Короче, мне с ней связаться надо.

– Перезвоню.

Гудки, и почти сразу входящий:

– Скинул эсэмеской. У тебя все?

– Да, спасибо вам. Простите за беспокойство.

– До встречи.

Максим внес номер в телефонную книгу. Помедлил с минуту. Внутри зрела решимость поскорее покончить с бабкиными загадками.

«Раз без этой серой мыши не обойтись, придется какое-то время потерпеть ее присутствие. Ну, что ж, Виолетта, дитя лета, вызываю тебя на баттл! Ваши с бабкой оперы против моего фанка!» – Максиму прямо сейчас захотелось оказаться на танцполе. Он сделал стойку на руках и замер, замысловато прицокивая языком. Перенес вес тела на правую, а левую закинул за голову. Развел широко ноги, согнув правую в колене, резко замахнулся левой, словно отталкиваясь от воздуха. Перекатился на спину и принялся вращаться, переходя со спины на руки и обратно.

Адреналин

разогнал кровь, и Максим почувствовал прилив сил. Такое состояние обычно испытывал перед выходом на сцену или перед экзаменом. Сел на корточки и набрал номер Виолетты.

Глава 4

Максим с трудом дождался утра. Поспать не удалось. Как только глаза начали слипаться, за дверью послышался тихий тоскливый вздох. Максим вскочил с кровати и выбежал в холл. Ни души. А в гостиной кто-то расхаживал, скрипя рассохшейся паркетной доской.

Максим осторожно достал из рюкзака связку ключей. За пару секунд преодолел ступеньки. Включил в коридоре настенные светильники, подобрал ключ и распахнул дверь.

– Выходи! – он втягивал носом застоялый запах давно нестиранных портьер и вглядывался в полутемную комнату. Азарт смешался со страхом и будоражил. – Столько лет торчишь в доме – покажись! Хватит притворяться, я же тебя видел?!

Обшарив все комнаты, спустился к себе и рухнул в мягкое кресло, решив во что бы то ни стало подкараулить привидение. Крепился, яростно растирая мочки ушей, но через полчаса провалился в густой ватный туман.

Перед глазами мелькала Виолетта в серебристой короне. Строго заглядывала в лицо и бабкиным голосом заунывно тянула:

«Царица но-о-чи!» – и тут же начинала рыдать, размазывая по щекам черные подтеки.

Он вынырнул из бессознательного омута. Прислушался. Ни звука. Гулкий бой часов в холле заставил вздрогнуть.

«Полседьмого. Скоро Семеныч придет», – Максим поплелся на кухню, жадно напился из-под крана и умыл разгоряченное лицо. Схватил куртку, переобулся в кроссовки и вышел на крыльцо.

Небо заволокли тени облаков. Над кронами сосен в дальнем углу участка с резким карканьем носились вороны, не поделив прошлогодние гнезда. Порыв сырого ветра немного взбодрил. Максим мерил шагами дорожку от дома до калитки, размышляя о странном появлении призрака:

«Что ему надо от меня? – краем глаза заметил в одном из окон флигеля тусклое мерцание. Рванул было туда, но, заслышав звук подъезжающей машины, передумал и поспешил навстречу Ивану Семеновичу.

У полицейского участка едва нашлось место для парковки. Приехали заранее, пришлось с полчаса торчать в душном коридоре возле кабинета с табличкой «Матвеев А. А.», слушая разговоры разношерстной публики.

– Да он одно и то же заладил второй месяц: «Идет следствие, идет следствие. Как только появится новая информация, мы вам сообщим», – небритый пожилой мужик в полголоса жаловался соседу.

– Дармоеды кругом! – поддакивал тот, кивнув в сторону шедшего вразвалочку с кипой бумаг майора с заметным брюшком. – Вон, смотри какой холеный! По кабинетам отсиживаются, а нам пороги обивай, чтоб мало-мальски с мертвой точки сдвинулось дело.

Максим перехватил взгляд садовника:

«Меня потрясывает, а Семеныч спокойный такой, будто каждый день сюда мотается. Сидит в обнимку с каким-то пухлым портфелем».