Загадка тауматургии
Шрифт:
В небольшом королевстве на севере континента Нова жила фермерская семья: глава семейства, мать и двое сыновей. Старший помогал отцу с делами, а младший все время играл на улице с соседскими детьми. В один из дней младший отбился от группы и заблудился в лесу. Он целые сутки брел вперед, надеясь выйти из океана деревьев. Тщетно. Зеленые кроны заслоняли небосвод, а кусающие насекомые мешали ясно мыслить. На следующий день начался дождь. Тяжелые и холодные капли пробивались сквозь плотное покрывало листьев, поэтому мальчик укрылся в ближайшей
На следующее утро в кровати мальчика проснулся принц. Казалось, первый наследник королевства от шока потерял память и манеры. Поднялся переполох. Как на ферме, так и во дворце. В опочивальне принца нашли того мальчика.
Фермер связал и спрятал принца в подвале, боясь казни. Его кормили каждый день объедками, а мать из жалости читала сказки на ночь. Спустя месяц глава семейства решился на убийство. Принц кричал, плакал и что-то бессвязно бормотал. К счастью, его спасла подоспевшая стража. Семью повесили за кражу и попытку убийства члена королевской семьи. Мальчика, что истерично выдавал себя за принца, казнили, а настоящего наследника вернули на законное место.
Через два дня после спасения принца нашли повешенным в собственной опочивальне. На туалетном столике лежала стопка рисунков. По ним и написали эту историю, и самым первым, началом истории, был рисунок фермерской семьи.
Мне пришлось перечитать пару раз, чтобы понять. В пещере мальчик встретил связанного вестника, оставшегося с эпохи Пробуждения. Думаю, он был из мастерской Цепей. Что случилось дальше, вы знаете.
Не пытайтесь связать вестников. Их сила не стоит опасности, которую они несут всему миру. Вестников можно использовать. Но это подобно установке гильотины над головами всех людей на Сцене. Если вы нашли в себе достаточно безрассудства, то в моих силах только дать несколько советов, дабы уменьшить ущерб.
1. Не призывайте вестников из мастерских Цепей и Бури. Их силы искажают идеи связи и порядка. Помните про историю мальчика и принца.
2. Призывайте только слабых представителей мастерских. Имена вы можете найти в книге «Сборник имен скульпторов Сцены» Яна Рузова.
3. Если на вас натравили вестника в Закулисье, проснитесь и никогда не возвращайтесь. Если на вас натравили вестника на Сцене, любой ценой разорвите мост между телом и душой.
4. Не призывайте в кокон богов. На зов явится вестник.
Я никогда не встречал вестника. Но с церемонии наследования меня грызет назойливое чувство утраты. Мои воспоминания обрываются на встрече с отцом после торжества. После я проснулся в опочивальне, а моя голова разрывалась от тайн рода. В тот вечер я познал многое, но и потерял что-то важное. Что-то, что делало меня мной. Мои воспоминания запятнали и извратили.
Будь прокляты предки, будь проклят я и будь прокляты мои дети за использование
Глава 5. Рука помощи
Поддерживая голову рукой, Сэмюэль наблюдал, как в класс заходили одноклассники. Дети в одинаковых темно-серых мундирах громко хохотали и что-то горячо обсуждали. Наверное, последние уроки или новости из Пейлтаунского Вестника.
Парень лениво потер глаза. Веки слипались из-за недавнего пробуждения, а изо рта вырывался один зевок за другим. Сэмюэль хотел спать. Ужасно хотел спать. Он ненавидел дурацкое правило, из-за которого уроки начинались ранним утром, и ненавидел дурацкую школу.
Это место напоминало завод. Учителя, как рабочие цехов, повторяли одни и те же действия на протяжении всего дня — заталкивали знания в неокрепшие умы детей.
Расписание виделось цепочкой производства. Дети, подобно заготовкам, проходили от одного класса-цеха к другому, пока не наступал последний, шестой урок. Затем они возвращались домой, где остывали. И все повторялось вновь. Шесть учебных дней и один выходной. В течение шести лет...
Сэмюэль помотал головой и окинул взглядом класс.
Со стен с давно потрескавшейся белой краской на парня смотрели люди с ободряющих плакатов. Карикатурно угловатые мужчины и приторно миловидные женщины. Позади фигур виднелся багряный силуэт завода, а за спинами в синее небо поднимались надписи:
«Не вдыхай опасный газ, надевай противогаз!»
«Включил вовремя станок, значит, все закончил в срок!»
Следом взгляд упал на ряды деревянных парт. Большая часть пустовала. Сэмюэль любил приходить раньше всех и наблюдать, как класс заполняли остальные ученики. А похвала учителей заставляла сердце трепетать от гордости.
Парень запустил левую руку в черный отцовский портфель и вытащил тонкую тетрадку.
«Рабочая титрадь по истории Семуэля Берислави», — гласила кривая чернильная надпись на бледно-зеленой обложке.
Перелистнул на последнюю заполненную страницу. В самом низу белого листа, под письменами Сэмюэля, сидела жирная черная тройка.
Раньше он учился на отлично, но со временем уроки становились труднее и труднее. Не успел парень и глазом моргнуть, как одноклассники обогнали его. Но оценки не сильно волновали, потому как учителя продолжали хвалить за ранние прибытия.
«Легче казаться, чем быть», — усвоил он тогда урок.
— ... Меня облапошили, — протянул парень, подперев голову рукой.
Папа описывал школу, как место «удивительных встреч и головокружительных открытий». Здесь он встретил маму, Дерека и остальных друзей. Поэтому Сэмюэль ждал чего-то подобного в первый день. Но прошел месяц. Прошло полгода. Год. И недавно, когда он отпраздновал десятый день рождения, понял, что родной отец нагло обманул его. Вместо будущей красавицы-жены и друзей на всю жизнь, парень за год встретил изматывающие уроки и раздражающих одноклассников.