Загадка Атлантиды
Шрифт:
Пока Хранитель вынимал навигатор, Женька произнес:
– Дед, а я, по-моему, слышал имя Эртоферон… Или как его там? Вот только бы вспомнить, когда и где…
Хранитель дотронулся стилусом до карты, и синяя вспышка поглотила троицу путешественников.
Глава девятая
Замок с привидениями
«Хоть бы сейчас приземлиться туда, куда нужно!» – подумал Женька, спускаясь с неба.
Эх, лучше бы
Даже лес в Темных мирах был полупрозрачным! Как будто его еще помнили, но очень плохо. Словно где-то остались о нем отрывочные воспоминания, обрывки впечатлений и частицы деталей. Он выглядел так, точно был изображен на картине, но не маслом, а полустертыми карандашными штрихами. Или художник нарисовал его, а потом, недовольный своим творением, взял тряпку с растворителем и стер с холста слой краски. Словом, лес, как почти все в Темных мирах, казался бледным и призрачным, но при этом утопал в густом тумане. Что, однако, на крепость древесины, увы, не влияло. Сук, на котором висел Женька, был прочным и обламываться, судя по всему, не собирался. Сколько парень ни дергался, ни пытался отцепиться от проклятой ветки, все его усилия были бесполезны.
Женька осмотрелся вокруг, но не увидел ни деда, ни Оли. И по-настоящему испугался. Неужели их опять раскидало в разные стороны, и ему так и придется болтаться тут на суку, словно переспелая груша, до скончания веков?
– Дед! – закричал мальчик.
Никакого ответа.
– Дед, где ты? – Парень завопил что есть мочи: – Де-е-ед!
– Я тут. – Хранитель буквально вынырнул из тумана – по всей видимости, он находился максимум в паре шагов. – Что ты кричишь? А, понятно… Ладно, сейчас я тебе помогу.
Сан Саныч крепко схватил внука за ноги и с силой дернул вниз. Ветка все-таки поддалась – хрустнула и отпустила Женьку. Тот неловко замахал в воздухе руками, но дед сумел удержать его и ловко опустил на землю.
– А где Оля? – встревоженно спросил Женя сразу, как только обрел почву под ногами.
– Женя! Сан Саныч! – донеслось откуда-то из-за деревьев. – Ау!
– Ну, слава богу! – обрадовался Женька. – Оля, с тобой все в порядке?
– Да, – отозвалась девочка. И вскоре появилась рядом. – Только немного испугалась, когда приземлилась и не увидела вас… Но теперь все нормально.
– Тогда давайте поскорее выберемся из этого отстойного леса! – воскликнул Женя.
– Да уж, тут очень неуютно… – Оля повела плечами так, будто замерзла.
Сан Саныч усмехнулся.
– К сожалению, ребята, никак не могу гарантировать вам, что за пределами леса будет намного уютнее… Но вы совершенно правы – выбраться отсюда необходимо. Я вижу тропинку, попробуем идти по ней вон в ту сторону – у меня такое чувство, что там, вдалеке, есть просвет между деревьями.
Ребята послушались. Сами они ничего не могли разглядеть в тумане и понятия не имели, куда двигаться, а Хранителю доверяли безоговорочно.
– Дед, ты уж расскажи нам, где мы находимся, – попросил Женя, шагая рядом и стараясь не сбиться с тропинки.
– Да, очень интересно! – поддержала Оля.
– Мы с вами, друзья мои, попали в мир так называемых готических романов, – отвечал Сан Саныч.
– Не понял… Каких-каких романов? – переспросил Женька. – Тех, которые готы читают, что ли?
Дед хмыкнул.
– Знаешь, внучек, в чем-то ты и прав… Думаю, если бы тем современным молодым людям, о которых
– Я читала «Дракулу» Брэма Стокера, – оживилась Оля. – И рассказы Эдгара По тоже. Это и есть готические романы? Но тогда почему они находятся здесь, в Темных мирах, а не среди других книг? Ведь их произведения не забыты, наоборот, очень даже известны!
– Потому что, Оленька, те авторы, о которых мы говорим, не яркие представители готического романа, а только их последователи. Писатели, создававшие этот жанр, жили гораздо раньше – в девятнадцатом веке, в начале двадцатого. До наших дней дошло лишь несколько имен – скорее всего самых лучших представителей готического романа. А было их несть числа. Корифеям подражали, переиначивая их книги на разные лады, в большинстве случаев слабо и даже просто бездарно. Но читателям нравилось. Еще сто лет назад во многих странах, включая Россию, брошюрки с «ужасными» повестями и рассказами, часто вообще без указания имени автора, выходили огромными тиражами. В то время такие книги были необычайно популярны – точно так же, как популярны сейчас фильмы-ужастики. Теперь подавляющее большинство тех произведений утеряно, забыто, потому готический роман и переселился в Темные миры. До наших дней дожили только несколько образчиков жанра – например, романы Анны Радклиф, и они занимают свое место в Книжном мире, в стране Мистики – одной из самых крупных книжных стран, которая разрастается с каждым днем. Ничего удивительного: во все времена люди любили «страшненькое». Не страшное, а именно страшненькое, то, что щекочет нервы, но на самом деле не представляет никакой реальной опасности.
– Никакой реальной опасности? – спросил Женька несколько разочарованно. – То есть нам здесь ничего не грозит? Тут все понарошку?
– Я бы не делал таких поспешных выводов, – покачал головой Хранитель. – В готическом романе нередко угроза исходит не от обычных людей, а от призраков или колдунов… Так что следует быть настороже – неизвестно, с чем мы можем тут столкнуться.
– Ой-ой-ой! – комически запричитал Женька, утрированно изображая, что у него дрожат колени. – Уже боюсь! Боюсь-боюсь-боюсь!
Оля хихикнула над его дурачеством, но в глубине души ей было не по себе. Очень уж мрачно выглядела обстановка вокруг – серое небо, под которым темно даже днем; свинцово-молочный туман; жутковатый, словно мертвый, лес, где нет ни цветов, ни птиц, и только воет ветер в верхушках деревьев… Хорошо, что они уже наконец выбрались из него!
Когда лес закончился, путешественники обнаружили, что вышли на берег неширокой, но очень бурной реки с высокими и обрывистыми скалистыми берегами. Вода в реке казалась совсем темной – возможно, из-за сгустившихся в небе туч.
– Похоже, будет гроза, – заметила Оля, тревожно поглядев вверх. – Чувствуете, как усилился ветер? Еще немного – и он оторвет нас от земли… Ой, смотрите, смотрите! Вон там, на берегу! Видите? Там какие-то здания!
Действительно, на скалистых обрывах над рекой, на расстоянии примерно километра друг от друга, появились два силуэта, которые с каждой секундой обретали ясность очертаний. Вскоре уже стали различимы контуры высоких башен, крепкие стены из больших каменных глыб с узкими окнами. Одно из строений, то, что было ближе к лесу, выглядело меньшим, второе казалось значительно крупнее.