Забытый Воин
Шрифт:
Он по очереди вытянул напряженные лапы. После бессонной ночи Воробей чувствовал себя усталым и разбитым, но знал, что у него хватит сил сходить за календулой. Утренние тревоги почти отступили, но тут Воробей некстати вспомнил о втором пророчестве, полученном от Клана Бесконечной Охоты всего пол-луны тому назад.
На какой-то миг он снова перенесся на темную, продуваемую всеми ветрами, вершину горы, увидел перед собой горящие глаза давно умерших котов. И снова услышал призрачные голоса предшественников Камнесказа: «Конец звезд уже близок. Трое станут четырьмя, чтобы бросить вызов
Он вышел из оцепенения и его вновь окружили звуки и запахи оживленного лагеря.
«Где я им возьму четвертого кота?
– с тоской подумал Воробей.
– Где мне искать его? Сколько бед мы пережили, прежде чем поняли, кто такие первые трое! Но в новом пророчестве нет даже подсказки, что четвертый должен быть одной крови с Огнезвездом!
– Он подавил раздосадованное шипение.
– Выходит, этим четвертым может оказаться любой кот из четырех племен!»
Глава II
Искра уныло плелась за Белолапой через весь лес, пока мать не решила остановиться возле ручейка. Над головой шелестела густая листва, высокая свежая трава приятно остужала натруженные лапы.
«Слава Звездному племени!
– с облегчением выдохнула Искра.
– Хоть бы чуть-чуть передохнуть, а то у меня каждая шерстинка ноет».
Прошлой ночью она до изнеможения тренировалась с Краснохвостом и Конопушкой под надзором Коршуна, который не давал им разойтись до тех пор, пока бока всех трех котов не украсились кровавыми шрамами от когтей. Теперь Искре казалось, будто все ее тело превратилось в один сплошной синяк, а в одном ухе до сих пор звенело от тяжелой оплеухи.
Покосившись на сестру, Искра увидела, что Голубка тоже едва переставляет лапы.
«Зачем только Воробей взял ее с собой в горы?
– возмущенно подумала она.
– Ведь этот ужасный орел мог унести Голубку, и тогда Грозовое племя осталось бы без одного члена Троицы!»
– Давайте передохнем, - предложила Белолапа, сочувственно взглянув на дочерей.
– Здесь вы можете напиться и как следует прилизать шерстку.
Искра в голосе матери уловила плохо скрытое беспокойство.
«Я же знаю, что она тревожится за нас, хотя и делает вид, будто ее больше всего волнует то, как мы справляемся со своими обязанностями!»
– Да нет, мы в порядке, - поспешно отозвалась Голубка, расправляя плечи и с усилием поднимая голову.
– Пойдем дальше! Здесь мха все равно нет, зачем зря время терять?
– Вы обе совсем не в порядке и прекрасно об этом знаете, - рассердилась Белолапа.
– Кого ты пытаешься обмануть, Голубка?
– Она помолчала, потом, чуть смягчившись, добавила: - Я вижу, что вас что-то тревожит. Не волнуйтесь, я не стану приставать к вам с расспросами, не хотите - не говорите. Но помните, что я - ваша мать. Мне вы можете сказать все, что угодно, меня ничто не оттолкнет и ничто на свете не заставит меня разлюбить вас.
«Я могла бы
Но она промолчала, тихо наслаждаясь прохладой травы и долгожданным отдыхом. Она даже не стала вырываться, когда Белолапа принялась ритмично вылизывать ее длинную всклокоченную шерсть.
Впервые за долгое время ей было хорошо. Как приятно после возвращения из Сумрачного леса, где никому нельзя доверять и ни к кому нельзя поворачиваться спиной, просто сидеть, закрыв глаза, и чувствовать, что тебя любят и о тебе заботятся.
– Мне по ночам снятся кошмары, - нехотя призналась Голубка, выгибая шею, чтобы дотянуться языком до свалявшегося колтуна на спине.
– Про горы. И про Атаку, которую уносит орел.
– А ты постарайся не думать об этом, - посоветовала Белолапа, помогая ей справиться с клоком спутанной шерсти.
– Ты же знаешь, что орлы никогда не прилетают на озеро!
«А если прилетят, - мысленно добавила Искра, - Голубка услышит об этом раньше всех остальных».
Белолапа закончила вылизывать Голубку, встала и с удовольствием потянулась, выгнув спину. Искра тоже вскочила, готовая продолжить путь, но заметила, что Голубка не тронулась с места. Она сидела, устремив застывший взгляд в ручей, и мерно покачивая головой из стороны в сторону.
Убедившись, что Белолапа отвернулась, Искра приблизилась к сестре и шепнула ей на ухо:
– Ты в порядке? Твоя чувствительность так и не вернулась?
– Нет… Я даже дичь как следует не слышу!
– в голубых глазах Голубки стояло отчаяние.
– То есть я слышу тебя, и маму, и все остальное, но больше ничего! Только какой-то отдаленный шум, вроде свиста ветра.
Искра сочувственно потерлась носом о плечо сестры.
– Я думаю, это все от того, что в горах твои чувства были слишком обострены, - сказала она.
– Ты же сама сказала, что едва не оглохла, когда вы перевалили через горы за территорией племени Ветра! Возможно, скоро все придет в норму.
– Только на это я и надеюсь, - вздохнула Голубка.
– Но ведь уже почти целая луна прошла! Я чувствую, что ни на что не гожусь. Зачем я буду нужна племени, если утрачу свои способности?
– Не утратишь, - заверила ее Искра.
– И всегда будешь нам нужна. Не смей даже думать такие глупости!
Голубка снова вздохнула.
– Это все равно, что оглохнуть!
– Нет, это все равно, что быть нормальной кошкой, - пошутила Искра.
– Теперь ты знаешь, как живем мы, простые коты. И…
Она резко замолчала, увидев, что Белолапа обернулась.
– Пора идти!
– позвала кошек мать.
– Нам нужно набрать побольше мха, и хорошо было бы еще поохотиться для стариков.
С этими словами Белолапа бросилась к озеру, а сестры, переглянувшись, помчались за ней. Они были уже совсем рядом с огромным кряжистым дубом, кривые корни которого густо поросли зеленым мхом, когда Искра заметила какое-то движение за деревьями. Она мигом распушила загривок и напружинила мышцы, приготовившись к броску, но быстро расслабилась, узнав Воробья. В который раз она удивилась тому, насколько уверенно слепой кот шагал через лес, петляя среди кустов и веток.