Забытая история русской революции. От Александра I до Владимира Путина
Шрифт:
Л. Б. Каменев, вслед за Зиновьевым, тоже повёл наступление на бывшего товарища по «триумвирату». На XIV съезде партии он, в частности, сказал о Сталине: «Наш генеральный секретарь не является той фигурой, которая может объединить вокруг себя старый большевистский штаб». И скажем прямо, он был абсолютно прав; но он также абсолютно не мог понять, что Сталину и не надо было объединять «старый большевистский штаб». Он уже перерос догматический социализм, и занимался государственным строительством.
В 1926 году была предпринята попытка объединения всех оппозиционеров, недовольных курсом И. В. Сталина. Однако в это объединение вошли слишком разные люди, у которых было множество принципиальных разногласий друг с другом.
В 1927 году «группа большевиков-ленинцев» (Н. И. Муралов,
Оппозиционеры пытались создать нелегальные партийные структуры, но единства между ними не было, и Сталин смог, опираясь на партийный аппарат и рядовых коммунистов, исключить из партии наиболее видных деятелей оппозиции. Причём Сталин ссылался на резолюцию Х съезда «О единстве партии», запрещавшую фракционность и требующую от меньшинства подчинения решениям большинства.
В таких сложных условиях особое значение приобрели органы ОГПУ, которые от слежки за оппозиционерами стали переходить к активным действиям. В этой борьбе без перехлёстов не обошлось.
XV съезд партии в 1926 году сделал вывод, что «левые» оппозиционеры — это ревизионисты, отказавшиеся от марксизма-ленинизма, поскольку они отрицают возможность победоносного строительства социализма в СССР. Здесь тонкость в том, что марксизм как раз не предполагал возможности победоносного строительства социализма в одной стране. Не случайно и Ленин говорил, что НЭП — лишь средство продержаться до мировой социалистической революции. С точки зрения теории, это не оппозиционеры, застрявшие на марксовой догме, а сам Сталин был ревизионистом марксизма и фальсификатором ленинизма! Но с точки зрения марксистской практики Сталин был прав, а потому он и победил, и дальше коммунистическая партия под его руководством продолжила строить социализм в СССР!
Он в ходе полемики с Троцким говорил: «Надо откинуть устаревшее представление, что Европа может указать нам путь. Существует марксизм догматический и марксизм творческий. Я стою на почве последнего» — и вместе с устаревшим представлением «откинул» самого Троцкого: в 1928 году бывшего всесильного вождя выслали из Москвы, а в январе 1929 из СССР. А из Конституции вскоре исчезла объявленная ранее цель: победа социализма во всех странах.
В период НЭПа страна поднялась на горку, с которой было несколько путей. Выбор движения в одном направлении — осуществлении социалистической модернизации, вёл к устойчивому состоянию. Движение в другом направлении — раздувании мировой революции, означало прекращение всякого развития России. Третье направление — медленное развитие вело, если называть вещи своими именами, к смерть страны. Поэтому неудивительно, что после разгрома «левой» оппозиции пришёл черёд «правой» оппозиции. Спор шёл о судьбе НЭПа. Бухарин и прочие оценивали его результаты высоко; они видели возможность мягкой постепенной индустриализации. А Сталин полагал нужным переходить к чрезвычайным мерам в хозяйственном развитии.
Но кто же такой был в это время Сталин, и кто такие были оппозиционеры, с точки зрения нашей теории «Русских горок»? Сталин был «хозяином», а те, кто спорил с ним — элитой, мешавшей переходу к мобилизационной экономике и рывку. И судьба их сложилась сходно с судьбой тех представителей элиты, которые мешали в своё время Ивану Грозному и Петру I.
По свидетельству писателя К. М. Симонова, население с пониманием относилось к происходящему:
«Хотя в разговорах, которые я слышал, проскальзывали и ноты симпатии к Рыкову, к Бухарину, в особенности к последнему, как к людям, которые
Компромиссный вариант был отвергнут. Россия вступила на путь к устойчивому состоянию — созданию государственной экономики.
СТАЛИНСКИЙ РЫВОК
«Мы должны принимать наследие нашей истории. Все почему-то заклинились на Сталине, забывая о том, что была могучая героическая история. Да, она была трагической. Но вместе с тем и героической… Трагедии — совершенно неотвратимый феномен человеческого бытия, никуда от этого не денешься… Я глубоко убеждён в том, что мы никуда не двинемся по-настоящему, если не перестанем обрезать корни, связывающие нас с той эпохой…»
11
«Комсомольская правда» 21.12.1999.
Маленькое пояснение
История в целом длинна и сложна. Однако если взять небольшой её отрезок, он окажется не менее сложным! Это всеобщее правило. Чем ближе подходишь к какому-либо предмету, тем больше различаешь деталей; при дальнейшем приближении многообразие нарастает…
Казалось бы, не очень длительный период сталинских реформ донельзя насыщен событиями: большими и маленькими, важными и не очень. Стуит ли нам даже браться за эту колоссальную тему, заранее зная, что мы можем уделить ей не так много места? Наверное, стуит. Ведь мы в нашей книге излагаем концепцию «Русских горок», модель истории. Нам придётся учитывать соразмерность, а именно, занимаясь деталями, помнить, в связи с какой общей задачей мы ими занимаемся. С другой стороны, выдвигая общие положения, не следует забывать, на базе каких конкретных фактах они выдвигаются, — но факты эти, скажем прямо, широко известны. К тому же, чтобы делать надёжные выводы, нам нужны не одиночные события, а некоторые статистически достоверные результаты реализации событий.
Мы в первой части книги упоминали один очень важный методологический принцип, который даёт нам история физики. Мы его назвали «методом Кулона». Напомним суть. Шарль Огюст Кулон (1736–1806) был специалистом в теории упругости. Это позволило ему, когда он приступал к своим работам по электричеству, создать свой уникальный прибор — крутильные весы. Он создал достаточно точный прибор, и сумел обнаружить некоторые закономерности во взаимодействии электрических зарядов. Но вместе с тем, его прибор был достаточно грубым, и в силу этого свойства большое количество дополнительных закономерностей не смогли закрыть основную. Мы не знаем, так и было задумано им, или получилось случайно, — неважно. Как бы то не было, это оказалось весьма продуктивным.
Мы, стремясь обнаружить ту или иную закономерность в истории общества, используем «принцип Кулона». Историкам в их исследованиях вообще надо бы научиться достигать достаточную точность, и не сверх того, поскольку её превышение, уход в детали (которым несть числа) обязательно скроет искомую закономерность.
Например, бывает сложно вычленить закономерности во взаимоотношениях элиты и народа какой-либо страны. Народ — он как бы «безликий», просто масса, без разделения на психологические и интеллектуальные типажи. Зато малочисленная элита — о которой историкам известно несравненно больше, чем о народе — представлена огромным числом портретов. Добрые, злые, умные, жадные… Поди разберись, что в истории происходило от закономерностей, а что — от личностных качеств человека.