Загадка невидимого гостя
Шрифт:
— Как он тебе за сациви отомстил! — повернулась Варя к Герасиму.
Муму предпочел отмолчаться. То есть слова-то у него нашлись бы, однако неохота было ругаться с Птичкой Божьей при Ариадне Оттобальдовне.
— Эй, ребята! — показалась в противоположном конце коридора Марго. — Чего вы стоите? Пошли в большую комнату.
Остальным стало ясно, что ключи от квартиры Смирновых уже лежат в комнате Ариадны Оттобальдовны, и направились в гостиную.
— Маргоша, поставь-ка чай, — распорядилась бабушка.
— Уже сделала. —
— Ну, а мы с Птичкой Божьей пойдем ко мне в комнату, — сказала Ариадна Оттобальдовна. — Телевизор посмотрим.
— Телевизор-р, телевизор-р! — радостно отреагировал попугай. И, подражая одному из популярных телеведущих, воскликнул: — В эфир-ре пр-рограмма «Вр-ремя»!
— Нет, мы сейчас «Вести» посмотрим, — на полном серьезе отозвалась бабушка, и они вместе вышли из гостиной.
— Ты чай-то действительно поставила? — осведомился Луна у Марго.
— Да, — кивнула девочка. — Я все успела.
— Это хорошо, — одобрил Луна. — А к чаю что-нибудь есть?
— Пустым не поим, — с чувством собственного достоинства отозвалась Марго.
— Твоя бабушка случайно не пекла моих любимых пирожков с капустой и с мясом? — вкрадчивым голосом спросил Павел.
— Гениям Возрождения пирожки не полагаются, — отвечала Марго. — А если серьезно, то не пекла. Зато есть персиковое и вишневое варенье и кекс. Все бабушкиного производства.
— Молодец твоя бабушка, — похвалил Луна. — Кексы у Ариадны Оттобальдовны, — он с видом опытного экскурсовода повернулся к Ивану, — ничуть не хуже, чем пирожки.
— Только, Луна, сперва тебе придется поработать, — вмешалась Марго. — Доставай из буфета посуду.
— Это мы можем, — мигом полез в буфет Павел.
— А я, между прочим, могу чайник принести из кухни. — Герасиму в свою очередь захотелось скорее отведать кекса.
— Тогда пошли вместе, — кивнула Марго. — Ты принесешь чайник, а я возьму кекс и заварочные пакетики.
— А варенье? — забеспокоился Павел. — Вам вдвоем не справиться.
— Ты лучше накрой как следует, — возразила Варя. — А за вареньем схожу я. Знаем мы, как ты носишь из кухни кексы и варенье.
Это и впрямь было известно всей Команде отчаянных. Неся что-нибудь вкусное, Луна не мог удержаться, чтобы не попробовать. Ну а стоило ему приступить, по его собственному определению, «к дегустации», как остановиться он уже не мог.
— Чтобы к нашему возвращению все было накрыто, — кинула строгий взгляд Марго на Ивана и Павла.
Варя и Марго ещё оставались на кухне, когда Герасим, взяв чайник, направил стопы в гостиную. Однако в середине коридора дорогу ему решительно преградил попугай. Склонив набок голову, он принялся громко насвистывать что-то очень воинственное.
— Уйди, — попытался обогнуть его Герасим.
Но не тут-то было. Птичка Божья снова преградил ему путь. Герасим огляделся. Марго и Варвара ещё были в кухне. Пользуясь
— Оскор-рбление действием!
— Что такое? — выскочила на крик Ариадна Оттобальдовна.
— Да все в порядке, — смутился Герасим.
Птичка Божья прижался к стене коридора и, опасливо поглядывая на Муму, что-то тихонько бормотал себе под нос.
— Вы понимаете, — пытался объяснить Герасим, — у меня тут крутой кипяток, а этот, — перевел он взгляд на попугая, — мне прямо под ноги кинулся.
— Ты его обварил? — ужаснулась бабушка Марго.
— Нет, что вы! — с пылом заверил Герасим.
— А почему он так странно себя ведет? — наклонилась к попугаю Ариадна Оттобальдовна.
— Ему виднее, — промямлил Герасим и бочком протиснулся по направлению к гостиной.
— Гер-расим — вр-раг, — тихо, но отчетливо проговорил ему вслед попугай.
— Вот видите! — не выдержал Каменное Муму. — Он так со мной всю дорогу! Ну что я сделал ему плохого?
— В этой жизни, наверное, ничего, — многозначительно изрекла в ответ Ариадна Оттобальдовна. И с попугаем на руках удалилась в свою комнату, где громко вещал телевизор.
Герасим понял её. «Похоже, они оба мне этого никогда не простят», — уныло подумал Муму. Согласно теории Ариадны Оттобальдовны, Герасим в прошлой жизни был попугаем и, как она считала, именно тогда сильно насолил Птичке Божьей. Потом Герасим, а верней, попугай, которым был Герасим, умер во цвете лет. А Птичка Божья продолжал и продолжает здравствовать в образе попугая. Ведь попугаи, при удачном стечении обстоятельств, живут до трехсот лет. Врага своего он не простил и узнал даже в человеческом обличье.
Герасиму такая теория казалась весьма спорной. А главное, он даже не знал, в чем виноват перед Птичкой Божьей. Факт, однако, оставался фактом. Птичка Божья на дух не переносил Муму с тех самых пор, как они впервые встретились.
В гостиной Герасима встретили дружным хохотом.
— Пообщался? — весело проговорил Луна.
— Бишбармак из него нужно сделать, — мрачно ответил Муму.
— Я бы на твоем месте, Муму, — появилась Варя с подносом, — такие вещи в этом доме не говорил. А то Птичка Божья услышит и сам из тебя бишбармак сделает.
— Или рагу из Герасима, — подхватила Марго. — Налетайте, братцы.
Никого уговаривать не пришлось. Бабушкин кекс всем пришелся по вкусу. Как, впрочем, и варенье, которое они щедро намазывали на кекс. Доев четвертый кусок, Варя скорбно покачала головой:
— Это называется — смерть фигуре.
— Уж тебе-то что волноваться? — махнул рукой Луна. — Ты слона можешь съесть безо всяких последствий.
— Ребята, — вмешалась Марго. — О фигурах — потом. Бабушка с Птичкой Божьей смотрят телевизор. Поэтому мы можем спокойно поговорить.