Зачёт по демонологии, или пшёл из моей пентаграммы
Шрифт:
– Ты специально его спровоцировал, - вздохнул Мер.
– Конечно, - сказал Легион.
– Зато теперь все фигуры для последней партии расставлены на доске, и скоро наш с другом спор разрешится в мою пользу. Мир рухнет и, возможно, тогда этот придурок все же переродится.
Мер покачал головой.
– Столько жертв - ради одной души?
– Некоторые души стоят того, - пожал плечами Легион.
– Ты ещё не терял никого, но однажды неизбежно поймёшь: ради некоторых ухватишься даже за призрачный шанс.
– Людей убить очень легко, - сказал Мер.
–
– Вот как?
– прищурился Легион.
– Интересно, интересно...
– Дядя, - голос нашего карманного Зверя крайне серьёзен.
– Скажи мне честно, у тебя есть крылья? Ты всегда говорил, что нет, но...
– Да, - поморщился Легион.
– То есть были, я редко пользуюсь ими - не люблю. Но не говори, будь так добр, родителям об этом: слишком многое мне пришлось бы объяснять.
– Ангел Утрення Звезда, значит?..
– Да. Я был восточным предрассветным ветром - очень-очень давно, до того, как был заперт в Бездне и изменён ею.
– Тебя почитали, как бога?
– О да, - сказал Легион.
– Я был богом света.
Мер как-то нервно дёрнулся.
– Мне очень жаль, - сказал он тихо, и я буквально увидела, как вновь наползает на лицо Легиона маска циничной весёлости.
– Жаль? Не смеши, племянничек, это была муторная должность, которая совсем мне не подходила. А вот сейчас я - это я, свободен, владею парочкой миров и работаю на твоего папочку исключительно по зову сердца - одного из. И вообще, хватит воспоминаний, у меня от них изжога почище, чем от второсортных душ. Отправляемся отсюда!
– Нет, - отозвался Мер.
– Извинись за меня перед мамой, но у нас тут остались дела.
– Это какие же?
– Будто ты сам не знаешь! Я должен ещё раз поговорить с Даном, дядя. Он не глупец, я смогу до него достучаться. Печати, которыми ты сковал его силы, дрожат и рушатся. Когда они исчезнут окончательно, этому миру придётся иметь дело с обезумевшим от ярости и неспособным себя контролировать крылатым. Это недопустимо.
– Ну зачем?
– закатил глаза Легион.
– На кой ляд тебе его спасать? Он не настоящий ветер, вроде тебя или брата, а просто химера, выродок. В нём нет истинной возвышенности, он просто слабый человек. Зачем ты хочешь помочь ему?
– Потому что могу, - сказал Мер.
– Твой друг был прав: это - хорошая причина, большей и не надо. Идём, Дени, у нас ещё есть дела!
И я пошла, спиной чувствуя внимательный взгляд Легиона. Тихий шепот "Хотел бы я, чтобы он был прав" мне, наверняка, просто почудился.
Глава 11. О полётах, трауре и несвоевременных вещах
– Знаешь, одна из самых серьёзных потерь в битве - это потеря головы.
Л. Кэрролл "Алиса в Зазеркалье"
– Его высочество отбыл во дворец со своими новыми друзьями, - сообщили нам на входе в покои принца.
– Что же, - сказал Мер задумчиво.
– Может, это и к лучшему; совершенно уверен, что ему нужно прийти в себя и все обдумать.
Я
Вообще, по прошествии времени собственный поступок начал казаться, пожалуй, не самым правильным. С чего я решила остаться с этим иномирным монстром? Не посчитают ли друзья мой выбор предательством?
– О, взгляни, там кафе, - вмешался в мои мысли непринужденный голос Мера, - Нам после сегодняшнего дня не повредит немного сладостей, так ведь? Тебе так точно. Как ты летать собираешься, если тебя тараканы воруют?
Ладно, некоторые плюсы у этого конкретного монстра все же имеются, стоит признать! Я бы высказала ему, что и так никуда летать не собираюсь, да и Винсент бы его, пожалуй, тоже унёс, благо размером с боевого пса. Но когда меня на полном серьёзе собираются накормить сладостями из "Бесовского соблазна", могу ли я отказываться? Ну то есть, теперь-то я знаю, что за учитель снабдил Мера местными деньгами, но это ж тем более стимул. Как же, делаю вклад в благое дело, обворовываю древнее зло!
Тьху, даже самой смешно. С другой стороны, как ещё отвлекаться, когда мысли в голове крутятся невесёлые, и самая неприятная из них - что Филю надо отсылать-таки к маме с отчимом. Там его, конечно, прибить могут - не со зла, а чисто по недосмотру, ибо пьют оба, как рыбы. Прошлый случай, что до сих пор в кошмарах является, с того и начался, что мама уплыла в обьятия перебродившей настойки и забыла спилить малышу рога. А уж чем все тогда закончилось, даже вспоминать не хочу - и так сегодня всяческого неприятного было недостаточно.
Так что отсылать братца не хочется, но оставить тут - смерть почти гарантированная. До чего бы в итоге принц не додумался, едва ли для меня это чем-то хорошим кончится. По этому поводу не особенно страшно (ученики нашей Академии бояться смерти перестают с первого курса), но вот младшего тянуть за собой не хочется. Эх, смогу ли привязать к нему духа-хранителя, как сделала мама Лис перед смертью? Может, Мер подсобит?
– Реальность взывает к Дени, - вмешался в мои мысли голос Мера.
– Могу даже пентаграмму на тарелке нарисовать, если это поможет тебя призвать!
Встряхиваюсь и обнаруживаю, что уже сижу за столом, сладостями уставленным. И Зверь напротив: говорит вроде легко и даже весело, но смотрит серьёзно, немного расстроено.
– Да, - говорю.
– О ерунде всякой. Ну там, мир рушится, я друзей предала, розочка вон на пироженке помялась... Ну все против меня!
– А что, - спрашивает он серьёзно.
– Думать иначе, чем они - это и есть предательство? Мне вот так не кажется.
Я вздохнула и отправила в рот помятую розочку - нечего ей жить на свете, такой несовершенной!