Забытая история Московии. От основания Москвы до Раскола

По общепринятому мнению, история – это комплекс общественных наук, изучающих прошлое человечества во всей его конкретности и многообразии. Однако доныне остается справедливым иное определение истории, – оно дано в Британской Энциклопедии 1771 года, – где этот предмет назван «Историей Деяний» (History of Actions): «История деяний – некоторым образом упорядоченный ряд достопамятных

событий». Какие события считать достопамятными, каким образом их упорядочить – все это остается на усмотрение историографа. Поэтому почти все, что понимается под историей сегодня, – это историография, в которой толкования, сделанные отдельными историографами, объединяются по тем или иным правилам в «курсы истории» на основе общественного компромисса в условиях определенной политической конъюнктуры.

Но это только одна сторона вопроса. В нашем прошлом остается много неясного из-за сложности самого процесса эволюции. Эволюция – процесс многофакторный, нелинейный, сопровождающийся производством огромного количества информации, из которого лишь ничтожная часть оказывается отраженной в летописях, к тому же неизвестно, с какой степенью полноты и достоверности.

История, конечно, является наукой, – хотя бы потому, что имеет свою область исследования и свой метод, – но в ней изначально и до сих пор главенствует не объективный подход, а идеологическая парадигма, определяющаяся геополитическими и региональными экономическими и политическими интересами. До XVI века «истории» различных регионов, и всеобщая история тоже, строились целиком на божественной идее, в интересах церкви. В период XVII–XIX столетий в Европе главенствующей стала идея гуманизма. В советский период в нашей стране считалось, что история стала наукой только на основе идей Маркса и Энгельса («исторический материализм»). Между тем правильно сказано: если для идеологии нужно, чтобы дважды два было пять, то так и будет.

Таким образом, идейная направленность традиционной европейской истории совершенно очевидна. Она, как комплекс филологических наук, включавший в числе прочего и представления о прошлом человечества, сложилась в XVI–XVII столетиях, в эпоху Реформации и Контрреформации, в результате идейного компромисса между «клерикальными» историками и историками-«гуманистами» на почве идеи национальной государственности. Причем сами властители дум показали себя людьми беспринципными: яркие примеры – Никколо Макиавелли (1469–1527) и Мартин Лютер (1483–1546). Тех же, кто не хотел участвовать в компромиссах, попросту уничтожали (Т. Мор в Англии, Д. Савонарола в Италии, М. Башкин в России и другие).

Среди пришедших ко Христу-младенцу волхвов – женщина. И это не единственный случай в мировой живописи (есть случай, когда изображенная женщина-волхв – негритянка), что говорит нам об изменчивости воззрений даже на столь священные события, – и ведь это картины позднего Средневековья!

В 1563-м решением Тридентского Собора в Европе ввели современное летоисчисление, – впервые было официально и твердо заявлено, что год, стоящий на дворе, отстоит от Рождества Христова именно на 1563 год, а все источники, противоречившие этому, было велено сжечь. К счастью, сжечь ВСЁ оказалось невозможным. Тогда же объявилась и «Книга Пап», зарегистрировавшая якобы непрерывную смену римских пап с IV по IX век (до Папы Николая I).

Историки

того времени, проявляя «принципиальную беспринципность», – то бишь цинизм, взяли на вооружение лозунг Макиавелли «цель оправдывает средства» и клич Лютера «кто не с нами, тот против нас». Так, создатель современной хронологии и придворный летописец Генриха Наваррского Иосиф Скалигер (1540–1609), воспитанный своим отцом-философом в духе «бумага все стерпит, лишь бы было красиво», становился, вслед за Генрихом Наваррским, то католиком, то гугенотом. Он же сочинил непрерывную хронологию французских королевских династий с единственной целью: узаконить и увековечить права Бурбонов, изничтоживших прежнюю династию Валуа. Вся остальная мировая история оказалась просто декорацией для этой королевской «пьесы».

Аналогичную работу проделал австриец Куспиниан (И. Шписхаймер) для Габсбургов, выведя их непрерывную родословную от Юлия Цезаря. Наиболее же наукообразной стала история Великобритании в редакции отца и сына лордов-канцлеров Бэконов, снабженная к тому же гениальным «пиаром» в виде пьес-хроник Шекспира. Мирное объединение Англии и Шотландии под короной новой шотландской династии Стюартов предопределило и «непрерывную законную» историю династической смены шотландских правителей (в течение 1200 лет!) при весьма бурной и неясной английской истории.

Римско-католическая церковь, озабоченная сохранением своего политического влияния, приняла в процессе создания наукообразной «всемирной светской» истории самое активное участие. В этой работе особо отличился монах-иезуит Дионисий Петавиус (1583–1652).

Но комплекс документов и артефактов современной традиционной истории, в том виде, какой она приобрела к XVII веку, создался не только на основе идейного компромисса между императорами и римскими папами. Большую лепту в это внес и бизнес. Еще в XV веке «история» превратилась в занятие, весьма выгодное в коммерческом отношении! Люди обогащались на всем, от пустяков до «святого», начиная от изготовления и продажи «древних рукописей» и кончая торговлей «священными реликвиями», вроде мощей святых. Ярчайший пример – «Грамота Константинова Дара», подложность которой доказали Н. Кузанский и Л. Валла в середине того же XV столетия.

И как раз в это время происходит важнейшее цивилизационное событие: появляется книгопечатание. Его развитие, стимулированное неудовлетворенным рыночным спросом на книги, было очень бурным. Легко понять, что эта новая отрасль производства оставила без работы огромную массу переписчиков прежних, рукописных книг. Чем же занялись эти мастера каллиграфии, знатоки шрифтов? Не будем гадать, а просто скажем, что одновременно с появлением печатных книг на рынок внезапно и в большом изобилии начали поступать «только что обнаруженные» старинные рукописи и хроники.

Описанные во всех них события начинались и заканчивались в глубокой древности. Типичный пример: летопись Саксона Грамматика обрывается 1185 годом. Обнаружили ее в 1514-м, и эта летопись легла в основание истории скандинавских стран. Аналогичную «древнепольскую» хронику, простирающуюся из глубины времен и до 1113 года, написал некий Галл Аноним, а публике она была явлена в том же XVI веке, и т. д. В древней истории каждой европейской монархии в течение XVI–XVII веков нашелся свой «Нестор-летописец».

Н. А. Морозов писал в работе «Азиатские Христы»:

«Есть несколько очень простых признаков для отличия действительно старинного литературного произведения от недавнего. Прежде всего, мы здесь можем опереться на закон размножения рукописей в допечатное время в геометрической прогрессии с каждым новым десятилетием существования языка, на котором они написаны.

Я уже обосновывал этот закон в шестом томе моего исследования… но для связности изложения повторю и здесь, пояснив на наглядном примере из недавней русской жизни».