Загадка Николы Тесла
Шрифт:
— Я сейчас все уберу, — сказала Фрэнсис, улыбка которой сразу стала радостной и немного смущенной, — а потом мы будем пить кофе или чай. Ох, какая же я глупая, надо было сразу предложить вам кофе, я-то сама выпила, я с утра без кофе не могу.
— Ничего, так даже лучше, — сказал Саров, поднимаясь из-за стола, — выпьем кофе, поговорим. Я вам помогу, — он взял свою тарелку в руки.
— Нет-нет, — остановила его Фрэнсис, — я сама.
Вы поднимитесь к себе, отдохните, а потом спускайтесь, минут через пятнадцать.
«Еще один сюрприз», — подумал
Только зашел в комнату, как вспыхнул экран ноутбука — письмо пришло.
«Быстро, однако», — подумал Саров, бросая взгляд на адрес отправителя.
«Вход свободный!
В любое время!
Вход не для всех!
Только для вас!»
Наш человек, усмехнулся Саров. Либо натурально наш — Семен Шитовский. Либо натуральный старый, по возрасту, американец. Старые американцы, особенно из глубинки, Сарову нравились, они почти ничем не отличались от русских стариков, тоже, естественно, из глубинки. Вот только наши старики не стучат узловатыми пальцами по клавишам компьютера и слоганами не разговаривают.
Но желание куда-либо ехать пропало напрочь. Благо и повод был — вот они, документы, с ними работать и работать. Вдруг донесся голос Фрэнсис. Серов поспешно вскочил, выбежал в коридор и тут же остановился.
— Ну как же так? — говорила кому-то Фрэнсис, вероятно, по телефону. — Ведь я же предупредила. Да, я понимаю, что людей не хватает, что срочно, но у меня дела, личные дела. Зачем мне премия? Зачем мне свободные дни потом? — она чуть не плакала.
Саров вернулся в комнату и плотно прикрыл за собой дверь. Минут через десять раздался сторожный стук.
— Пьётр, я вас уже заждалась, — раздался призывный голос.
— Иду, иду, — откликнулся Саров и, уже на пороге: — Я зачитался документами.
— У вас еще будет время, — сказала Фрэнсис, — много времени.
Она выглядела так, как будто и не было неприятного разговора. Порхала вокруг стола, заваривала кофе в турке, пододвигала к Сарову корзинку с печеньем.
— Вы зачитались, — говорила она при этом, — там есть, чем можно зачитаться? Кроме Марка Твена, конечно.
— Есть, — ответил Саров, стараясь, чтобы это вышло как можно убедительнее, — по крайней мере, для меня как специалиста.
— Поэтому я к вам и обратилась, — радостно воскликнула Фрэнсис, — вы умный.
— Я не умный, я начитанный.
— Как вы сказали?! — залилась смехом Фрэнсис.
Саров рассмеялся в ответ. И пошел у них легкий разговор. Ничего личного. Они строили предположения, как шкатулка могла оказаться в доме Фрэнсис, придумывали разные истории, даже и романтические. Все шло хорошо, пока Саров не помянул всуе ФБР, решив добавить элемент триллера в их построения. Фрэнсис как-то сразу сникла.
— Они документы Теслы до сих пор ищут, — сказала она, — я это точно знаю.
— Распоряжение не имеет срока действия, — выдал Саров неожиданно всплывшую из подкорки фразу, — так, кажется, это звучит на канцелярском языке?
— Именно так это и звучит, — кивнула головой Фрэнсис, —
— Джона Эдгара Гувера, — эхом отозвался Саров.
Вновь телефонный звонок. Вновь Сарову кажется, что из трубки доносится мужской голос. Вновь хмурится Фрэнсис. Она отключает телефон. Надолго задумывается.
Саров тоже молчал, кляня себя за то, что за годы, проведенные в Америке, так и не научился правильно вести себя в подобных ситуациях. Когда человек находится в явной беде или затруднении, тут все просто: могу ли я вам чем-нибудь помочь? А вот когда в неявной… Саров, особенно поначалу, совался по русской привычке с вопросами и наталкивался на недоуменный, и даже осуждающий взгляд.
— У вас, Фрэнсис, наверно, есть свои дела, а я вас отвлекаю разговорами, — нашел он нейтральную формулировку.
— Ну что вы, Пьётр, это я вас сорвала с места из-за моих дел, а ведь сегодня понедельник…
— Не беспокойтесь, у меня сегодня в университете свободный день, — поспешил успокоить ее Саров.
— Я думала, что у меня тоже свободный, — с грустью сказала Фрэнсис, — но у нас тут большой конгресс, я говорила, вечные сбои, то в одном, то в другом, да еще несколько компьютерщиков подцепили вирус, ну, в смысле, грипп. Вот, вызывают. А это с раннего утра до позднего вечера, и так четыре дня.
— Это я хорошо понимаю, сам не раз занимался организацией конгрессов, — сказал Саров и поднялся со стула, — не буду вам мешать. Поеду. Собственно, я свою миссию выполнил. Документы посмотрел. Они, несомненно, подлинные, но по большей части не представляют значимой научной ценности. То есть я хотел сказать, что они, конечно, ценные, но как автографы Теслы.
— А мне показалось, что в них есть что-то еще, — с легким разочарованием в голосе протянула Фрэнсис.
— Возможно, и есть, — не желая разочаровывать ее, сказал Саров, — я могу заняться этим на досуге. Теперь, когда я видел оригиналы и понял, почему вы показали мне именно оригиналы…
— Поняли? — прервала его Фрэнсис.
— Если вы имели в виду пометки ногтем на рукописи Марка Твена… — произнес Серов и, дождавшись кивка Фрэнсис, продолжил: — Так вот, теперь я вполне могу обойтись копиями. Вы отсканируйте их и вышлите, только не по факсу, у меня, боюсь, будут проблемы с факсом в ближайшее время, так что по электронной почте, да, так будет лучше всего.
— Вы возвращаетесь в Лос-Анджелес?
Фрэнсис вновь выглядела разочарованной. Саров, несколько неожиданно для самого себя, сказал:
— Не сразу. Я получил предложение посетить Колорадо-Спрингс, там возобновил работу музей Теслы. Вот я и подумал…
— Колорадо-Спрингс — симпатичный город, — сказал Фрэнсис, веселея.
— Вы там бывали?
— Проездом. Давно.
— А в музее Теслы случаем не были?
— Я и не знала о таком. Собственно, я и о Тесле до последнего времени ничего не знала. Но вам это должно быть интересно. Возможно, вы узнаете там что-нибудь новое для себя. То, что позволит вам понять послание, зашифрованное в документах из шкатулки.