Зачарованные
Шрифт:
Кроме всего прочего, он разыскал ее, когда она заблудилась в пещере, и готов был заплатить своей жизнью за ее спасение, когда их преследовали солдаты. Если это не рыцарство, то Никки не знает, что это такое. В эти дни он явил пример высочайшей преданности… в эти дни… да и во все другие тоже.
И не то чтобы Серебряный Шип признан ею абсолютным совершенством или что она полностью простила ему то, что он вверг ее в самый центр своего умопомрачительного времени, но, лучше узнав его и пережив с ним в последние дни столь бурные приключения, она нашла, что его ценные качества, значительно перевешивают все его несовершенства. Какой еще мужчина способен
Лишь неделя прошла, а Никки доверила Серебряному Шипу всю свою жизнь — свои нужды, мнения, устремления, желания, ум и тело, — чего никогда не было ни с каким другим мужчиной из тех, с кем сводила ее судьба, включая бывшего мужа, отца и братьев. Не успела она, и охнуть, как Торн стал ее любовником, защитником, мужем и другом. Он заставил ее плакать, смеяться, радоваться и криком кричать от возмущения. Он к тому же разбудил ее страсть, до встречи с ним мирно дремавшую в глубинах ее естества.
И вот он лежит здесь, ее удивительный герой, лежит без сознания, пока организм его сражается с инфекцией. А она сидит рядом, молясь за его выздоровление и пытаясь осмыслить, насколько глубоко он завладел ее чувствами. Их союз кто-то назвал бы случайной связью или, выражаясь старомодным языком предков, морганатическим браком. Но спрашивается, можно ли быть ближе, роднее и желаннее друг другу? Идеальная пара — вот какое определение, пожалуй, подошло бы им больше всего.
Как странно, что она даже не сразу заметила, где произошел поворот от вражды к дружественности и взаимопониманию? Возможно, она влюбилась в него, инстинктивно спасая свой рассудок от ужаса этого невероятного перемещения во времени? Но почему, почему, в самом деле, ей так хорошо с ним, так уютно, что она не видит во всем белом свете и во все времена другого человека, с которым ей так страстно хотелось бы находиться рядом? Почему мысль о том, чтобы разделить с ним жизнь и родить ему ребенка, повергает ее в такой восторг? Неужели все это произошло просто потому, что она почувствовала бабочку, порхающую в ее животе, хрупкое существование которой требует абсолютной любви? И не такую ли именно любовь тщетно искала она в своем прежнем мире?
Никки не смогла удержаться от улыбки при мысли, что ее коснулась рука самой судьбы.
— Я всегда плохо ориентировалась в пространстве, как, впрочем, и во времени, но это, может быть, и есть истинное везение? — прикрыв глаза, пробормотала она не без иронии.
— Что там опять приключилось такого, что моя женушка вновь разворчалась? — послышался голос Серебряного Шипа, очнувшегося ото сна.
Глаза Никки открылись и встретились с его неотразимым серебряным взглядом. Рука ее поднялась и нежно легла ему на грудь, туда, где ровно билось его сердце. Радость захлестнула ее, исторгнув поток неожиданных, но столь сладостных слез.
— Ничего серьезного, дорогой мой. Просто я подумала, что нет на свете женщины, кроме меня, которая, бросив все блага цивилизации, с легкостью перешагнула через два века, чтобы влюбиться в собственного мужа.
11
Серебряный Шип принял объяснение Никки в любви хоть и радостно, но гораздо спокойнее, чем ее сообщение о том, что она встретила свою бабку в седьмом поколении. Когда она сказала, что Конах ее прапрапрапрапрабабушка,
— Вижу, — сказала она ошарашенному мужу, — ты весьма удивлен этим. Да, что ни говори, а не всякому выпадает шанс столкнуться лицом к лицу с собственными предками, встретив их во плоти.
— О такой возможности я даже не думал, — сознался он, действительно глубоко потрясенный ее новостью. — Когда я решил вызвать кого-нибудь из будущего, меня интересовало лишь то, что я узнаю от этого человека. Мне и в голову не приходило, что он может встретиться здесь со своими предками. Нейаки, это должно быть очень странно для тебя. Прости, если это повергло тебя в смятение. Я виноват, что не подумал об этом прежде.
Я понимаю, ты поставил перед собой грандиозную цель, гораздо более важную, чем побочные обстоятельства, включая родственность и все такое. Жутковато, сознаюсь, было встретить Конах и увидеть, что она всего лишь на несколько лет старше меня, а еще непонятнее и фантастичнее показалось мне общение с ее детишками. Я, их далекая правнучка, взрослая, а они, мои пращуры — маленькие дети. Да, я не только старше их, но сама ожидаю ребенка, еще одного отпрыска старого фамильного древа. Поверь мне, Торн, это глубоко потрясает!
— Нам надо довериться Черному Копыту и испросить у него совета, можем ли мы рассказать обо всем этом Конах, — проговорил Серебряный Шип. — Ведь он дядя Конах и решит, как поступить лучше.
Никки воззрилась на мужа:
— Торн, но если мы скажем вождю о моек родстве с Конах, нам придется поведать ему и нее остальное. Как ты призвал меня из будущего. В общем, вывалить на его бедную голову целый ворох невероятных новостей.
Серебряный Шип неторопливо ответил:
— Я с самого начала, Нейаки, хотел ему обо всем рассказать. Черное Копыто — мудрый и рассудительный вождь. Он прожил на свете почти девяносто зим и повидал много такого, что не поддается объяснению и что можно принять только на веру. Я уверен, что наш рассказ не так уж сильно потрясет его, скорее просто заинтересует.
— Ладно, это твоя игра, так что играй в нее по тем правилам, которые сам и выдумал, — ответила она, пожав плечами. Затем вспомнила еще кое-что, сказанное Торном. — Постой-ка! Так Черное Копыто приходится Конах дядей? Ты имел в виду, что он ее настоящий дядя, а не просто близкий друг семейства? Я, почему спрашиваю, а тут заметила, что ваши люди применяют родственные термины так широко, что это даже смущает. Как я поняла, когда ты говоришь кому-то брат, это еще не значит, что ты обращаешься к родному брату или кузену, это может быть просто твой приятель. Все женщины у вас сестры, а все старухи — бабушки…
Никки помолчала, затем сухо рассмеялась.
— Да и вообще, кем, к черту, являюсь я сама? Не окажусь ли я матерью своего пращура? Ты… Ты, случайно, не родственник Черного Копыта? Может, я вышла замуж за собственного предка? Впрочем, в данной ситуации все это не важно. Кровосмешение вряд ли возможно, раз мы родились в разных веках, так что наш младенец наверняка родится нормальным и здоровеньким. Я уверена в этом.
Серебряный Шип покачал головой и усмехнулся:
— Да, Нейаки, не тревожь свой рассудок подобной чепухой. Если мы с тобой и связаны какой-нибудь кровью, так лишь той, на которой замешан наш сын. А наш союз священен, ибо основан на взаимной любви и доверии.