Загадка старого дома. Приключения частных детективов
Шрифт:
– Здравствуйте! Слушаю вас. – Хозяйка с интересом рассматривала нас. Глаза были приветливыми, она улыбалась. – Хотите комнату снять?
– Нет, – сказал Краснощеков, – мы пришли поговорить по поводу сгоревшей бани.
Она нахмурилась.
– А вы кто? Из полиции?
– Нет, мы частные детективы, расследуем это дело по поручению хозяев бани. Но, как мы знаем, на самом деле хозяйкой ее являетесь вы.
– С чего вы взяли?
– Насколько нам известно, после смерти вашего отца вы стали его единственной наследницей.
– Это правда. Только чего было у него
– А земельный участок под сгоревшей баней? Разве он не вам принадлежит?
– С какой это радости, если его отец для парней оформил? Они с ним рассчитались полностью, хоть на похороны денег не пришлось искать.
– Но для его переоформления надо было выписать генеральную доверенность, что, как нам известно, вы еще не сделали.
– Кто вам сказал? Я ее подписала еще три месяца назад. Ко мне парень ихний приходил, показал все документы, расписку папы. Мы в тот же день и оформили доверенность. Больше я их не видела.
– То есть вы хотите сказать, что без всяких дополнительных условий вы подписали доверенность и никаких денег больше не просили?
– А за что я должна была их просить?
– Интересно получается, – произнес Краснощеков. – А что вы слышали про сгоревшую баню? Что у вас говорят в поселке?
– У нас всякое говорят. И то, что они сами ее подожгли, чтобы за страховку деньги получить и на том месте гостиницу построить, и то, что Витька мог поджечь из-за своей жадности. И завистники из нашего поселка могли, и бандиты из Иркутска. Народ сами знаете какой: им бы только дать повод посудачить. У нас особо и говорить-то не о чем. А тут такое событие.
– А вы не могли бы описать того, кто к вам приходил? Вы на него оформили доверенность?
– А на кого же еще. Он же мне все документы показал, значит, не врал.
– И паспорт он вам показывал?
– Конечно.
– И как его звали? Может, фамилию запомнили?
– Нет, ничего не запомнила. Фамилия у него такая странная была. Сейчас, – она задумалась, – как-то с рыбой связана.
– Может, Карась? – возбужденно выпалил я.
– Нет, вроде другая.
– Омулев, Окунев, Пискарев, Тайменев. – Я стал быстро предлагать «рыбьи» фамилии. Но женщина только мотала головой.
– Нет, не помню. Это же давно было.
– А какой он на вид? – спросил Краснощеков. – Высокий или низкий? Сколько ему лет было?
– Повыше меня. Наверное, высокий. Молодой. Сколько лет, не знаю. Я его особо не разглядывала.
– А на чем вы ездили к нотариусу?
– А мы не ездили. Он его сам привез ко мне домой.
– То есть вы подписали доверенность дома?
– Да.
– И копия у вас есть?
– Зачем мне она?
– Тоже верно. Ну что же. Большое вам спасибо! Извините, что отвлекли от дел.
– А у меня и дел-то никаких нет, пока туристы не поселятся. Но сейчас сезон уже отошел. Может, вы кого порекомендуете? У меня условия хорошие. Комнаты чистые. Вид из окна на Байкал. И готовлю я неплохо. Пройдите в дом, посмотрите.
–
Мы прошлись по набережной и зашли на рынок. Здесь продавались поделки из местного сырья и омуль в широком ассортименте. Мы не удержались и съели по одной рыбине горячего копчения, которую приготовили при нас.
– Что вы думаете по поводу доверенности? – спросил я у Краснощекова. – Может, она обманывает?
– Не похоже. Другое дело, кто к ней приходил? Ведь мог любой назваться груздем и полезть в кузов.
– При чем здесь груздь? – не понял я.
– Это народная поговорка. Прийти за доверенностью мог человек, который не имел к Карасю и его партнеру никакого отношения, а представиться от их имени.
– Теперь понятно. Но откуда у него оказалась расписка ветерана?
– Да, теперь понятно, что еще больше не понятно! – Краснощеков достал из кармана желтый мундштук и вставил в него сигарету, предварительно оторвав от нее фильтр. – Надо будет проверить, не зарегистрировано ли право собственности на баню с земельным участком. И на кого.
В офисе мы заварили прессованный плиточный зеленый чай. Нам вначале пришлось расколотить его на небольшие кусочки. Потом их положили в кастрюльку с холодной водой и кипятили минут двадцать, затем добавили молоко и немного соли.
– Я думаю, что нашим гостям чай понравится, – сказал Краснощеков.
– Наверное. Но пока их нет, я хочу вас спросить. Слышали ли вы раньше о том, что Чингисхан мог иметь к Байкалу какое-нибудь отношение? Мне представляется все это очень странным и крайне неправдоподобным. Он – завоеватель половины мира, вдруг послал дары в святые места Прибайкалья.
– Я подумаю. – Краснощеков замолчал, но долго ждать себя не заставил. – Мне вспомнилась одна легенда. Это было давно, когда на берегу Южного Байкала жили только буряты. Во время одного из завоевательных походов против северных народов Чингисхан во главе своих войск вышел к Байкалу. Стремительно пронеслась легкая монгольская конница по льду озера и ворвалась в Тункинскую долину. Здешние жители, буряты, вынуждены были покориться грозному завоевателю. Чингисхану понравилась долина, и он приказал своим людям похоронить его на берегу величественного Иркута. Когда полководец умер, его тело, а также награбленные им богатства привезли в Тункинскую долину, положили на берегу реки Иркут и насыпали над могилой огромный курган. А рядом похоронили любимую жену Чингисхана, русскую княжну, которую взяли в плен во время вторжения на Русь.
– Таким образом, – заключил Краснощеков, – получается, что Чингисхан мог быть как на Байкале, так и перед своей смертью послать дары в святые места, в том числе и в пещеру под Шаман-камнем.
– Но не могла та пещера быть под другим Шаман-камнем? – спросил я.
– Под каким это?! – удивился Краснощеков.
– Я вчера вечером просидел долго за компьютером в интернете. И выяснил, что на Байкале и в его окрестностях, кроме Шаман-камня на Ангаре, есть скала Шаманка на острове Ольхон и целых два Шаманских мыса – один на северо-востоке Байкала, второй – в его самой южной части.