Зачарованная кровь
Шрифт:
– Я была на конной прогулке и не знала, что к нам прибудут гости, отец,– сдержанно улыбнувшись, оборачиваюсь к ожидающему внимания незнакомцу в строгом чёрном сюртуке и вопросительно поднимаю бровь.
– Позвольте представиться, граф Анвар Эгертон к вашим услугам, миледи, – плюнув на все церемонии, с лёгким южным акцентом провозглашает гость сам, вежливо склонив голову. Всего лишь. Будто ему позволено не вставать на колено, всё так же гордо возвышаться посреди зала немалым ростом и сверкать пряжкой на ремне в виде раскрывшей крылья птицы.
– Добро пожаловать… граф, – задумчиво протянув титул учтивости 1 ,
Сложно задержать взгляд на неприметной одежде графа – хищные черты необычно узкого лица притягивают и заставляют видеть только его. Пугающе прозрачные глаза так сильно выделяются на фоне тёмной кожи, что контраст пробирает до мурашек. Нечасто доводится лицезреть столь смуглый оттенок – ни в столице, ни в прилегающих герцогствах не живут мулаты. Ассоциация с дикими кошками пустынь из старых книжек, своевольными и упрямыми… Так, стоп. Нет-нет, только не снова!
1
Личный титул, используемый как способ именования наследников (старших сыновей). Носителем основного титула (в данном случае – герцог) является не любой представитель рода, а только его глава. Поскольку впоследствии титул наследуют его сыновья, они неформально используют титул «младшего» ранга. Иными словами, после смерти отца граф Анвар Эгертон станет герцогом Иглейским.
Ужасающая догадка стрелой вонзается в затылок. В возмущении открыв пересохший рот, я резко оборачиваюсь к отцу.
– Наследник Манчтурии, старший сын герцога Иглейского, – тот утвердительно кивает на застывший между нами вопрос и вновь с отдышкой падает на подушки, подтверждая самые страшные мысли. – Бесконечно рады такому визиту, просто бесконечно. Беспорядки в герцогстве не утихают, верно?
– Прилагаем все усилия для восстановления мира, Ваше Величество, но, увы, народ на грани, и без королевского войска отцу их не сдержать. Бунтовщики заставят его подписать акт независимости…
– Пока я жив, этому не бывать! – Отец воинственно стучит пальцами по подлокотнику трона, а затем скрещивает руки на пухлом животе, пригладив пурпурный бархат жилета. – Афлен не расколоть группке каких-то сошедших с ума бедуинов. Власть герцога Иглейского пошатнулась. Ваша семья веками правила этими дикими окраинами, что же пошло не так?
– О, достаточно вспомнить всё неуважение, которое было проявлено к нашим послам во время созыва последнего совета Пятерых, – непозволительно издевательский тон графа с характерным растягиванием «о» разносится по приёмному залу неприятным эхом, но это его не останавливает. Прищурившись, он вздёргивает волевой подбородок и продолжает: – Это не могло тянуться вечно, нельзя вечно считать народ Манчтурии урождёнными рабами и хранителями границ, и при этом не оказывать и сотой доли почестей, положенных наших послам. Именно поэтому трон моего отца дрожит: люди хотят быть равными жителям других четырёх герцогств, хотят видеть и ощущать свои права.
Я нервно сглатываю. Граф не лжёт: для северян чернокожее население южных окраин всегда вроде диких зверят, которых приходится терпеть. Даже я, начинающий дипломат, и то не могу сдержаться, с любопытством разглядывая наследника Манчтурии, его короткую военную стрижку и блеск пуговиц сюртука, отделанного на лацканах искусной вышивкой серебряной нитью и подчёркивающего приталенным покроем ладность фигуры и разворот плеч. Но куда любопытнее тёплый шоколадный тон кожи на покрытых аккуратной щетиной выступающих скулах. Диковинный цвет для наших холодных краёв, пусть вижу такое
– Какой вздор. Центральная власть уважает всех одинаково, герцог Иглейский всегда почётный гость столицы… Право, мне очень нравится, как ваш отец ведёт дела, а в прошлом году на Дне солнцестояния мы здорово с ним… кхм. – Отец искоса глядит на мачеху и изображает неловкий кашель. – Правильно ли я понимаю, граф Эгертон, что вы здесь с предложением, которое поможет урегулировать конфликт? У моего дорогого друга герцога созрел план?
– Безусловно, Ваше Величество. После заседания совета и долгих размышлений было принято решение, которое отец посчитал единственно верным для всех нас. Вы знаете, что никому не нужна война и раскол Афлена, а моей семье тем более. И народ Манчтурии требует… жест почтения со стороны своего короля. Признания нас равными, введения в государственный аппарат. Ничто так не скрепляет союз и земли, как брак.
Горло сжимается, я резко выдыхаю: теперь граф смотрит прямо на меня, и от проявившегося в прозрачной пустоте хищного чёрного водоворота хочется нырнуть к поясу за ножом. Увы, в приёмном зале запрещено оружие, так что ладонь нелепо шарит по бедру. Ненавистное слово гремит под рёбрами траурным маршем.
– Нет! Ни за что! – кричу я, не сумев остановить нахлынувшую панику.
– Тебя никто не спрашивает, Виола! – шипит мачеха, и отец тут же её поддерживает:
– Ви, детка, тебе стоит выслушать доводы графа внимательно! Поверь, его отец очень умён, и раз он видит выход в брачном союзе, то я целиком с ним согласен! Хм, граф Эгертон, а герцог понимает, что таким образом…
– Он готов пожертвовать своим старшим наследником. – С очевидным неудовольствием морщится граф. – У меня есть два брата, которых устраивает, что тёплое место старшинства освободится. Кронпринцесса – это будущая королева, её супруг – так или иначе, но только герцог за её спиной. Тем не менее, это непосредственное введение нашей крови в королевский род, бескрайнее уважение и честь. Лучшее, что обе семьи могут сделать прямо сейчас во имя сохранения мира на десятилетия вперёд.
– Я отказываюсь. Пусть этот пустынный шакал женится на Таисе, почему я?! – Возмущение клокочет лавой в груди, а прозрачные глаза графа едва не пришпиливают меня к ближайшей стене:
– Что и требовалось доказать. Ваши предубеждения по отношению к моей расе уничтожат всё королевство и развяжут гражданскую войну. Хотите узнать, каковы «шакалы» в бою, Ваше Высочество? – обращение он практически шипит, окатив меня издевательским презрением.
Богиня, и вот это мне навязывают в мужья?! Кронпринцессе?! Да он просто хам, решивший, что имеет право в таком тоне говорить со мной! Думает, что не будет отпора? Хах!
– Хотите проверить, может ли женщина держать меч и носить доспехи? – стальным голосом отбиваю выпад, в бешенстве вздёргивая голову, лишь бы казаться выше. – Уверяю, если будет нужно, я лично поведу армию в бой и упокою всех ваших дикарей среди барханов!
– О, тогда песок впитает немало голубой крови! Дикие края Манчтурии то вам не вылизанная Сотселия, где можно похлопать ресницами и очаровать посла за два дня, – в низкой интонации графа сквозит ехидство, когда он низводит в ничего не стоящую ерунду моё главное и пока что единственное достижение как кронпринцессы, моментально доводя до точки кипения.
– Хватит! – зычно рявкает отец, неожиданно резко для своих габаритов вскочив с трона. – Довольно! Виола, это неприемлемое поведение, и ты забываешь, что перед тобой не простолюдин, а граф, и сын моего друга! Немедленно извинись за оскорбление!