Зачарованный город

Ларичева Дорофея

– Фигуру испортить, – моментально отозвалась девочка.

А что думать? И так ясно – из городка в городок вместе с небольшой кучкой барахла семья Тихоновых таскала две вещи – напольные весы и дорогущий велотренажер. Отец посмеивался над супругой, и без того не отличавшейся внушительной комплекцией, но терпел её ежедневные двухчасовые занятия. Главной темой разговоров с дочерью и подругами (которые заводились сами с пугающей скоростью) у мамы были диеты. Каждую неделю новая. Диеты начинались с понедельника и благополучно заканчивались в среду-четверг полной маминой уверенностью – снова наврали. Она-де целых два-три дня старается – а весы как застыли

на отметке шестьдесят семь, так и ни на одно деление не изменяют показаний.

Нормально готовила мама исключительно для папы, дочь она пыталась кормить капустой, яблоками, творогом с грейпфрутом или тёртой морковью, уверенная – фигуру следует беречь смолоду. На что дочь периодически «чудила», заставляя сметану и молоко прокисать, йогурты покрываться серо-зелёной плёночной плесени, а морковь и капусту загнивать за полчаса с момента покупки. После чего благополучно разделяла с папой его обед или ужин.

– О! – воздел указательный палец к небесам Флейтист. – Верно мыслишь, потомок Тары. Поэтому мы сейчас ограбим кондитерский отдел этого чудесного торгового центра. Нет, лучше кондитерскую фабрику. Она неподалёку. И заставим нашу хрупкую пленницу скушать всё, что сможем раздобыть.

– Какое же это наказание? – искренне удивилась Эля.

Лесная презрительно скривилась. Глупые фантазии людишек казались ей смешными. Ничего они из неё не вытянут. Она не боится пыток. И сигнал своим подаст при первой удобной возможности.

Платформа плавно опустилась на крышу «Меридиана».

– Эх, жаль портить такую красоту, – с сожалением вздохнул защитник, извлекая из ножен кинжал.

В груди у девочки похолодело. Действительно будет пытать! Но Валентин, пропустив алый блик мигающей лампочками вывески по лезвию, в три взмаха вырубил из металлической платформы прикованную паутиной женщину и… Эля не поверила своим глазам. Он снял шляпу, зачерпнул воздух под носом у шипящей лесной – и эльфийка исчезла.

– Ты её… – Эля не договорила. Она переводила взгляд с изуродованной платформы на чародея и не находила слов.

– Усадил в шляпу, да, – черноволосый демон, притворяющийся человеком, веселился от души. – Тело в шляпе, дорогая. Прыгай в быстрый проход и айда на фабрику. Я тебя проведу – ни одна сигнализация не пискнет. Ты какие торты больше любишь? – спросил он у шляпы. Та, естественно, промолчала. – Хорошо, буду кормить тебя птичьим молоком. До сих пор не могу понять, как вы птиц доите.

* * *

Следующие дни прошли на редкость тихо и спокойно. Если эльфы были расстроены исчезновением двух арбитров, внешне они ничего не показали. Просто расспросили оставшихся – где и когда в последний раз видели похищенных? Естественно, никакой правды Эля с Валентином не раскрыли – мол, проводили до дома и отправились гулять дальше.

В воскресенье занятие у городских пришлось прогулять по весьма уважительной причине – договорённости с Кущиной. Эля про себя хихикала, вспоминая, как раскрасневшаяся староста обещала дружбу и всестороннюю поддержку в обмен на… Эх, Надечка сохла по… по… Эля даже не могла вспомнить, как звать смазливенького певца, едва избавившегося от подростковых прыщей, а теперь покоряющего провинциальные дома культуры с двумя десятками заводных песенок.

Сама Тихонова любила «поиностранней и потяжелее», но придурь кандидатки в лучшие подруги решила не обсуждать. Хочет –

пожалуйста.

Билеты в первый ряд были у Нади на руках. К шести договорились встретиться у школы.

– Смотри у меня, – в десятый раз звонила Эльке Кущина, – только чтобы наверняка!

– Я тебе уже всё сказала – как получится, так и получится, – разозлилась Тихонова. – Ваську же присушила, и этого твоего ля-ля-ля присушу.

«На месяц точно, – подумала она, откладывая мобильник в сторону. – А потом подумаем. Авось само пройдёт, как насморк. Ждать Надьку два года, пока ей шестнадцать стукнет, никакой певунчик не вытерпит, и ёжику ясно. Но и Куща так долго заочно сохнуть не станет».

Элька вздохнула – получилось бы ещё в присутствии такой орды народа! В конце концов на эксперимент она согласилась не для того, чтобы подружиться с выпендрёжницей старостой, а чтобы доказать ей: с опасной новенькой лучше не ругаться – себе дороже.

Что обычно надевают на подобные мероприятия? В Москве бабушка водила внучку на классические концерты (где девочка умудрялась выспаться на две недели вперёд) и на всяких импортных звёзд (вполне себе ничего некоторые). Но те наряды Элька из бабушкиной квартиры не захватила, уверенная – она ненадолго отлучается.

Для порядка сверившись с Интернетом, Тихонова решила не мудрить, а одеться как обычно. В конце концов, не ей очаровывать звезду эстрады.

– Куда ты намылилась на ночь глядя? – в дверном проёме застыла мать. Рыжие волосы выбились из-под косынки, на передник налипла тёртая морковь. Ясно – ужин будет полезный и оздоровительный. – Все вечера где-то шляешься, семьи не видишь! Женька твой с сестрой на соревнования уехали, а ты всё туда же – за порог смотришь!

«Ясно, уже справки у соседей навела, – расстроилась девочка. – Теперь со свету сживёт расспросами».

– Я с подругой на концерт иду! – твёрдо заявила Эля, гадая – отчего не срабатывает эльфийская магия. Когда следовало на уроки идти – ни единого нарекания не было: учишься, доча, – учись лучше. А тут…

– Никуда ты не пойдёшь, – подтверждая невесёлые Элькины мысли, продолжала мать. – Я тебя из квартиры не выпущу!

– Уверена? – разозлилась Эля на ущемление собственных прав. – За билеты, между прочим, деньги заплачены немалые. Не из твоих, из тех, что мне бабушка подарила, – соврала девочка. Билеты покупала Кущина. На ясную голову Эля сама бы не потратилась. – Ну, мама! Ну, пожалуйста! – видя, что родительница закипает, девочка пошла на попятный.

– Никаких пожалуйста! Сейчас отец вернётся – ужинать будем. У него к тебе разговор. И вообще, на следующей неделе мои родители приезжают, а квартира ещё в человеческий вид не приведена.

– Можно подумать, они тут поселятся на полгода, раз ты так стараешься! – надулась непослушная дочка.

– Не смей дерзить! Сию секунду стаскивай куртку и шагом марш помогать мне готовить. – Мать помахала перед Элькиным носом ключами от квартиры и хлопнула дверью.

Тихонова-младшая поняла – дела её противней прокисшей манной каши. На папу чары не действовали. Он-то отсутствие дочери просёк, хоть и молчал долго, не желал волновать маму. А бабушка с дедушкой – вообще хуже потопа, урагана и извержения вулкана в одном флаконе. Приедут, привезут игрушек (кукол, машинок, конструкторов – точно внучке пять лет). Дед – так вообще помчится в школу: выяснять, как внуча учится? Не шалит ли? С одноклассниками знакомиться полезет. Тогда о прозвище «Радиоактивная» придётся вспоминать, как об изысканном комплименте.