Зачем тебе алиби…
Шрифт:
Анжелика и Саша переглянулись. В его глазах была тяжелая, темная ярость.
— Надо вызвать врача, — прошептала она.
— Заткнись.
— Она же совсем… — Анжелика не отрывала глаз от искаженного лица Лены. Та уже не выла, лежала с открытым ртом и ловила воздух, как выброшенная на сушу рыба. Видно было, что ей никак не удается вздохнуть полной грудью.
— Отпусти ее… — попросила Анжелика. — Ей так плохо…
— Она опасна.
— Может быть, но что делать?
— Связать ее, — принял решение Саша. — Подай мне пояс. Да вон там, вот он!
Анжелика подняла с пола цветастый поясок от халата Лены и нерешительно
— Может, дать ей снотворного?
— А она будет его пить?! Ты знаешь, как ее заставить его выпить?! — Саша стягивал руки жены пояском, закручивая узлы так, чтобы та, пытаясь пошевелить кистями, сразу причинила себе боль.
Анжелика в ужасе наблюдала за этой операцией.
Покончив с руками, Саша приказал:
— Слезай, я свяжу ноги.
— Саш, но это жестоко!
— Молчи и не мешай! Жестоко! Ты уйдешь, а я здесь останусь!
Он связал Лене щиколотки найденными в углу кровати колготками. Посмотрел на дело рук своих и недовольно заметил;
— Не слишком мне это нравится. Но ничего. Во всяком случае, так спокойнее.
— Господи… — Анжелика заглянула Лене в лицо. — Она что — спит?
Лена вдруг открыла глаза Взгляд у нее стал более осмысленным, хотя и производил пугающее впечатление. Увидев над собой Анжелику, та быстро, безостановочно забормотала:
— Он меня убьет, он меня убьет, он его убил и меня убьет…
— Хочешь знать, что она сделала? — спросил Саша, не обращая внимания на бормотание жены.
— Постой, что она говорит?
— Бредит.
— Я дам ей воды… — Анжелика метнулась на кухню и вернулась со стаканом минералки. Подсунула Лене руку под затылок, помогла ей приподняться и приложила край стакана к ее пересохшим бледным губам. Та вытянула губы трубочкой, и вода мгновенно исчезла из стакана. Потом она застонала, облизывая губы.
— Еще? — спросила Анжелика. Та не ответила. Тогда она обернулась к Саше и гневно спросила:
— Ты что, даже не пытался ее напоить все это время? Она же умирала от жажды! Может, поэтому все и случилось… Что она сделала?
— Что?! Когда я к ней подошел поправить подушку, она хотела укусить меня за руку!
— Где укус?
— Я сказал — хотела! Не успела… — Он потер правое запястье, демонстрируя место, где могла бы располагаться рана.
— А почему она кричала? — подозрительно спросила Анжелика.
— Спроси у нее.
— Ты ее ударил?
— Нет.
— Сволочь, сволочь… — внезапно снова забормотала Лена. Она не открывала глаз и, произнося это слово, все время улыбалась, как будто говорила что-то очень приятное. Если до этого момента Анжелика еще сомневалась в ее безумии, то контраст улыбки и ругательств ее полностью в этом безумии убедил. — Гадина, гадина… Все вы гадины… Ненавижу! Ненавижу! — Последние слова она прокричала, резко подняв голову с подушки и порываясь освободиться от пут. Дернула руками, подбросила вверх связанные ноги, несколько раз передернулась и застыла, глядя на Анжелику страшными глазами в сетке кровавых сосудов.
— Что я тебе говорил? — спросил Саша. — Держись от этой особы подальше. Видишь, что вытворяет? Она хоть и связана, но может кинуться.
— Ужасно… — Анжелика отошла от постели и уселась прямо на пол, скрестив ноги по-турецки. — Я не могу этого видеть.
— А обед ты готовишь? — неожиданно спросил он. — Там чем-то пахнет?
— А… — вяло отозвалась
— Все, что ли?
— Отстань от меня.
Он вышел, а девушка опустила голову на скрещенные руки и стала раскачиваться всем телом, бессмысленно и упорно. В минуты отчаяния Анжелика всегда привязывалась к какому-то одному движению и могла его повторять часами, даже не сознавая этого. Внезапно тихий голос, раздавшийся с постели, заставил ее остановиться и поднять глаза:
— Лика. Лика-.
Лена не то чтобы звала, она просто называла имя, как будто представляла ее какому-то невидимому гостю. Интонация испугала Анжелику, и она была совсем не уверена, что Лена обращается к ней, видит ее, сознает, что находится в комнате не одна. Но все же спросила:
— Тебе что-то нужно?
— Иди сюда, — так же тихо сказала Лена.
Анжелика встала и подошла, впрочем, не слишком близко. Лена заметила, что та боится приближаться, и слегка растянула губы.
— Сядь, — сказала она, указывая глазами на постель. И была так спокойна, что не верилось, будто минуту назад она вопила и выла, извиваясь на постели. Но Анжелика уже не доверяла этому спокойствию. Села, но не на постель, а на пол, рядом с кроватью, и расположилась так, чтобы Лена ни в коем случае не смогла бы ее достать.
— Говори тихо, — так же невыразительно попросила Лена.
— Хорошо, — почти беззвучно ответила Анжелика. — Что ты хочешь мне сказать?
— Саша. Он на кухне.
Она не спрашивала, а утверждала. Из ее речи напрочь исчезли интонации — вопросительные, побудительные — любые. Но Анжелика поняла, что ей задают вопрос.
— Да, он ест.
— Он убил его.
— Кого? Игоря?
— Игоря, — торопливо подтвердила Лена и снова растянула губы в некоем подобии улыбки. Анжелика осторожно покачала головой, стараясь сделать это так, чтобы не обидеть и не возбудить лежавшую перед ней сумасшедшую:
— Нет, ты ошибаешься.
— Он убил его.
— Да нет же! Вы ведь вместе пришли туда, ион был мертв.
— Он был там раньше.
— Когда?
— Он был там раньше. В тот же день, — упрямо повторила та.
— Лена, успокойся. — Анжелика с тревогой смотрела на это лицо — серое, застывшее, с провалившимися щеками и глазницами. Лена выглядела так, словно умерла несколько дней назад.
— Он его убил. Он и меня убьет.
«Опять то же самое, — подумала Анжелика. — То же самое она кричала…» А вслух сказала, как можно мягче:
— Нет, нет, ты ошибаешься. Он тебя любит.
Лена изобразила улыбку.
— Просто он расстроен тем, что ты и Игорь… — пробовала объяснить Анжелика, но запнулась, не выдержав неотступного взгляда этих страшных глаз. И закончила так:
— Он переживает.
— Он его убил. Я тебе это говорила.
— Да, говорила.
— Это правда.
— Нет, не правда, — ответила Анжелика и вдруг увидела, как напряглось тело женщины — задрожали руки и ноги, выступили жилы на шее, запрокинулся назад подбородок. Лена явно пыталась освободиться. Убедившись, что напряжение всех сил ни к чему не привело, она замолчала, уставившись на этот раз не на Анжелику, а в потолок. На кухне свистнул вскипающий чайник. Саша расхаживал там и звенел посудой, открывал и закрывал воду в раковине. Анжелика сидела рядом с постелью и чувствовала себя, как возле гроба с покойником.