Зачарованный город "N"
Шрифт:
– М-м-м, а я думал, что в твоей сегодняшней программе только экзотическое увеличение ушей и «танцы» в непосредственной близости от пола. – Сэн присел рядом со мной на корточки, пропустив мимо ушей непрозрачный намек на отсутствие магии в моем мире. – А ты, оказывается, еще и раздевание запланировала. Вот уж не ожидал от тебя такой прыти, деточка.
Ехидный, гадкий, мерзкий аспид… глумливый, как и его котяра!
– Остряк, значит, – не сказала – выплюнула эти слова, устраиваясь поудобней напротив него. Покрывало после моих манипуляций уже не так сильно сковывало тело,
Да пусть он меня хоть четвертует здесь, но соблюдать их идиотские правила и называть его Моим Саем я ни за что не буду!
– Не следует грубить, малышка, – сладкий такой голос… как приправленный ядом сироп.
Девочка, деточка, малышка… просто закономерность какая-то, направленная на возрастное уменьшение. Такими темпами Сэн скоро начнет называть меня зародышем, а потом и вовсе одноклеточной. Интересно, это он так ненавязчиво мои умственные способности характеризует или просто говорит без задней мысли?
– А если буду грубить, тогда что?
Я прищурилась, подавшись вперед, чтобы лучше рассмотреть его лицо и эмоции, которые оно, по моему мнению, должно было отражать, но тут же вернулась в прежнее положение, помянув черта. Опять эти проклятые волосы разметались по всему полу двумя змеюками-косами. Ну и как на них было не сесть? Хорошо хоть не кусаются.
– Выпорю, – со скорбным видом сообщил наместник.
Я опешила от такой наглости. С моей ошарашенной физиономии впору было писать картину, вот уж где эмоции отражались с завидной быстротой и выразительностью, не то что на бледном лице Сэн. Наглотавшись воздуха, которого мне от возмущения вдруг стало резко не хватать, я гордо выдала:
– Садист.
Мужчина, по-видимому, устал сидеть на корточках и решил сменить позу, то есть устроился рядом со мной на каменном полу, вытянув свои длинные ноги. Он выразительно посмотрел на меня сверху вниз и, многозначительно подмигнув, сказал:
– Да мы с тобой просто созданы друг для друга: ты мазохистка, я садист… отличная пара, не находишь?
Такой растерянности я давно не ощущала. Сижу рядом с наместником, которого даже принц побаивается, не говоря уже о простых горожанах. И этот самый Великий и Ужасный либо откровенно клеит меня, либо издевается. Второе было вероятней и даже предпочтительней, хотя одно другого не исключало. И? Что мне делать-то? Я ведь еще жить хочу… долго, счастливо и без уродливых ушей.
– Нахожу, – сказала я, окончательно уверовав в то, что предела моей глупости не существует. Осталось только броситься к нему на шею с криком: «Наконец-то я нашла тебя, моя вторая половина!» Все! Отключите мой свихнувшийся рассудок, ибо он несет чушь! Хорошо хоть для приватного прослушивания. – Но полагаю, что ЭТО, – я указала на свои заостренные «локаторы», которые послушно задергались, довольные оказанным вниманием, – в такой идеальной комбинации лишнее. Может, уберешь результаты охранного заклинания в качестве первого взноса в копилку нашего светлого будущего? Пожалуйста, – я вымученно улыбнулась, глядя на него. Хочет развлечься за мой счет? Подыграем! Главное, своего не упустить.
Он какое-то
– О чем ты думала, когда первый раз входила в мою мастерскую, Зоя?
Ничего себе прогресс! Меня только что назвали по имени! Где бы записать? Такое событие надо зафиксировать для потомков. Особенно если после моего сегодняшнего поведения ничего другого от меня им на память не останется.
– Надеялась, что это выход, – честно призналась я, заглядывая ему в глаза. Не холодные, не теплые, не добрые, не злые… странные.
Длинные мужские пальцы мелькнули возле моего уха, что-то поймав. Присмотревшись, я поняла, что наместник сжимает слабо мерцающую тонкую нить, которая, судорожно дернувшись в ловушке, медленно начала таять, оставляя после себя ворох ослепительных искр, вспыхнувших лишь на мгновение и исчезнувших в воздухе.
– Что это было? – спросила, продолжая настороженно коситься на его опустевшую руку.
– Охранное заклинание, – пояснил мужчина. – Ты же просила первый взнос.
Смысл его слов доходил до меня медленно, но все-таки дошел, и я несмело дотронулась до собственного уха – все вернулось в прежнее состояние. Не веря своему счастью, принялась энергично ощупывать многострадальные органы слуха, радостно улыбаясь при этом.
– Но если войдешь сюда без моего разрешения снова, – развеял эйфорию Сэн, – останешься с таким «украшением» на всю оставшуюся жизнь, девочка.
Я вздохнула, прикрывая волосами уменьшившиеся до нормальных размеров уши, и тихо сказала:
– Уже нет.
– Что нет? – не понял он.
– Уже не девочка, – набравшись храбрости, заявила я, – и даже не девушка. – И прежде чем эта насмешливая сволочь что-нибудь сообразит, затараторила, явно намереваясь прояснить ситуацию раз и навсегда, а заодно и избавиться от «почетной» роли сейлин. – Я слышала ваш с Эваном разговор, и вы, наместник, это знаете, не так ли? – Он открыл рот, чтобы ответить, но я продолжила говорить, пока не прошел запал. – Вы сказали, что для церемонии нужна девственница, я ею не являюсь. Так уж получилось, знаете ли.
– Ты.
Ему все-таки удалось вклиниться в мой монолог, который тут же стал диалогом… довольно глупым, кстати. Во всяком случае, поначалу.
– Что я?
– Ты – ничего. – Он сделал пазу, затем пояснил: – Не «вы», а «ты».
Ответом ему был мой кивок и вялое бормотание:
– Знаю, что я ничего, особенно когда сплю зубами к стенке и не вякаю.
– Верно, – почти ласково улыбнулся мне Сэн.
Когда этот мужчина иронизировал, он был не таким уж и страшным. Когда в его голосе не звучали приказные интонации – с ним даже можно было разговаривать. А когда он смотрел на меня и вот так улыбался – мне хотелось ответить ему тем же… то есть сказать какую-нибудь изощренно-язвительную гадость.