Загадка сорвавшейся встречи
Шрифт:
Теперь на стенде висели два произведения. Одно, под названием «Жизнь прекрасна и удивительна», принадлежало перу Дятловой и изобиловало преувеличенными восторгами всем и вся. Второе носило заголовок «Почему я не люблю Дж. Д. Рокфеллера». Его написал Сеня Баскаков. Это был подлинный крик души, ибо у автора имелись веские основания для лютой ненависти к одному из отцов американского бизнеса.
— Чем «Новогодний калейдоскоп» крепить будем? — осведомился сейчас у друзей Баск.
— Скотчем и кнопками, — предложила Марго.
— О, женщины! — возопил Муму. —
— Если только скотчем прилепить, то отлипнет, — спокойно отозвалась Марго. — А если в сочетании с кнопками, то выйдет, как надо. Сперва втыкаем кнопки, а сверху, чтобы они не вылетели, прилепляем скотч. Ватман-то тяжелый.
— Девчонки правы, — одобрил «технический гений» Баскаков.
— Поживем — увидим, кто прав, — неопределенно проговорил Каменное Муму.
Впрочем, спорить с ним сейчас ни у кого не было времени. Работа закипела. Едва ребята расправили и закрепили «Новогодний калейдоскоп», Баск увидал фотографию Муму с попугаем.
— О-отпа-ад! — расхохотался он. — А почему без подписи? Не придумали?
— Придумать-то придумали, — внесла ясность Варвара. — Но Мумушечка запретил.
— Потому что это была бы очень глупая и неостроумная подпись, — свирепо взирал Герасим на Варю.
— А какая? — допытывался Баск.
— Естественно, «Я — ор-рел, Гер-расим — тр-рус», — подражая голосу Птички Божьей, сообщила Варя.
— Ну, классный мужик этот ваш попугай! — снова захохотал Сеня. — Давайте по-быстрому подпись сделаем.
И Баск полез в сумку за фломастерами.
— Не будет никакой подписи, — преградил-ему путь к газете Герасим. — У других нет, и у меня не будет.
— У других нет, а у тебя будет, — заявил Баск. — Ты пойми, дурачина, это же уникальная вещь. Подпись, придуманная не человеком, а птицей!
И он попытался отпихнуть Герасима в сторону. Вообще-то накачанный Сеня был несравненно сильнее Каменного Муму. Однако сейчас от крайнего возмущения сил у Герасима прибавилось чуть ли не втрое. И Баск никак не мог пробраться к газете.
— Муму, лучше уйди по-хорошему, — наконец потребовал он.
— Не уйду, — упирался Герасим. Его обычно бледное лицо сейчас алело, как спелый помидор. — А если ты, Баск, такой друг животных, то можешь сам с этим крокодилом в перьях сниматься. И пускай он тогда подпись тебе изобретает.
— Потом снимусь, — пообещал Баск и вновь попытался отпихнуть Герасима.
Тут дверь широко распахнулась.
— Ура! Открыто! — одновременно ввалились в класс Чича с Колом. — О-о! — тут же обратили они внимание на «Новогодний калейдоскоп». — Это чего, ваше?
— Наше, — угрюмо подтвердил Герасим.
— Ладно, живи без подписи, — проявил гуманизм Баскаков.
Юрка Чичелин и Ленька Колобашников уже вовсю изучали газету.
— Ну, вы, ребята, даете! — воскликнул Чича. — Как Колобков подловили!
— И Тараса Бульбу! — с восторгом разглядывал другую фотографию Ленька Колобашников.
— Все по классу «люкс», — скромно потупила взор Варвара.
На фотографиях, столь восхитивших Кола и Чичу, запечатлелись англичанка
Фотографии Колобков принадлежали Баску. Это была целая серия наподобие комикса. Вот англичанка смотрит в тарелку. Лицо ее искажено ужасом. Затем она вскакивает. Рот ее широко раскрыт. Она явно исторгает жуткие вопли. На следующем снимке Колобок отпихивает от себя стол. Еда взмывает в воздух, чтобы обрушиться на рядом сидящих.
Майбороду снял Иван. Ему удалось сделать всего один кадр. Однако, по мнению Кола и Чичи, работа Пуаро ничуть не уступала Сенино-му комиксу. Афанасий Иванович, крепко сжимая двумя руками совершенно пустой поднос, смятенно взирал на собственный обед. А «обед по полной программе» торжественно парил в воздухе, словно в столовой на мгновение нарушились законы гравитации.
— Обалдеть! — продолжали восхищаться Юрка и Ленька.
— Как вам удалось такие моменты засечь? — спросил Чича.
— Повезло, — скромно ответила Маргарита.
Команда отчаянных и Баск украдкой перемигнулись. Марго лукавила. Стремясь сделать интересную газету, ребята и впрямь сперва старались поймать забавные ракурсы. Однако поначалу у них ничего не выходило. Сколько вооруженные фотоаппаратами Ваня и Баск ни гонялись за учениками и педагогами родной «Пирамиды», те, как назло, вели себя вполне обыкновенно. Поэтому Команда отчаянных решила: если интересные ситуации сами по себе не хотят возникать, их надо организовывать.
Именно с целью организации Баск притащил в школу резинового таракана. А Варя во время обеда подсунула его в какао Колобкам. Реакция англичанки превзошла самые смелые ожидания организаторов. Что же касается Майбороды, то его сперва напугал истошный визг англичанки. Завуч дернулся и столкнулся с Павлом. То есть эпизод с «обедом по полной программе» возник стихийно. Хотя, если посмотреть с другой стороны, являлся следствием организованной неприятности за столом Колобков. Но главное, что Иван, проявив завидную реакцию, смог в нужный момент заснять Тараса Бульбу.
— Ребята, — наконец дошел Чича до собственной фотографии, где строит рожки Ольге Борисовне. — А вы вообще-то конкретно не боитесь?
— Тебя, что ли? — расправил широкие плечи Баск.
— При чем тут я, — улыбнулся Юрка. — Я чего. Мне даже нравится.
— Прикольно, — поддержал его Ленька.
— Я-то чего, — повторил Чича. — А вот им, — он последовательно указал на фотографии англичанки, завуча и директрисы, — им это может не показаться.
— Почему? — удивилась наивная Дятлова.