Забытые острова. Аннушка

Матвеев Дмитрий Николаевич

– Верно.

– И, как я понимаю, он считает, что у тебя есть что-то такое, чего ему для не хватает, чтобы отсюда смыться.

– Считает.

– А теперь, Аннушка, если хочешь услышать от меня действительно ценный совет, выкладывай мне все до капельки.

И я принялась излагать. И про Иринку с ее кавалером, и про зашитую в лохмотья записку, и про тех троих нехороших людей, и про сегодняшний разговор с ковбоем Карлайлом.

Особо много говорить не пришлось. Я быстро закончила свой рассказ и замолчала. Михалыч тоже не торопился говорить. Сидел, погруженный в себя, хмурил брови, изредка дергал себя за бороду – думал. Я пожала плечами, повернулась к спасенным чайникам и налила себе еще кружку чаю. Оладьев больше не хотелось, так

что я просто сидела, поглядывала сквозь ресницы на потихоньку опускающееся к горизонту солнце и маленькими глоточками прихлебывала чай. Я для себя давно уже все решила, но мне нужно было услышать мнение другого человека. Кто знает – может, я ошибаюсь. А ценой моей ошибки может стать жизнь и свобода полусотни доверившихся мне людей.

Я задумалась настолько, что даже забыла про чай, и очнулась только тогда, когда егерь тронул меня за плечо.

– Ну что, Аннушка, умеешь ты подкидывать задачки, - сказал он. – Видишь ли, не было меня рядом, не видел я этого твоего Карлайла. И теперь выходит так, что примерно поровну шансов как за то, что он талантливый актер и тебя разводит, так и за то, что он говорит правду. Так что давай раскладывать расклад: что мы имеем в одном и в другом случае.

– Ну, раскладывай.

– Ну, слушай. Одно бесспорно: твоему ковбою очень нужно попасть в определенное место. Ему нужна эта информация. Он будет из кожи лезть, но ее добудет. Допустим, он врет, и в том месте не портал, а нечто архиценное в рамках нашей жизни. Например, флотская база со всеми полагающимися складами. Сколько у него под рукой бандитов? Десятка два-три? Вряд ли больше, учитывая, сколько ты со своими девками вчера накрошила. Сможет он с такими силами удержать в руках подобный объект? Да ни в жисть! Сейчас меж самыми большими группами и самыми умными начальниками установится связь, потом – взаимопомощь. И сведения о подобном быстро разойдутся по островам. А потом придет команда умелых бойцов и всю эту бандитскую шушару вырежет к чертям, да и заберет вкусняшку под себя. Согласна?

– Пожалуй, да.

Я, если честно, в таком ключе не рассуждала. Я просто и эмоционально решила: нам бы то, что уже есть удержать. Куда там еще территории захватывать? Половина, если не две трети людей – ни рыба, ни мясо. Были бандиты – приспособились. Я появилась – хорошо. Меня не станет, будет кто-то другой – начхать, лишь бы пайку не урезали.

– А если он не врет? Или, по крайней мере, искренне заблуждается?

– А если не врет, - улыбнулся Михалыч, - то мы со всех сторон оказываемся в шоколаде. Ковбой валит к своим капиталам, его шайка остается без лидера, и мы получаем несколько спокойных недель, укрепляемся, ищем людей, разведываем и картируем наш остров. Дожидаемся ребят с радистом, налаживаем связи с другими группами, осваиваем плавание под парусами… В общем, делаем изрядный рывок в развитии, пока никто не мешает. А можем и в самом деле заявиться к бандитам и устроить им варфоломеевскую ночь. Но для этого точно нужно объединяться с кем-то еще. Своих сил на такое не хватит.

– А как проверить, врет или нет?

– Вот!

Егерь воздел вверх указательный палец.

– Вот, - повторился он, - главный вопрос.

– И ты знаешь на него ответ?

– Естественно. Но поведай мне сперва свой вариант. Наверняка ведь думала о чем-то таком.

– Думала, - не стала отпираться я. – Думала, что нужно какой-то маячок прицепить либо к самому Карлайлу, либо к его лодке. А потом уже следить по радиосигналу.

– Мысль, конечно, здравая, - кивнул дед. Вот только…

– Что «только»?

– Немного недодуманная. У тебя прибор для слежки есть? А как ты собираешься датчик цеплять на лодку? А какая у него дальность? А как долго он проработает?

– Э-э-э…

Я смутилась. Действительно, наизобретала всякого… Насмотрелась в свое время, млин, детективных фильмов, вот и вспомнила, как полиция бандитов ловила.

