Забытая Беларусь
Шрифт:
Российский «Лингвистический энциклопедический словарь», изданный в 1999 году, на странице І43 так конкретизирует этот миф дескать, «древнерусский язык» сформировался уже в VII-VIII веках, а в ХІV-ХV он «распался» на три отдельных восточнославянских языка. Это вроде бы подтверждается тем наблюдением, что до XV века и даже позже литература, созданная на территории современной России, Украины и Беларуси, написана на одном и том же языке, но потом тексты из Беларуси и Украины все более от него отклоняются. Спрашивается: это показатель «распада единого языка», или же здесь нечто иное?
Прежде всего, с позиций логики ясно то, что «древнерусский язык» лучше всего должен был сохраниться
Во-вторых, если верна басня о «польском влиянии», то оно должно максимально наблюдаться в пограничных с Польшей районах, а этого нет. Оказывается, что «испорчены польским влиянием» в равной мере не только восточные области Беларуси, но — что абсурдно! — также язык селян Смоленщины, Брянщины, части Тверской и Псковской областей, то есть территории кривичей. А там «польское влияние» откуда взялось? Уже одно это показывает, что никаких «полонизмов» там не было, что эти особенности языка являются наследием языка кривичей.
Приведем мнение современных украинских ученых:
«Миф о том, что украинский это якобы полонизированный русский, вообще выглядит абсурдным. Как известно, за основу литературного украинского языка взят Надднепрянскнй диалект украинского языка, он общий для Киева, Чернигова, Полтавы, Черкасс и т. д... поляки массово здесь не жили никогда, а в некоторых селах этих местностей и поляков-то никогда не видели. Зная о яростном сопротивлении против католицизма и полонизации в Западной Украине, говорить о полонизации также не приходится, хотя отдельные заимствования, естественно, имеют место. Характерные же особенности украинского языка не отмечаются ни в польском, ни в русском».
Теорию появления малороссийского (украинского) языка путем «полонизации русского» придумал Ломоносов. Он же автор выдумки о едином «древнерусском языке». Эта теория очень хорошо вписывалась в политику Российской империи. Впрочем, вписывается и в политику России XXI века.
Кроме того, зададим вопрос: что вообще называть «полонизмами»? Сам польский язык сложился только к концу XVI — началу XVII века, поэтому он не существовал в те времена, которые российские лингвисты относят к периоду «влияния полонизмов». Вместо него существовали два разных языка. Первый — это ляшский язык региона Кракова, чисто славянский, идентичный языку Полабской Руси (языку ободритов Рюрика) и языку новгородских грамот (ободритскому). Второй субстрат нынешнего польского языка — западнобалтский язык мазуров региона Варшавы. Именно от него в польском языке пшеканье и элементы балтской лексики.
Поэтому когда какой-нибудь умник говорит о «польском влиянии» или о «польском сапоге, который топтался на беларуском языке», каждый раз обязательно требуется уточнение: о чем именно идет речь? О ляшско-ободритско-новгородском славянском языке, или же о языке западных балтов мазуров? Ведь в то время они еще не слились в польский язык и являлись независимыми языками, причем из разных языковых групп.
Нетрудно увидеть, что чаще всего под «полонизмами» понимаются реалии польского языка, «перенятые» от мазуров (западных балтов). И в таком случае надо говорить, что средневековая Мазовия оказывала мощное политическое, культурное и религиозное влияние на жителей ВКЛ. Но такого влияния никогда не было. Сходство языков мазуров и литвинов (ятвягов, дайновов, кривичей) объясняются тем, что все племена изначально были балтскими и почти одновременно (по историческим меркам) подверглись славянизации.
Ну, а язык жамойтов (восточных балтов), ныне именуемый ошибочно «литовским», вообще не мог оказать никакого влияния на язык литвинов (беларусов). Не мог и в силу статуса Жамойтии в составе ВКЛ как туземной колонии (ею
Кстати говоря, никакого «старобеларуского» языка в ВКЛ никогда не было, как не было и такого народа — «старобеларусы». Под этим названием подразумеваются литвины, чей язык лингвисты относили (вместе с мазурским) к семье славянских языков. Название «беларусы» на территории Беларуси утвердилось только в XIX веке в качестве замены нашего древнего названия «литвины». И этот факт тоже доказывает абсурдность представлений о «древнерусском языке», в который записали еще и язык литвинов исторической Литвы.
Иван Ласков дополняет этот ряд вопросов своими:
«И еще одно загадочное явление. Почему в пределах Великого княжества Литовского из «древнерусского» образовались два новых языка — беларуский и украинский? Почему украинский не близок к русскому, хотя Киев был «оторван» от России на 200 лет меньше, чем Беларусь? (До середины XIV века Киев вместе с Москвой входил в состав Золотой Орды, а в 1654 году был присоединен к России, тогда как Беларусь была захвачена Россией только к концу XVIII века, татарского же господства вообще не знала [13] ).
13
Здесь Ласков ошибается. Полоцкое Государство и ВКЛ никогда в своей истории не были чем-то «общим» с Залесьем (Московией, Россией) ― вплоть до разделов Речи Посполитой. — Прим. авт.
Российская филология таких вопросов не ставит, ибо они невыгодны для теории единого происхождения русских, украинцев и беларусов, не работают в пользу «слияния» украинцев и беларусов с русскими, то есть не способствуют поглощению первых — последними».
Язык Новгорода
Кроме того, непонятно, на каком основании российские историки считают «древнерусским» язык Новгорода и Пскова и вообще изображают Москву «наследницей» Древнего Новгорода. Языку Древнего Новгорода не суждено было развиваться. После захвата Новгорода в 1478 году Москвой князь Иван III специальным указом запретил местный язык, а новгородскую знать (бояр) и «лутших людей» (богатых торговцев и ремесленников) приказал переселить на территорию московского княжества. Так был уничтожен древний новгородский диалект, а фактически язык.
Он являлся языком ободритов Рюрика и, как установил профессор МГУ А. А. Зализняк по материалам раскопок 2002 - 2005 гг.. фактически не отличался от ляшского языка краковского региона (поэтому его нельзя называть «древнерусским», ведь Краков никогда не был «русским»). Ободриты были пришлым элементом, тогда как коренное население края — саамы. Они учились у ободритов «русскому» языку на протяжении трех веков!
Вот как фонетически читается берестяная «грамота» ХIII века из Новгорода, написанная кириллицей на саамском языке:
юмолануолиінимижи ноулисеханолиомобоу юмоласоудьнииохови.
В переводе это значит:
Стрела бога с десятками имён Божьи эта стрела Вершит божий суд.
Здесь мы видим в саамском языке заимствование из церковнославянского только слова «соудьни» — судный. Вот другой образец новгородского языка ХII-XIII вв. из доклада Зализняка в 2005 году о новгородских грамотах:
Грамота Жирочька и Т'шька къ Въдовиноу. Млви Шильцеви:
«Цемоу пошибаеши свинь цюж. А пънесла Нъдрька. А еси посоромилъ коньць въхъ Людинь со оного полоу грамата про къни же та быс, оже еси тако сътворилъ».