Загадка голодной лошади
Шрифт:
— Помаленьку.
— Не надумал еще продать ту джерсейскую молочную корову? Я знаю одного парня, который хочет купить нескольких породистых коров и готов хорошо заплатить.
— Сколько?
Внезапно Торнтон стал осторожным, он вдруг вспомнил, что они беседуют по местному телефону:
— Помнишь, я говорил тебе, сколько выручил за того гнедого?
— Угу.
— Так этот человек предлагает за корову интересующей его породы на пять долларов меньше.
— Ладно, подумаю. Может, завтра увидимся.
— Хорошо, буду ждать.
Турлок повесил трубку. Не прошло и пяти
— Это, должно быть, Бетти, — сказала жена.
Лью отложил газету и неторопливо подошел к аппарату. Когда дочь бывала дома, то всегда сама брала трубку. Сейчас эти хлопоты легли на плечи отца. Сама миссис Турлок телефонных разговоров терпеть не могла, что объясняла просто: «Все звуки там сливаются в невнятное бормотание», но некоторые утверждали, что она прекрасно все слышит, особенно когда дело касается местных сплетен.
— Слушаю, — сказал в трубку Турлок.
На него обрушился шквал слов, которые со всей очевидностью демонстрировали, что говорящая особа нервничает и торопится что-то объяснить, причем жаждет убедиться, что ее объяснению поверили.
— Мистер Турлок, — голос звучал умоляюще, — это Роза-Мария. Бетти сейчас со мной нет. Она придет позже. Что-то случилось, и она ушла уже… ну, некоторое время тому назад. Если вы оставите сообщение, я его обязательно передам.
Лью занервничал и принялся было задавать вопросы, но вспомнил, что разговор идет по местной линии, а там есть кому послушать. Того и гляди пойдут сплетни. Многократно повторенные с должным преувеличением, они быстро наградят его дочь репутацией распущенной девицы, которая, сказав, что переночует у подруги, сама в это время…
Турлок постарался, чтобы его голос звучал как обычно:
— Передай ей, что звонила Ирма Джесеп, просила связаться с ней как можно скорее. Разговор надо заказать за ее счет, номер Тринидад 6273. Это все. Извини, что побеспокоил, но эта девушка, Ирма, сказала, что разговор очень важный, как я ни втолковывал ей, что до самого позднего вечера не смогу увидеть Бетти.
— Хорошо. Я… я… передам. Вы понимаете…
— Спасибо, — стараясь казаться спокойным, прервал сбивчивое лепетание Лью и повесил трубку.
Ему понадобилась пара секунд, чтобы взять себя в руки, прежде чем вернуться к жене в гостиную. Оказалось, миссис Турлок настолько погружена в чтение, что даже головы не подняла. Она безусловно поверила, что Роза-Мария немедленно вернется домой и передаст сообщение подруге.
Лью застыл, размышляя, что делать дальше. В голове у него царила неразбериха, но он старался держаться и говорить, как обычно.
Напротив, в усадьбе Кэльхоунов, храпели и бились лошади. Восточный ветер доносил оттуда каждый звук. Лью решил немного отвлечься от собственных проблем.
— Схожу все-таки к соседям и взгляну, что там с лошадьми, — сказал он жене. — Может, какой-нибудь ногу защемило или еще что случилось.
— Да уж, этот Сид не перетрудится, — презрительно бросила миссис Турлок. — Не очень-то, скажу тебе, я в восторге от соседей, которые уезжают и оставляют усадьбу на такого типа, как он. И вообще, эти Кэльхоуны и шести дней в месяц здесь не живут, а когда
— Знаю, знаю, — поддакнул муж и открыл ящик стола, чтобы достать фонарик. — Минут через пять — десять вернусь.
Когда он выходил из кухни, его жена еще ворчала что-то насчет того, что Роуен ходит в кино по четыре раза в неделю, причем ответственность за это непостижимым образом перекладывала на своих соседей. Эта тема оказалась для нее интереснее, чем книга.
Турлок тихо закрыл за собой дверь, отгораживаясь от нескончаемой тирады жены.
Глава 2
Граница между владениями Турлоков и Кэльхоунов пролегала прямо по вершине холма, поэтому дома стояли довольно близко друг к другу — каждый из хозяев хотел иметь хороший вид из окна и дышать прохладным свежим воздухом.
Освещая дорогу фонариком, Лью пересек узкий газон, открыл ворота в ограде и подошел к конюшне соседа.
Днем шел дождь, но к вечеру тучи рассеялись, и теперь на небе ярко светились звезды. Напоенный влагой воздух был чистым и бодрящим. Приятно пахло сырой землей. Сумятица в голове Турлока, где обрывки мыслей неустанно гнались одна за другой, как белки в колесе, улеглась.
Лью размышлял, какую бы ему выдумать причину, чтобы отлучиться из дома и съездить к Джорджу Мелларду. Надо как-нибудь ухитриться отвести Розу-Марию в сторонку и хорошенько допросить, пока она не встретилась с Бетти и они не выдумали совместную версию происходящего. Все это, решил Турлок, влияние Кэльхоунов. Лорин Кэльхоун всегда держится так надменно, хоть и улыбается, что все девушки в ее присутствии из кожи вон лезут, стараясь выглядеть более изысканными, чем есть на самом деле. Возьмем, например, ту же дочку старины Джорджа, которая теперь не желает зваться Розмари, а стала Розой-Марией. Родителям не следовало ей этого позволять. Был бы он отцом этой девушки…
Вдруг Лью, занятый своими мыслями, заметил, что луч его фонарика отразился от хромированной отделки автомобиля с откидным верхом, стоящего почти перед самой дверью конюшни.
Он прошелся по нему лучом фонарика. Это была машина Лорин Кэльхоун. Верх был опущен, виднелась красная кожаная обивка салона. Эта игрушка, с досадой подумал Турлок, стоит больше, чем трактор с дизелем, а нужна лишь для того, чтобы подвозить дочурку богача к местам развлечений.
Рядом в конюшне какая-то лошадь храпела и брыкалась. Лью открыл дверь. Обрадовавшись появлению человека, где-то в темноте фыркнула лошадь.
Турлок умел чувствовать настроение животных и сразу понял, что все они по непонятной ему причине беспокоятся. Нервничают, точно перед приближением грозы.
В глубине конюшни снова фыркнула лошадь. Лью услышал, как повернулось в гнезде железное кольцо, когда она дернула веревку. Затем последовали громкие удары копытами по деревянному полу стойла и протяжное всхрапывание.
Турлок нашарил выключатель и зажег свет.
Ослепленные лошади мгновенно затихли.
Обежав глазами стойла, Лью заметил на полу женскую ногу в туфельке на высоком каблуке и безвольно откинутую руку.