Забытое
Шрифт:
Когда мы оказываемся у квартиры Чеза, я колеблюсь. Было бы вежливо пригласить Зейна со мной, но сегодня я эгоистка. Я хочу Чеза целиком и полностью только себе.
Зейн, должно быть, догадывается о моих сомнениях, потому как внезапно говорит:
— Я оставлю тебя здесь, если ты не против. Мне нужно съездить в штаб «Мэтч 360» в Легасе.
Чтобы он не чувствовал себя отверженным, я расплывчато предлагаю:
— Уверен, что не хочешь зайти?
— В любой другой раз — с удовольствием. Но, по правде говоря, я думаю, что тебе
Улыбаюсь ему, потому что он прав.
— Тебя забрать через пару часов?
— Давай, — я выхожу из машины и смотрю, как мерседес набирает скорость и скрывается из виду.
Пока я поднимаюсь по старым бетонным ступеням к квартире Чеза, у меня возникает ощущение, что я оставляю всё остальное позади. Может, хоть ненадолго я смогу притвориться, что я вернулась в АГИО — Академию генетически и интеллектуально одарённых, где мы с Чезом познакомились много лет назад. Может, всего на несколько минут моя жизнь станет проще, без беготни, пистолетов, бомб и без парней, которые меня не помнят.
Когда Чез открывает дверь, я бросаюсь ему на шею. Он мягкий, тёплый и такой родной. Он отступает назад от удивления.
— В честь чего это? — спрашивает он.
— Я скучала по тебе, — отвечаю я. — Разве нужны другие причины?
Чез широко улыбается, и его пухлые щёки заслоняют глаза.
— Наверное, нет, — но так же быстро, как появилась, его улыбка исчезает. — Так, стоп, тебе что-то нужно от меня?
Смеясь, я беру его за руку и тяну к потрёпанному дивану в гостиной. На низком столике валяются конфетные фантики и пустые пакеты из-под чипсов наряду с грязными тарелками.
— Нет, Чез. Никакого тайного умысла. Не в этот раз.
— Ты же знаешь, что я шутя, да?
— Да конечно. Без меня тебе было бы слишком скучно.
Чез усмехается, теребя плетёное покрытие дивана.
— Как там дела у Трея?
У меня в груди всё сжимается при упоминании его имени. Я рассказываю Чезу всё о том, как Трей считает, что он работает в столице и что у него есть невеста.
Чез смотрит на меня с округлившимися глазами. Когда я заканчиваю, он произносит:
— Ого, а они хороши.
— Кто?
— Те, кто стоит за всем этим. Пока Трей живёт в своей параллельной реальности, думая, что он бизнесмен из Рубекса с элитной машиной и толстым кошельком, у «Грани» нет лидера. Они намереваются развалить «Грань», получив доступ ко всему, что знает Трей.
— Но Рэдклифф же мёртв, — напоминаю я.
— Тогда тебе не о чём волноваться. Если кукольника нет, марионетки бездействуют.
Я прокручиваю слова Чеза в голове. Он прав. Раз Рэдклифф мёртв, тянуть за ниточки просто некому.
Но почему тогда у меня такое чувство, будто это далеко не конец?
Отсаживаясь ближе к спинке дивана, Чез закидывает ноги на столик.
— Посмотрим сериальчик?
Раньше, когда мы учились в АГИО, мы их смотрели постоянно. Приходили после школы,
Я откидываюсь назад и кладу голову на широкое плечо Чеза.
— Да, однозначно.
Два любимых сериала Чеза — это «Возвращение в космос» (мы смотрели все сезоны несколько раз) и «Ложное пророчество». Я даже испытываю некоторое облегчение, когда начинает играть музыка с заставки «Ложного пророчества». Пока мои мысли витают где-то ещё, я вряд ли смогу погрузиться в просмотр сериала, но одно я знаю наверняка: ровно на один час я заткну свою совесть, забуду про свою боль и вновь стану прежней Сиенной.
4. СИЕННА
Это тот же самый сон. Всегда один и тот же. Дым наполняет комнату так, что становится невозможно дышать, крики эхом разносятся по коридору, а ещё там кровь. Много крови. Из-под обвала торчит половина тела. Во мне исступлённая потребность расчистить завал и спасти человека. Когда последний кусок бетона откинут прочь, вместо тела обнаруживается один скелет с раздробленными костями, вывернутыми под неестественными углами.
Я подскакиваю в постели, прекращая кричать. Сердце колотится, пижама мокрая от пота. Шаги раздаются по коридору, и дверь распахивается. Это Зейн, без рубашки, с взлохмаченными волосами. Широко раскрытыми от страха глазами он оглядывает комнату.
— Ты в порядке?
Я киваю, и он медленно выдыхает.
— Очередной кошмар?
Тыльной стороной ладони я вытираю бисеринки пота с бровей и снова киваю.
Зейн упирает руки в дверную раму над головой.
— Всё тот же?
— Ага, — подаю я, наконец, голос, но выходит только хрип. — Как всегда.
Он снова окидывает взглядом комнату и пододвигает стул в углу.
— Хочешь, я останусь?
После моего очередного кивка он берёт плед, сложенный на краешке кровати, и устраивается на стуле, как он это делает почти каждую ночь, с тех пор как я здесь.
— Давай, засыпай, — бормочет он, откидываясь на стул и закрывая глаза. — Я здесь, я рядом.
Моё сердцебиение потихоньку успокаивается, я ложусь на подушки и натягиваю одеяло до подбородка. Смотрю в потолок, где играют тени, и в моей голове прокручиваются картинки из моего кошмара. Воспоминания о той ночи в лагере всё ещё такие яркие, что мне даже не требуется прилагать усилия, чтобы вновь пережить тот ужас: я как наяву слышу те жуткие вопли, вижу железку, торчащую из груди Трея, и чувствую запах дыма и пота.