ЗАЧАРОВАННЫЕ
Шрифт:
Из всех труб валил дым, а в восточном крыле поселилась вся многочисленная семья миссис Бленчли, потому что почтенная кухарка не желала больше отходить от плиты. Шутка ли - накормить целую семью Грантов! Где двое, там и третий, а уж если в запасе имеется
Золотистый и алый, серебряный и голубой, белый и салатовый - вот какие цвета отныне царили в Замке-на-Холме. Свет заливал огромные комнаты и длинные коридоры, и розы благоухали в высоких вазах, несмотря на то, что приближалось Рождество…
И вот теперь играли свадьбу.
Рон и Белинда стояли на вершине высокой скалы, вздымавшейся в серое небо над Бухтой Ворона. Чуть позади переступали с ноги на ногу Шайтан и Звездочка. Пар вырывался из ноздрей, лошади тихонько пофыркивали, словно не понимали, зачем эти глупые люди торчат на морозе…
Рон обнял Белинду, осторожно коснулся губами ее виска, потом румяной щеки, губ, подбородка. Она закрыла глаза и прижалась к нему, испытывая странное чувство.
Она словно плыла, растворяясь в воздухе. Превращалась в солнечный луч, в снег на ветке дерева, в само это дерево, в придорожный камень. Она была везде - и нигде.
Не было ни моря под ними, ни неба над головой. Не было их самих. Только сияние, повисшее в воздухе, только звон небесных колокольчиков, только тепло и сила любимых рук да одно дыхание на двоих, а еще два сердца, бьющихся
– Хочешь, я тебя заколдую?
– Я сама тебя заколдую, понял? У меня есть Ген ведьмы.
– А я колдун с Холма.
– Нет, ты больше не колдун с Холма.
– Интересно, а кто же я?
– Как кто? Ты что, сказки не читаешь? Как только они поженились, заклятие спало, и стали они прынц и прынцесса…
– И жили они долго и счастливо…
– Рон!
– Что, Золотая?
– Мы никогда не умрем.
– Ну, как это…
– Потому что мы уже умирали. А теперь мы будем просто жить. Долго и счастливо. Всегда.
– Золотая?
– Что, Рон?
– Я люблю тебя.
И она утонула в горящих черных глазах, светившихся любовью и спокойным счастьем. Рядом с ней стоял самый красивый, самый любимый, самый желанный мужчина на свете, и это было самым главным.
Белинда Сэмми Грант размахнулась и с ликующим смехом бросила в море букет роз. Алых, как кровь.
Живое - живым. Память - любимым. Мертвым - покой.
И море помахало невесте белыми бурунчиками.