Забытое царство Согд

Самари Артур Камалович

– Зайдем туда? – предложил Фаридун. – Я так давно не молился в храме.

Но Исфандияр возразил:

– Это опасно, ведь могут донести, что арабские воины молились в храме Заратуштры. Надо терпеть, осталось совсем недолго.

– Без всякого сомнения, ты прав. Тогда хоть глянем на наш священный огонь.

С волнением они приблизились к нему. Между колоннами двигались фигуры жрецов и дастуров. Все в белых платьях до пят и шапочках, они над кем-то склонились. Юношей охватило волнение: там что-то случилось. Они остановились у широкой лестницы. Пожилые люди плакали, склонив колени перед обезглавленной скульптурой. Это была богиня Анахита. Внутри храма виднелись еще изваяния, тоже поваленные. Их головы валялись в разных местах. Беглецы сразу догадались, кто мог сотворить такое.

– У них дикий нрав, – возмутился Шерзод. –

Какое им дело до чужих святынь? Наши города не раз захватывали враги, но никто не трогал наши святыни.

От таких слов Фатима почувствовала себя виноватой, ей было стыдно за единоверцев. Она опустила голову. Но Фаридун взял ее за руку и сказал:

– Фатима, тебе не нужно стыдиться за них. В Аравии мы видели разных мусульман: и хороших, и плохих. Пойдемте отсюда. Смотреть на такое просто невыносимо.

МАВЕРАННАХР Утром армия Кутейбы подошла к широкому Вахшу. На берегу их ждали большие плоты с гребцами, куда сразу ступили воины со своими лошадьми. Согдийские юноши были в числе первых. Вокруг плескались голубые волны, которые искрились от солнечных лучей. Вскоре они очутились посередине реки и счастливые глядели по сторонам, держа под уздцы испуганных коней, чтобы те не метались. Плот слегка качало. Это родная могучая река согдийцев и бактрийцев. Фатиме было страшно, ведь прежде она не видела столько воды: а вдруг плот перевернется.

– Не бойся, – шептал Фаридун, видя испуг в ее глазах. – А знаешь, как называется эта река? Вахш, по имени ангела-хранителя, он бережет ее чистые воды. И сейчас в душе мы молимся ему, чтоб он был добр к нам.

– Как забавно, у вас кругом ангелы. Один отвечает за растения, другой – за воду, третий – за горы… А за любовь есть?

– О! Любви покровительствует сама Анахита, она у нас самая почитаемая. Кроме того, богиня отвечает за богатый урожай и рождение детей.

Обширную реку их плот перешел спокойно, как и другие. Они вступили на песчаный берег. Глава конников уже стоял на берегу и велел воинам располагаться в шатрах, сказав, что переправа такого войска займет не один день. Так и случилось. На берегу, усеянном шатрами, они провели два дня, мучаясь от безделья. Отныне они думали только о побеге. Но бежать еще рано, ибо за ними могут устроить погоню. Без сомнения, юношей им не догнать, а вот девушка будет отставать. Когда армия была готова двинуться в путь, в лагерь Кутейбы прибыли двое богато одетых гонцов. На них были шелковые узорчатые халаты и голубые шапочки, обшитые черным жемчугом. Дозорные остановили их перед лагерем и привели к шатру Кутейбы. Несомненно, это были знатные люди. Они желали говорить с наместником наедине. Из соседнего шатра вышел брат наместника – Абдурахман, и важные мужи средних лет представились ему:

– Мы посланы самим правителем Чаганиана*. Я его младший брат, а это племянник царя. Нам велено говорить с наместником Хорасана.

Абдурахман сразу понял, что эти люди прибыли по важному делу, и тут же завел их в шатер брата. Наместник сидел на курпаче в светлой рубахе и с белой шапочкой на голове. Черная борода придавала его облику хмурый вид.

– Что вас привело? – спросил он у стоявших перед ним людей.

– Наш повелитель по имени Тиш просит помощи у славного наместника Хорасана. На нас хотят напасть соседи – это наши враги, правители горного Шумана и Ахаруна. Мы просим у халифата защиты в борьбе против них. За это мы готовы платить тебе дань.

Такие слова обрадовали Кутейбу, хотя виду он не подал.

– Ладно, согласен помочь, но скажи своему брату: пусть делом докажет, что Чаганиан на нашей стороне. Для этого он должен послать мне три тысячи воинов, я иду на Бухару. Пусть спешит.

– Мне думается, мой брат примет твои слова.

– А почему? Разве Тиш не дружит с бухарцами?

– Нет. Ни бухарцы, ни самаркандцы не желают защищать нас. По этой причине мы держим на них обиду.

Когда гонцы удалились, Кутейба сказал брату:

– Знай, мы победим согдийцев, если сумеем разрушить их союз.

– Брат мой, а вдруг эти чаганианцы замышляют что-то дурное? Скажем, вольются в наши ряды и во время боя нанесут удар в спину?

