Загадка загадочной загадки
Шрифт:
— Понимаете, — осторожно начал я, — я сам не знаю. Я ничего не помню ни про себя, ни про Ваню. То есть сначала я думал, что я и есть Ваня, просто потерял память по какой-то причине. Но потом… я не знаю, как объяснить… Всё вокруг было не таким… И при том я ЗНАЛ, каким должно быть на самом деле. Ну, то есть, что должны быть смартфоны, интернет, Путин…
Женщина напряжённо слушала, сведя брови. Я сглотнул.
— Я, наверно, непонятно объясняю… Ну, в общем, я понял, что это не я, не моё тело, то есть.
— Пока не очень.
Она бросила шарфик и потёрла виски пальцами. Я обратил внимание, что ногти у неё накрашены.
— У меня всё было не так. Я прожила жизнь до старости, заболела, и меня увезли на скорой. Последнее, что я помню, это приёмное отделение, «красная зона». Мне было плохо, я потеряла сознание, а когда очнулась, поняла, что я в другом месте, в другом теле и в другом времени. Это, конечно был шок! Но я отлично помню, как меня звали, помню где я родилась, где училась, как работала!
Она посмотрела на меня с сочувствием.
— Это, должно быть, ужасно — ничего не помнить. Но ты уверен, что Ваня… что его больше нет?
Я кивнул, опасаясь, как она это воспримет.
— Но ведь он не умер, — медленно проговорила она, о чём-то размышляя попутно, наморщив лоб. — То есть его тело… технически оно ведь живое, просто с другим сознанием… Может, его сознание тоже переместилось в другое тело? То есть он может быть где-то жив, в другом времени? Я имею в виду, он ведь не старый, как я, чтобы уйти в никуда?
— Но ведь вы ушли не в никуда, а сюда… — пробормотал я непонимающе, но тут же спохватился — женщине просто хотелось бы верить, что её внук жив, поэтому я горячо поддержал такую мысль. — Да, такое вполне может быть, наверно, он тоже перенёсся во времени! И пространстве!
— Пространстве? Почему в пространстве?
— Так неужели он бы не пришёл сюда, если он где-то рядом!
— Так может, ещё придёт? Если он в будущем? Хотя нет, ведь мы оба попали в прошлое. Ох, это не для моего ума задачка!
— Не для моего тоже, — согласился я, в глубине души надеясь, что Ваня не появится здесь, ни в прошлом, ни в будущем. — Мы можем только гадать.
Мы погрузились в молчание. Я думал о том, что ей, несомненно, повезло куда больше, чем мне, раз она помнит прошлую жизнь. Да что толку сокрушаться.
— Но послушай, — наконец, заговорила она. — Как же тебе удалось притвориться Ваней?
Я даже как-то растерялся от такого вопроса.
— Знаете, — с недоумением осознал я, — а мне и не пришлось притворяться. Я просто веду себя как обычно, и всё. Никакие старые знакомые не появлялись, а тут меня никто не знает ещё. Школа новая, место жительство новое.
— Но родители! — поражённо воскликнула бабушка.
Я пожал плечами.
— Просто решили, что я взрослею.
— С ума сойти… Хотя Ира мне говорила, что у тебя сменились вкусы в еде, и меня это обрадовало — раньше ты ел сплошные пельмени и макароны, а теперь требуешь овощи!
— Да? Но ведь это неплохо! А что, вам пришлось сильно притворяться?
— Ты даже не представляешь, как! — воскликнула она, и стала рассказывать. *История, рассказанная бабушкой, в отдельном рассказе).
Я слушал, раскрыв рот. Просто поразительно, чего она сумела достичь, причём не привлекая к себе внимания ни органов, ни бандитов, ни, что самое удивительное, своей семьи. Короче говоря, за годы здесь моя бабушка не хило сумела приподняться, но так аккуратно, что никто ничего не заподозрил. Я был в восторге от такой бабки! Ясное дело, нам с ней по пути!
— Понимаешь, Ваня, — говорила она, — всё-таки шестьдесят лет есть шестьдесят лет. Я часто думала, что будет после меня. Завещание написала на Ирину и на тебя, но как вы им распорядитесь? Ну, Ира, понятно, всё мужу отдаст, и он, скорее всего, профукает. Но, может, хоть задумается, почему ей, а не ему. А ты… Ну, то есть Ваня? Я никак не могла представить его взрослым, понимаешь? Будет сдавать московские квартиры и жить на Гоа? Пойдёт дальше, станет преумножать капитал, или расслабится и деградирует? Но теперь-то всё будет по-другому…
— Да, — задумчиво протянул я. — по-другому… Я-то рассчитывал спокойно закончить школу, и с появлением интернета там занять нишу, пока конкурентов нет.
— Да? И в какой области деятельности? — осведомилась бабушка, как мне показалось, немного обижено.
— Ещё не решил. Но явно что-то такое, что будет интересно молодым. Ну, то есть будущим молодым, ну, чтобы влиять как-то на них, чтобы не тупели совсем уж, — смутился я.
Честно говоря, никаких долгосрочных планов я вовсе не строил, как-то было не до того.
— То есть стать блогером? — брезгливо поморщилась бабушка.
— Видите ли, я не знаю, к чему у меня есть способности и склонность, — осторожно пояснил я. — Думаю, школа поможет мне это определить, и тогда уже можно будет строить дальнейшие планы более конкретно.
— Да… Да, ты, безусловно, прав, — прояснилось её лицо. — Интернет как таковой может стать хорошим инструментом хоть для чего. Кстати, тебе нужно называть меня на «ты» и «бабушка», а то могут возникнуть ненужные вопросы.
Мы снова погрузились в длительное молчание, размышляя каждый о своём. Я думал о том, что после её смерти мне обломится такое наследство, что о куске хлеба можно будет не беспокоиться, и действительно, надо найти дело по душе.
Время уже было обеденное, мы перешли на кухню, и основательно подкрепились, всё в таком же задумчивом молчании.
— Знаешь, что я думаю, Ваня? — после обеда заговорила бабушка, составляя посуду в раковину. Не дожидаясь ответа, продолжила. — Хоть время сейчас слегка улучшилось, по сравнению с тем, когда попала я, но и тебе придётся нелегко. Не только из-за потери памяти, а в основном из-за того, что ты ещё ребёнок.