Забытая история Московии. От основания Москвы до Раскола
Шрифт:
В нашем понимании структуры, образующие социальную систему, есть целостные части этой системы. Они характеризуются устойчивыми связями и интересами, которые позволяют им сохранять свои основные свойства во времени. Интересы структур не тождественны интересу системы в целом, но обязательно совпадают с ним в деталях.
Важно, что деятельность структур проявляется через деятельность людей, притом, что каждый человек может быть объектом или субъектом множества из них. Скажем, человек имеет определенную профессию, и в то же время принадлежит какой-то религии, и поддерживает какую-то одну политическую партию. В экономике он и производитель,
Основной целью любой структуры является ее собственное выживание, и в этом деле она использует все средства. Если для выживания выгодно сотрудничать с другими структурами, – будет сотрудничать. Если удобнее автономное развитие – будет существовать сама по себе. Но обычно отношения становятся антагонистичными, поскольку у структур один основной ресурс – люди.
Еще одно важное соображение, которое следует учитывать: человек, как самостоятельная «единица», принимает решения, исходя не из конкретной ситуации, сложившейся в системе и ее структурах, а из своих представлений о том, что происходит и что должно произойти. Степень же верности его представлений обычно низка.
Например, школьник не просто пишет сочинение, а желает написать его так, чтобы его труд понравился учителю, представления которого о предмете, как он думает, ему известны. С другой стороны, учитель ждет от ученика самостоятельности мышления и, встретив в его работе трафаретный набор фраз, остается недовольным. Но ведь ученик совершенно искренне желал угодить учителю! И вот оказывается, что представления двух людей о результатах одного и того же действия – написания сочинения, диаметрально противоположны, что ведет не к равновесию в их отношениях, а, наоборот, к уходу от него. Так – во всех сферах жизни: в экономике, науке…
Роберт Оппенгеймер, руководитель группы ученых Лос-Аламосской лаборатории, был гражданином США, евреем, физиком, либералом, и – участником военного проекта. Члены его группы принадлежали к разным национальностям, исповедовали разные религии или были атеистами. Приоритет государственного задания, на выполнение которого были выделены большие ресурсы, привел к тому, что при наличии весьма разноречивого комплекса совершенно несовместимых групповых и личных интересов они все вместе создали ядерное оружие для Соединенных Штатов Америки. И сами же в дальнейшем выступали против его применения.
Ученый (научная структура) придумывает новый вид вооружений, исходя из того, что при наличии столь страшного оружия войны станут невозможными. Но у представителей военной структуры свои понятия о добре и зле, и оружие начинают применять, убивая людей. Финансовый спекулянт желает увеличить свои доходы, но ему мешает надзирающее государство. Он инициирует борьбу за «свободу от тоталитаризма, не позволяющего людям быть богатыми», и простые граждане, натянув на худые плечи свою последнюю нарядную рубашку, с восторгом идут на баррикады, потому что тоже хотят быть богатыми. Став свободными, они обнаруживают, что с них сняли и эту рубашку, а спекулянт действительно разбогател.
Воспринимая историю как линейный процесс, ученый историк с детерминистским стилем мышления упускает огромное количество информации, теряет множество связей и смыслов. История, протекающая во времени, есть эволюция взаимосвязанных структур. Отнюдь не явные течения в одной из них (финансовой или властной) приводят к явным событиям в других (военных или религиозных) и находят свое письменное отражение в третьих (литературных или летописных). И у каждой –
Следующее важнейшее обстоятельство заключается в том, что любая структура возникает и развивается в неких естественных рамках, установленных возможностями среды, в которой существует данная структура. Иначе говоря, только от наличия или нехватки (вплоть до отсутствия) ресурсов зависит, какие структуры будут выживать, а какие нет. Борьба за ресурс, – а им могут быть не только деньги или сырье, но и образованные кадры, и близость к административной верхушке, – определяет характер взаимоотношений: антагонизм или сотрудничество.
Гравюра из Адама Олеария. Часовня и надгробия совершенно не похожи на православные; это, скорее, языческое кладбище
В первобытные времена существовали неразвитые властные, жреческие, добывающие, бытовые и обменные структуры. В них было занято все население. Пока «на войну», а точнее, на драку, ходили время от времени все мужчины, отвлекаясь от основных своих дел, не было военной структуры. Лишь когда война превратилась в основное занятие группы людей, эта структура начала свою бурную деятельность, выискивая врагов и выколачивая из остальных структур средства на свое содержание.
Затем точно так же возник рынок, как самостоятельная сфера товарного обмена, а из его чрева вышли финансы и начали свою независимую жизнь. Довольно скоро выяснилось, что выживание финансовой структуры снижает выживаемость многих других!
Бернард Лиетар (Lietaer) в своей книге «Будущее денег» (перевод наш. – Авт.) пишет:
«Когда банк выпускает деньги и дает вам ссуду в 100 000 долларов под ваш заклад, он создает только основной капитал. Однако он ожидает, что вы за следующие двадцать лет вернете 200 000 долларов. Если вы этого не сделаете, то потеряете ваш дом. Ваш банк не создает процент; он посылает вас в мир бороться против всех и каждого, чтобы добыть вторые 100 000 долларов. Так как все остальные банки делают то же самое, система требует непременного банкротства некоторых участников, за счет чего вы и будете обеспечены этими 100 000 долларов. Когда вы выплачиваете процент по вашей ссуде, вы кого-то разоряете».
Другими словами, фокус в том, чтобы создавать дефицит, необходимый для функционирования системы банковского долга, вовлекать людей в соревнование за деньги, которые не были созданы, и наказывать их банкротством всякий раз, когда они не преуспевают. Эволюция этой структуры, финансов, безусловно повлияла на историю человечества, и весьма существенно повлияла.
«Пока обмен был натуральным, и даже позже, когда появились деньги, исполнявшие роль только средства обмена, ситуация оставалась стабильной. Но однажды наступил момент (в Западной Европе в XI веке, в Византийской империи несколько раньше), когда стабильность оказалась нарушенной. Рынок требовал расширения сбыта, ведь возможность сбыта – это ресурс для экономики. Люди, попавшие под маховик экономического развития, начинали действовать не в своих собственных интересах, а в интересах экономики и связанных с нею военных и политических структур». [5]
5
Д.В. Калюжный, Е.Э. Ермилова. ДЕЛО и СЛОВО. Будущее России с точки зрения теории эволюции. М.: Алгоритм, 2003.