Забытые в Раю
Шрифт:
Но павлины на сей раз оказались проворнее, и Росс возвратился с пустыми руками. Шарлотта, правда, умудрилась поймать двух рыбин, но, он, взглянув на них, коротко бросил, что они ядовитые. Так или иначе, в тот вечер Россу и Шарлотте пришлось довольствоваться фруктами.
***
Следующий день выдался более удачным — в глубине острова, как выяснилось, обитали не только павлины — Росс наставил самодельных ловушек и поймал двух мелких зверьков, названия которых не знал, но на поверку оказавшихся вполне съедобными. Ужин, как и прежде,
Ночью Шарлотте не спалось. Днём она подвернула ногу, и теперь её лодыжка отзывалась тянущей болью, да и кашляющий на соседней кровати Росс не способствовал быстрому засыпанию. Впрочем, кашель, конечно, не шёл ни в какое сравнение с пьяным храпом пару дней назад.
Под утро Шарлотта, устав ворочаться с боку на бок, вышла на берег, развела костёр и заварила пучок сушёных трав и цветов, заменявших им чай.
— Держи, — хмуро сказала она, протягивая ему кружку.
Росс молча кивнул, и, тем не менее, посмотрел на неё с благодарностью.
— Мог бы и сам это сделать, — пробормотала она.
***
Поспать ей удалось от силы часа три. Солнце уже встало, в джунглях проснулись птицы и мелкие зверьки, раскричались над водой чайки… Шарлотта, сонно зевая, села на кровати и пошевелила травмированной ногой. Почти не болит. Вот и хорошо, подумала она, значит, сегодня можно прогуляться по острову, и плевать, что скажет на это Росс — к тому же, вот он, спит без задних ног, так что и отчитывать её некому. А если и вздумает ругаться, то тогда она уж точно выскажет ему всё, что думает.
Но далеко зайти ей не удалось. Больная нога воспротивилась длительной прогулке, о чём заявила уже знакомой тянущей болью. Впрочем, Шарлотта знала, что с этим делать. Ещё на вторую неделю пребывания ей «посчастливилось» упасть на скользких камнях и вывихнуть руку — тогда Росс приложил к её плечу листья какого-то растения, и уже через неделю всё пришло в норму. Точно так же она поступила и с растянутой лодыжкой.
К хижине Шарлотта вернулась меньше, чем через час. На берегу, в тени пальмы нежилась Шанс, и, увидев хозяйку, вальяжно зашагала навстречу.
— Этот грубиян Росс, конечно же и не подумал тебя накормить, — Шарлотта покачала головой, — ну, ничего, сейчас что-нибудь придумаем.
К немалому своему удивлению, заглянув в хижину, она обнаружила, что Росс всё ещё спал. Обычно в течение дня он всегда находил, чем заняться, поскольку не имел привычки сидеть без дела, но сейчас пластом валялся на кровати.
— Хоть бы веток для костра нарубил, — хмыкнула она.
Закашлявшись, он повернулся на бок, и Шарлотта увидела, что рубашка на его спине взмокла от пота.
— Росс… — она присела на край постели и осторожно коснулась его плеча, — Росс, ты меня слышишь?
Он слабо заворочался и повернулся:
— Ну, чего тебе?
— С тобой всё хорошо?
— Просто отлично, — пробормотал он, — я устал.
— У тебя жар, — она попыталась дотронуться до его лба, но Росс
— Шарлотта… — простонал он, — я хочу спать. Просто оставь меня в покое, хорошо?
— Я заварю тебе чай, — её не на шутку встревожило его состояние.
— Вот. Держи.
Она хотела помочь ему сесть, но Росс выкрутился:
— Хватит вести себя так, будто я при смерти, — сказал он недовольно.
Чай немного ослабил лихорадку. Ближе к вечеру, Росс даже выбрался из хижины и хотел отправиться вглубь острова, чтобы проверить ловушки, но Шарлотта резко воспротивилась:
— Если тебе стало немного лучше, это не значит, что ты поправился, — уперев руки в бока, сказала она, — посмотри-ка на мою ногу, — и с этими словами приподняла подол нижнего платья, — с утра я тоже думала, что всё прошло, а теперь полюбуйся — опять распухла и болит, — Шарлотта поморщилась. — Так что сиди здесь, до завтра твоя добыча никуда не денется.
— Лучше бы так заботилась о наличии сухого хвороста, чем обо мне, — беззлобно ответил Росс.
— Ты просто невозможен… — она покачала головой.
Она не сразу поняла, что именно стало причиной её пробуждения, и первые несколько секунд растерянно моргала и протирала глаза, чтобы сориентироваться в темноте.
Росс беспокойно ворочался на кровати, бормотал что-то невнятное и периодически заходился в приступах кашля.
— Росс! — в темноте она в кровь разбила мизинец об угол сундука, но не обратила на это внимания. — Росс!
Он, как ей показалось, даже не услышал.
— Элизабет?..
— Да, да, это я. Я здесь, — Шарлотта погладила его по плечу, — сейчас принесу лекарство, и тебе сразу станет легче.
Дрожащими руками она перебирала содержимое ящика с лекарствами. Купоросное масло, лауданум, кокаин (1), сушёные листья наперстянки, эфир и ещё несколько склянок, что дал им с собой мистер Фергюсон.
— Слава Богу, — выдохнула Шарлотта, сжимая в руке пузырёк с хинином (2), — всё будет хорошо, — голос её дрожал, но она старалась улыбаться, — моя матушка всегда лечилась этим от лихорадки.
«Вот только дальше безобидной простуды дело не заходило», — промелькнуло в голове. Шарлотта тут же одёрнула себя — паника — плохой помощник.
— Ну, вот… другое дело, — придерживая его голову, она фактически влила настойку ему в рот, — скоро тебе станет лучше.
В действительности Шарлотта не имела понятия даже о том, правильно ли смешала ингредиенты. У неё дрожали руки и тряслись губы — так страшно ей не было даже тогда, когда они дрейфовали посреди океана.
Она вглядывалась в его лицо, пытаясь уловить хоть какое-то воздействие, и когда дыхание Росса наконец выровнялось, впервые за долгое время отблагодарила Бога, в существовании которого всегда сомневалась. Шарлотта просидела возле него до конца ночи, и лишь когда на горизонте вспыхнула оранжевая полоса, вестница скорого рассвета, провалилась в чуткую дрёму.