– Будем за ними приглядывать. Царю Тишу можно верить: он и в самом деле враждует с соседями.

– Я не пойму, зачем нам эти согдийцы, ведь их мало? Какой толк от трех тысяч?

– Глуп ты еще, хоть и мой помощник. Это только начало. Глядя на них, и другие перейдут на нашу сторону. Так мы сломаем их дружбу и

овладеем этими землями.

*Рум – Римская империя *Чаганиан – средневековое название области в бассейне Сурхандарьи Спустя три дня, когда арабское войско приблизилось к Пайкенду, их догнала конница царя Чаганиана. Пайкенд – был торговым городом, а жители его слыли очень богатыми людьми. Большинство мужского населения города – купцы, многие из них с караванами отправлялись в разные страны: Иран, Византию и даже далекую Индию. И потому арабам Пайкенд показался легкой и лакомой добычей. Тем более лазутчики наместника донесли, что город не имеет большого войска и, вероятнее всего, они откупятся данью. Для переговоров Кутейба отправил в Пайкенд своего младшего брата. Однако тот вернулся быстро и сообщил, что пайкендцы не желают платить дань – они надеются на крепкие стены города. В ответ Кутейба усмехнулся и воскликнул: «Кажется, они ослепли от своего богатства и совсем не видят, кто стоит под их стенами!» Согдийцы же решили не тратить зря время и бежать в ночь перед сражением – Бухара была рядом. Они сидели у речки недалеко от стен Пайкенда и обговаривали детали своего плана. Потом беглецы решили смыть дорожную пыль. Было выбрано место, сильно заросшее камышом, чтобы Фатима тоже смогла освежиться. Другие воины, судя по доносившимся веселым голосам, мылись ниже по течению. Первой в воду предложили войти девушке, пока другие охраняли бы ее. Девушка сняла шлем и бросила на траву, затем Фаридун помог ей снять кольчугу. Сбросив сапоги, она вошла в прохладную воду. Юноши встали к ней спиной. В воде девушка почувствовала себя счастливой. Скрывшись за зарослями камыша, она сняла рубаху и стала мыть тело. Между тем недалеко от Фатимы наслаждался прохладной водой воин по имени Асвад. Средних лет мужчина был раздет по пояс. Он тоже желал одиночества, потому отделился от толпы купающихся воинов. Причиной были безобразные бурые язвы от проказы на его спине. И когда сквозь камыши Асвад разглядел полунагую девушку в мужских штанах, он не поверил своим глазам. «Откуда она взялась? Не сон ли это?» Затем стал размышлять: «Почему она скрывается среди войск? Должно быть, убила человека или совершила иной тяжкий грех. Что бы ни было, с такой красоткой можно поразвлечься», – решил он и бесшумно приблизился к Фатиме. Присев на корточки, девушка ополаскивала свое тело. Но от шума за спиной, Фатима резко обернулась и вскрикнула. Затем схватила рубаху и прикрыла свою наготу. Тот кинулся к ней и хотел было заключить в объятия, однако Фатима изо всех сил толкнула его в грудь. Вырвавшись, она вышла на берег. Асвад побежал за ней. Услышав крики, встревоженные юноши кинулись к воде, и Фатима укрылась за их спинами.

– Теперь все ясно, – сказал подоспевший Асвад. – Вы возите с собой эту блудницу для услады. Хитро придумали. Но отныне я с вами, она тоже станет моей.

– За столь грязные слова я отсеку тебе голову, – еле сдерживая ярость, ответил Фаридун и поднял с земли меч.

Но тут вмешался Шерзод:

– Эй, человек, послушай меня. Эта девушка приходится нам сестренкой. А на войну она пошла, потому что наша семья живет в большой нужде.

– Меня не проведете. Какие вы бедняки, если на вас такие доспехи и имеете дорогих коней? Да и какая она вам сестренка: вы – светлые, а она темненькая? Если не хотите делиться, то я сообщу самому Кутейбе.

После этих слов воцарилась тишина. Фаридун с трудом сдерживал себя, чтобы не наброситься на вояку. И тут Исфандияр заговорил:

– Хорошо, мы согласны с тобой. Ты будешь с нами.

Друзья поняли, что Исфандияр что-то задумал.

– Но я хочу прямо сейчас, – сказал Асвад, и глаза его сверкнули.

– Нет. Ночью, когда все заснут, мы сами позовем тебя. Смотри, не усни.

– Ладно, я буду ждать, но если обманете, то… – предупредил воин и, вернувшись в воду, зашагал вниз по реке.

Исфандияр сразу прояснил друзьям свой замысел:

– Самое главное, что тот успокоился. Далее мы решим, как быть с ним.

– Верно, – поддержал его Шерзод. – Этот Асвад мог сорвать наш побег.

А Фаридун злобно произнес:

– С ним я сам расправлюсь. Пойдемте отсюда.

Вечером за едой юноши вновь заговорили о побеге, который наметили на эту ночь.