Загадка Либастьяна, или происки богов
Шрифт:
— Других карт в Бартиндаре нет, а найденные прежде вместе с ларцом принес Жнец по заданию Творца, — охотно сократил повествование до одного предложения вредный герцог, сопроводив сие изречение подчеркнуто вежливым резковатым кивком в сторону воителя.
Нрэн впился в Элегора таким взглядом, будто снимал мерку для погребальной урны, но смолчал. Элия, навострившая ушки от одного только слова "ЖНЕЦ", чреватого большими тайнами Мироздания, небрежно проронила:
— Я не столь верный адепт краткости и, пожалуй, готова выслушать более подробное изложение, если конечно
— Ради вас, принцесса, я опущу подробности, способные оскорбить целомудренный слух, — галантно, интимным полушепотом заверил Лиенский, демонстративно не обращая внимания на Нрэна, подпиравшего стену. Игнорировать Бога Войны было задачей не из легких, но Элегор успешно справлялся.
— Кстати, в Бартиндаре яблоки знатные. Угощайся, Элия! — Кэлер слазил в свою сумку и вывалил в вазу с общипанным виноградом изрядную горку ярких фруктов. По гостиной тут же поплыл ядреный яблочный аромат. Показывая пример, принц выбрал себе самое большое яблоко и, развалившись в кресле, принялся добросовестно жевать.
— Кушай, не пропадать же добру, — великодушно подхватил приглашение герцог. — Они не отравленные, некогда яд закачивать было.
— Вот жалость, — улыбнулась богиня и, выбрав пестро-полосатое яблочко, впилась в него зубками. Воитель фрукты проигнорировал. Может, не желал принимать пищу из рук неприятеля, а может, не поверил в то, что сумасшедшему Лиенскому не хватило времени на сотворение гадости…
Доведенный до белого каления подколками Элии и командным тоном Нрэна, но вовсе не горящий желанием по-настоящему разозлить богиню, Элегор начал рассказ по существу. Великодушный Кэлер позволил герцогу, как главному герою повествования, все изложить самому.
— До Бартиндара нас подбросили плотогоны, за проезд платили, развлекая песнями местных русалок. Дамы были так растроганы, что преподнесли нам в дар жемчужину Желания. В пустом поместье, окруженном яблоневым садом, куда доставили нас плотогоны, мы не нашли ничего, хоть и обыскали его сверху донизу: симпатичный заброшенный дом образованного провинциала, накрытый заклятьем отчуждения. Так и ушли бы ни с чем, если б не случай: я выронил и раздавил сапогом подарок русалок, обмолвившись о своем желании узнать, каким образом ларец угодил в Бартиндар. И получил очередное доказательство того, что желания богов склонны сбываться даже тогда, когда мы не прибегаем к Закону Желания. Словом, нас настигло видение…
Элегор подробно описал свои ощущения и все детали вызванного русалочьей магией видения из прошлого, представшего перед богами.
— Магия амфибий весьма причудлива, — промолвила Элия, со вниманием выслушав речь герцога. Второе яблоко, взятое из вазы, так и осталось не надкушенным, — но нет повода не доверять ей. Такими фигурами, как Жнец, не играют впустую и уж точно не используют для розыгрыша. Спасибо, мальчики, в некоторой степени мое любопытство удовлетворено. Правда, ответ на один вопрос породил десяток новых вопросов.
— Так давай ответим и на них! Чем нам заняться
Нрэн метнул в герцога очередной убийственный взгляд, из разряда тех, что менее живучему и более чувствительному субъекту, чем Элегор Лиенский, стоили бы мгновенной остановки сердца. Воитель только что еще раз убедился в том, под чьим вредоносным влиянием у принца Лейма, воспитанного в правильных условиях, возникла преступная склонность к непродуманным и опасным поступкам. Но гораздо больший удар, нежели гляделки с Нрэном, герцогу нанес ответ принцессы:
— Вам, герцог, некоторое время не стоит включаться в активные поиски, — возразила богиня, добавив не без издевки, спровоцированной недавним наблюдением за 'сельскими' развлечениями Элегора:
— Возвращайтесь лучше в замок, нарисуйте еще пару-другую портретов, потренируйтесь в метании бутылок. Кто знает, быть может, папа сделает этот вид спорта обязательным для больших турниров?
— Но почему? — от всей души возмутился Лиенский, почти выпрыгнув из кресла в негодовании. Он вовсе не думал, что его вот так просто выкинут из этого потрясающе интересного дела, особенно теперь, когда они с Кэлером влипли в такую изумительную историю.
— Никто не сомневается в эффективности ваших методов, герцог. Но они вызывают слишком м-м-м… большой резонанс. А нам не следует ставить в известность всю Вселенную о намерении Лоуленда собрать Колоду Джокеров, — постукивая по подлокотнику кресла пальчиками, ответила богиня, отлично знакомая с манерой приятеля вести дела. — Когда нужно будет перевернуть с ног на голову сотню-другую миров, мы тебя непременно позовем.
— Всего хорошего, леди Ведьма, — процедил разозленный Элегор, яростно тряхнув головой и, вихрем взметнувшись из кресла, исчез из гостиной принцессы.
— Элия, ты полагаешь, что этот запрет способен удержать герцога от вмешательства? — потирая подбородок, уточнил Кэлер стратегию сестры с едва заметным мягким укором в голосе. Принцу показалось, что она обошлась с молодым богом не слишком справедливо, кроме того, наблюдательному Кэлеру совсем не понравилось выражение яростной решимости в глазах Элегора и желваки на скулах.
— Нет, — честно, даже и не думая доказывать свою правоту, призналась богиня, машинально поглаживая легчайшую ткань пеньюара — Но надеюсь на то, что Элегор будет копить досаду и злость хотя бы пару деньков. Этого должно хватить…
— Для чего? — задал вопрос бард.
— Для того, чтобы в Лоуленд вернулся Лейм, ему и поручим следить за поведением друга и усмирять его порывы, — пояснила принцесса. Она рассчитывала на то, что, каким бы не возвратился Лейм — гордым победителем с ценной находкой или мальчишкой, сгорающим от стыда, он будет чувствовать себя в достаточной мере виноватым, чтобы добровольно взвалить на себя ответственность за Элегора.
— Сработает, — кивнул Кэлер и заметил: — Прости, Нрэн, но я хотел бы перекинуться с сестрой парой словечек наедине.