Загадка Скалистого плато

Ясько Юрий Георгиевич

И как хорошо сознавать, когда к тебе возвращается умение разговаривать с горами на «ты», когда старая привычка ходить в маршруты дает о себе знать полным дыханием, хорошим шагом, зорким взглядом, фиксирующим все то, что ускользнет от взора непосвященного в таинства геологии человека.

Сложные переплетения трещин, игра цветов, вызванных окислением тех или иных минералов, заманчивые блестки слюдяных вкрапленников, мелкие обломки гранитов, принесенных водами со склонов Главного хребта — как много можно по ним прочитать!

Вот и куполообразное поднятие.

Диаметр его составляет около пятидесяти метров. Туриев осторожно ступает на поверхность купола. Медленно проходит по его краю. Огромные плиты известняка сходятся к вершине купола примерно под углом десять градусов. Между плитами — достаточно широкие трещины. Что это? Рукотворный свод! Такого не может быть! Не может быть хотя бы потому, что плиты эти надо было закрепить. Но они слитны с поверхностью Скалистого плато. Значит, купол вырублен в теле плато?! Фантастика… Но только такое объяснение можно найти феномену, когда плиты вырастают из известняка!

Борис лег на одну из плит, заглянул в трещину. Ничего не видно, только неприятный запах застарелого чеснока ударил в нос, вызвал жжение в переносице. Туриев громко чихнул, полость тут же отозвалась на этот звук непонятным рычанием.

Борис бросил в трещину камень, услышал шлепок. Бросил еще, засек время. Теперь легко определить глубину полости. Что-то около двадцати метров. Плит всего семь. Каждая — равнобедренный треугольник, вершиной направленный к центру купола. Трещины к центру сходят на нет, здесь — замкообразое сцепление, монолит.

Выходит, под плитами вырубленная в камне полость? Борис вернулся к палатке, взял фонарь. Мощный луч прорезал темноту. Под куполом — пространство трубчатообразной формы. Туда, конечно, через трещины проникает свет. Интересно там на дне? Над чем сооружен этот купол? Сумеет ли Борис разгадать эту тайну? Надо спуститься вниз, но как?

Ни в одном отчете экспедиции вразумительно об этой полости не сказано. Может быть, это карстовое образование просто неинтересовало исследователей? Таких в известняках немало. Одни больше, другие — меньше. Но плиты, плиты! Неужели их необычный вид не вызвал ни у кого элементарного любопытства?

Возможно, Рейкенау сделал кое-какие выводы относительно купола, возможно, он решил и задачу, относящуюся к воплям «дьявола», но, по понятным причинам, результаты своих исследований скрыл.

Осыпь. Надо и ее посмотреть. Глыбы гранита, поросшие коричнево-зеленым лишайником. Борис медленно поднимается по осыпи — с камня на камень. Вверху гранитный карниз, бросающий густую, почти черную тень. Отсюда открывается ошеломляющий вид на равнину, на горы, окружающие плато, на совсем близкие ледники. Иногда что-то тяжело ухнет, это где-то сорвалась снежная лавина, пронеслась по склону с бешеной скоростью, сметая все на пути. Фигура человека кажется здесь лишней, беспомощной перед грозными силами природы.

Туриев спускается. Надо осмотреть скалы. Да и погода портится: с юга потянуло теплым ветерком, на плато спускаются влажные облака. Прошло несколько минут — все вокруг стало серым,

заколыхалось, как студень. Штормовка промокла.

Борис вернулся в палатку, разжег примус. Раздался грохот. Гроза рождалась где-то рядом. Вскоре все смешалось в рокоте дождя, шуме струй, падающих на палатку. И так же неожиданно гроза прошла.

Пока светло, солнце не ушло за Главный хребет, надо осмотреть две-три скалы.

С первого взгляда он понял: скала рукотворна — блоки известняка оттесанными гранями-плоскостями подогнаны друг к другу. Каждый блок — усеченная пирамида с основанием примерно два метра, блоки уложены так, что скала сужается кверху где-то с восьми метров от поверхности плато. Каждый верхний блок стоит на своем предшественнике так, что оставлена полоса-ступень, чтобы было легко взбираться на скалу.

В трех метрах от вершины скалы Борис увидел отверстие овальной формы. Оно напоминает ушко в гигантской игле. Он вполз в отверстие, лег на спину, посветил фонарем. Выложено чем-то вроде кирпичных плиток! Туриев, не веря глазам, провел острием ножа по полоске раствора, скрепляющего темные, в мелких трещинах, плитки темно-коричневого цвета.

Нож скользнул, как по металлу. Туриев выбрался наружу, недалеко от края отверстия отбил молотком слой спрессованной временем пыли. Да, кладка в «елочку». Отбил еще, еще, пока не очистил весь низ отверстия. Заданность кладки не вызывает сомнений. Расстояния между выступающими плитками различные. Их всего двенадцать. Первый выступает на расстоянии восьми, сантиметров от края отверстия, второй — шестнадцати, третий — двадцати четырех и так далее. Расстояния возрастают кратно восьми! Неужели Туриев Борис Семенович, следователь по особо важным делам, свидетельствует о том, что здесь, на плато, действительно жили люди?! Сколько лет этой кладке? Если судить по наслоению окаменевшей пыли — не менее тысячи!

Надо отдать должное Виктору Туриеву — он высказал предположение о наличии акустической системы. О чем поведает вторая скала?

И здесь — отверстие у вершины, только плитки выложены ромбами, в третьей скале — продольными полосами, в четвертой — зигзагами, в пятой — овалами. Опустившаяся тьма прервала работу Бориса.

Днем он принес вязанку хвороста на костер. Хоть полчаса посидит у огня, окунется в почти позабытое «геологическое бытие». Костер вспыхнул, отогнал темноту, высветил лицо Туриева. Он провел ладонью по щекам: не бреется второй день.

Связаться с Вермишевым по рации? Ждет, небось. В его кабинете установили приемно-передающее устройство. Надо попробовать…

— Я первый, я первый, выхожу на связь. Прием!

— Вас слушаем. Привет! Прием.

— Пока никто моей персоной не интересуется, устроился нормально. Прием.

— Ведем наблюдение, никто не поднимался. Как ведет себя «дьявол»? Прием.

— Как только начнется, оставлю рацию включенной на режиме «прием», послушайте и сделайте вывод. У меня есть работа: определяю природу этого явления. Сейчас демонстрирую свое присутствие костром. Прием.