– Не тушуйся. Мысль у тебя, в общем, здравая: за ковбоем надо проследить.

Только безо всяких этих сложностей. Это же море. Видимость в хорошую погоду миллион на миллион, как говорят летчики. С хорошим биноклем да на быстром катере вполне можно держаться в паре километров от этих бандюг, да идти потихоньку за ними. А решат огрызнуться, так катер-то быстрый, уйдем. Да и, думается мне, не станет этот кадр мешать. Он ведь, если не врет, с концами уйти хочет. И начхать ему на то, что после него останется. Понимаешь? А если решит слежку отогнать, то тем самым признается, что там не портал, а что-то другое, весьма ценное. И тогда уже будет смысл по радио всем об этом другим начальникам рассказать и договориться, чтобы сообща этих сволочей прищучить. Кстати, о радио: пойдем-ка, попробуем с нашими связаться.

Рацию настраивали… не то, чтобы долго, но, все же, не одну-две минуты, как обычно выходило у Фридриха. Я копалась, поминутно сверяясь с инструкцией, чтобы все сделать правильно. Наконец, нацепила гарнитуру (не путать с гарнитуром, это такие наушники с микрофоном) и выдала в эфир:

– Пьер Дюбуа, ответь Анне! Пьер Дюбуа, ответь Анне!

В ответ, как говорится, тишина. Выждав пару минут, попробовала еще:

– Пьер Дюбуа, ответь Анне!

В наушниках затрещало, заскрипело и, в конце концов, раздался голос. Незнакомый, искаженный помехами, но более-менее слышимый. И говорил этот голос по-русски, что лично мне сразу очень понравилось.

– У Пьера проблемы, ответить не может. На связи Кот. Кот. Как поняли? Прием!

Я глянула на Михалыча. Тот сидел рядом и слушал разговор через вторые наушники. Молчал, не вмешивался: мол, ты начальница, ты и выкручивайся.

– Кот, вас поняла. Что за проблемы? Прием.

В наушниках потрещало, съело полфразы. Услышать удалось только «помощь» и через еще несколько хрипов «оказана». Помощь будет оказана? Уже оказана? Не может быть оказана?

– Слышу вас плохо, повторите!

На этот раз трещало дольше и разнообразнее. Потом внезапно трески исчезли, и мы с Михалычем услышали совершенно чисто:

– …уши у кота черные, зовут Серега.

Пока я бестолково хлопала глазами, в ушае потрещало еще немного и выдало:

– Конец связи.

Я отключила и убрала рацию, а затем уставилась на егеря.

– Что скажешь? Лично мне ничего не понятно.

Михалыч пожал плечами:

– А по-моему, все предельно ясно. Наши парни во что-то вляпались, но сумели связаться с этим Котом. Сам Кот поехать спасать не мог, поэтому послал некоего Серегу с черными ушами.

– А причем здесь уши? Негр, что ли?

– Ну почему обязательно негр? Просто отличительный знак. Может, у него на носу катера будет прибит черный Чебурашка. Чисто так, чтобы мы его за бандитов не приняли и палить не начали с перепугу.

– А зачем такая таинственность?

– Ну, Аннушка, могла бы и сама догадаться. Эфир – дело такое. Неизвестно, кто и где ваш разговор слушал. Вот мужик и шифранулся малость. Так, на всякий случай.

– А-а-а!

До меня начало доходить.

– То есть, наши ребята живы, но самостоятельно выбраться не могут. Но этот черноухий котовский Серега их выручит и сюда доставит. Так?

– В точку!

Я заулыбалась. И от сердца малость отлегло: все-таки все они, кто ушел за радистом, мне дороги, за каждого я переживаю.

– Ну а теперь давай спать, - подытожил егерь. – Утро вечера мудренее. Во сколько, говоришь, твой ковбой припожалует?

Глава 36

Просыпалась я тяжело. Намного тяжелее, чем засыпала. Голова трещала, в ушах стоял какой-то гул. Во рту поселился мерзкий привкус, а во всем организме – жестокий сушняк. Пол подо мной качался, будто бы я была на корабле. Кроме того, меня нещадно тошнило. По сумме симптомов можно было диагностировать жесточайшее похмелье, но вот я точно помнила, что накануне и капли вина не выпила. Только чаи гоняла с Михалычем. О-ох, что ж так тяжко-то, а? Кстати, который час? Не пора ли на встречу с Карлайном?