Зачарованный нимфой
Шрифт:
Он одарил ее скептическим взглядом:
— Конечно, вечеринка приходит сама.
Лорелей следовало выказать свое раздражение. Интересно, удалось бы Нэшу принять и развлечь восемьдесят гостей на тот смешной бюджет, который выделялся для этого фондом.
Тем временем Нэш рассматривал обстановку, подошел к столу. Лорелей проследила за ним.
— Кофе? — предложил он.
— Ну и ну, да ты хозяйственный.
В ответ на это ехидство Нэш лишь пожал плечами. Сейчас на него работали горничная и экономка, так что он немного
— Я обычный парень.
В отличие от Лорелей Нэш задумался, провела ли она на кухне хоть полчаса своей жизни. Сомнения лишь усилились, когда она принялась открывать все шкафы подряд в поисках кофе.
— Чашки?
Лорелей кивнула в сторону буфета:
— Вижу, ты часто этим занимаешься.
— Да, я умею варить кофе.
— Видимо, мама правильно воспитала тебя.
— Мама оставила нас, когда мне было девять. — Слова вырвались у него сами собой.
— Родители… — Она посмотрела на него. — Иногда они вносят в жизнь беспорядок.
— Вроде того. — Голос его звучал буднично, но на лице отражались смешанные чувства.
Лорелей подумала о собственной матери, Бритт. Воспоминания были разрозненными. Виделись они редко, только когда Лорелей привозили в Нью-Йорк. Бритт — эффектная блондинка — пела шведские народные песни. Она всегда разрешала дочери мерить платья от лучших кутюрье Франции и Италии. Лорелей наблюдала за ней во время шоу из-за кулис. Бритт была не матерью, скорее подружкой.
— Спорю, кто-нибудь из твоих родственников является главой банка. — Нэш подался вперед, облокотился о стол, скрестив руки на груди. Из-под левого рукава виднелся хвост дракона-татуировки.
Лорелей поборола кривую усмешку:
— Этот дом принадлежал дедушке. У него был успешный бизнес. Когда его не стало, дом унаследовала бабушка — Антуанетта Сент-Джеймс. После ее смерти вилла перешла мне.
— Она оставила тебе дом? Вы были близки?
— Она приглядывала за мной. Научила тому, что хорошо, что плохо. Дала мне стандарты для жизни.
— И дом?
— Да.
Лорелей вздохнула.
— Могу представить, во что тебе обходится его содержание, — заметил он.
Лорелей уже не удивляло то, что он понимал ее. Нэш был наблюдательным. Она указала на потолок:
— Можешь отставить в сторону свою дежурную вежливость. Дом разваливается.
Сейчас он наверняка спросит, почему она не избавиться от него, почему не продаст дом.
— Ты выросла здесь?
— Частично. Проводила здесь летние каникулы.
Нэш кивнул и внимательно посмотрел на Лорелей. Она поставила на стол дымящийся кофе.
— Твоих родителей не стало? — спросил он.
— Нет, оба живы. Дело в том, что бабушка не одобряла мою мать.
— Тебя,
— Да, некоторым образом… Тебе нужны сливки или сахар?
— Нет, спасибо.
— Реймонда — моего отца, — она тоже не одобряла.
— Ты зовешь отца по имени?
Лорелей раздраженно повела плечами:
— Такой значит отец. А как ты зовешь своего?
— Он умер.
— Прошу прошения.
— Да ладно…
— У тебя есть братья или сестры?
— Старший брат.
— Это, должно быть, здорово. Я единственный ребенок в семье. Вы с братом близки?
Он посмотрел на нее снизу вверх:
— Думаешь обменяться печальными семейными историями, Лорелей?
Она замерла, затем опустила глаза. Ей нечего было стесняться, она не нарушала закон и была, в общем-то, хорошим человеком.
— Мне нечего тебе рассказать.
Румянец залил щеки, она вновь почувствовала себя неуверенно. Нэш задумался? В какой момент между ними возникли доверительные отношения? Возможно, тогда, когда Лорелей вышла из машины, и он увидел нерешительность в ее глазах, будто она не могла позаботиться о себе. Нэш подозревал, что инцидент на дороге был лишь верхушкой айсберга.
— Нэш, ты всегда так ведешь себя с женщинами? — Она вздернула подбородок, последние сомнения рассеялись. — Спасаешь их, отвозишь домой и отпаиваешь кофе?
Ей удалось прочитать его мысли.
Нэш будет весьма занят следующие восемь месяцев, длительные отношения ему не нужны. Он искал ту, о ком грезят все мужчины: страстную блондинку, которая будет предаваться любви, а утром исчезать. Нэш приготовил эту роль для Лорелей.
От нее есть и другая польза. Она сможет организовывать его встречи, сопровождать его в ночные клубы. А Нэш в свою очередь организует для них самолет, познакомит Лорелей с ночной жизнью Парижа…
Почему бы и нет?
Лорелей сидела напротив, попивая кофе, рассеянно наматывала локон волос на палец. Взгляд ее янтарных глаз сосредоточен на нем. Возможно, это было лишь воображение, но, казалось, она напряглась, а взгляд стал настороженным. Да, глаза выдавали все ее мысли, но Нэшу не было дела до тайн, укрытых в ее хорошенькой головке.
— Знаешь, в свете последних событий я пришел к решению.
— К какому же?
— Ты, надеюсь, не помолвлена?
Лорелей отставила к сторону чашку:
— Нет.
Нэш взял ее руки в свои, она не противилась.
— Ты бы не хотела со мной поужинать?
— Да.
— Тогда, быть может, Париж? Есть ресторан в пятом округе…
Нэш назвал весьма знаменитого шеф повара. Лорелей взглянула на него с удивлением:
— Неужели возможно заказать столик за столь короткий срок?
На мгновение она забыла, что помимо денег у этого мужчины была слава. Сейчас ей хотелось, чтобы он перестал поглаживать ее руки, замолчал и просто ушел. Лорелей выдернула руки.