Загадки Арнелии
Шрифт:
Хотя занятия испанским и отнимали ежедневно почти четыре часа, остального времени было более чем достаточно, чтобы до одурения накупаться, до черноты обгореть и объехать весь остров, побывав в самых труднодоступных местах, где казалось не ступала нога человека. Но самым удивительным при этом оказалось то, что если какое-то место и кажется таким, то уже через десяток другой шагов попадаешь или в усадьбу какого-то фермера, или в пансионат, или в какой ни будь отель. Причем этот отель может оказаться не одним зданием, а комплексом, с десятком вил или бунгало, разбросанных на довольно большой площади. А самое главное, везде, где бы я не появлялся меня всегда встречали с улыбкой и готовностью выполнить мое любое желание или просьбу. Однажды я основательно заблудился и вдобавок ко всему забыл вовремя заправить машину. Так встреченный мною случайно местный фермер тут же организовал и заправку
Бабули не было больше недели, и я начал немного беспокоиться. В один из вечеров решил вспомнить свои способности, тем более что все поставленные на меня блоки были уже сняты.
Устроившись поудобнее на своем ложе в выделенной мне комнате, я исполнил несложный ритуал, когда-то вычитанный мною на пластинках оберега и войдя в некое подобие транса скользнул в поиске бабули.
Оказалось, что бабушка находится в США в том самом доме, расположенном в Сан-Франциско и устроившись на диване в столовой, мирно посапывает, наслаждаясь отдыхом. Во всяком случае окружающая ее обстановка говорила именно об этом. Скользнув в её разум, я прикоснулся ко сну и вошел в него…
… — Папа, Мамочка, а можно мне щеночка взять. Честное слово я сама буду ухаживать за ним, и купать и гладить и даже с собой спать укладывать, ну мам, ну пожалуйста. Мне Беляночка обещала младшенького отдать. Он будет такой же как его папа, высокий, стройный, сильный, весь белый только носочки серенькие. Он еще слепой, но она сказала, кого первым увидит, того и будет считать своей мамой. А можно я буду его мамой? Ну пожалуйста мам! А я буду всегда тебя слушаться и руны буду учить каждый вечер, вот увидишь. Ну мам. Ну, что тебе стоит? Вот у тебя же есть я, а у меня нет никого вот он и будет понарошку моим сыночком. И гулять я с ним буду каждый день. А он когда вырастет, будет похож на своего папу. Беляночка сказала, что его папа очень сильный и смелый только гулена, как все мужики. Мама, а что такое гулена? А наш папа гулена? Папа ты гулена?
Девочка, подросшая за пять лет прошедших с той памятной ночи, оказалась той еще болтушкой. Впрочем, счастливые родители никогда не затыкали ей рот, наоборот наслаждаясь ее звенящим как горный ручеек голоском. И всегда старались отвечать на ее вопросы и объяснять что-то непонятное.
Услышав последние слова дочери Айван, сидящий на лавочке поперхнулся дымом из трубки и закашлялся. Стоящая неподалеку у штакетника Наина улыбнулась, собираясь вставить пару слов, но Яге не нужны были ответы, и она продолжила свою скороговорку.
— Пап, что с тобой, давай я постучу тебе по спине, как мама всегда делает. Папа, ну скажи маме, что мне можно собачку, а я послушная буду и не стану больше сосульку над твоей кроватью вешать. Упс! — поняв, что проговорилась, девочка закрыла себе рот ладошкой и продолжила усиленно хлопать по спине своего любимого папочку. Пока Яга старательно колотила по спине отца, Наина успела все-таки вставить несколько слов:
— Наш папа еще тот гулена, кобель старый. А вообще нехорошо взрослых так называть. Это мы с отцом можем Белей или Беляной ее называть. А Детям нужно с уважением — тетя Беляна, говорить.
— Она разве тетя? А я не знала.
— Нет Яга, она не твоя тетя. То есть она нам не родственница. Но старших женщин нужно называть тетями. А щеночка думаю можно, вот на выходные съездите с папой на ярмарку и выберете себе, что понравится. А то что-то я не помню, чтобы у Беляны щенки появились, да и насколько я знаю кобелек у нее, так что щенкам вроде-как неоткуда взяться.
— Ой, мам, ты все не так поняла! Это не тетя Беляна, это другая Беляночка. — Девочка поворачивает голову в сторону и произносит.
— Ведь тебя же не надо называть тетей? — на минутку замолчав, будто слушая чей-то ответ, Яга продолжает.
— Вот видишь мам,
— Фантазерка. — Гном в ответ кивнул и улыбнулся.
— Беляночка, мама и папа согласны, они мне разрешили взять у тебя щеночка. Ты, когда мне его принесешь? Уже! Ура! Мама смотри вон Беляночка мне щенка принесла.
С этими словами Девочка соскакивает с лавки, где стояла, похлопывая по спине отца и бежит к калитке. На лицах родителей некоторое удивление, ведь за калиткой никого нет. И лишь когда Яга, сделав несколько шагов оказывается на заснеженной поляне, там проявляется, будто из ниоткуда, огромная снежная волчица, ростом как бы не выше самого Айвана. В пасти у нее чуть шевелится комок серовато-белой шерсти. Девочка подставляет руки, и волчица бережно опускает ей щенка, при этом лизнув Ягу по щеке. Яга тут же начинает ласкать его, гладить, что-то умильно нашептывать. Все это время Айван и Наина находятся в некотором оцепенении, боясь даже пошевелиться. Прекрасно осознавая, что стоит показать хотя бы малейшую агрессию и последствия будут непоправимыми. Снежные волки недаром считаются самыми опасными хищниками Ледяной гряды и Анделорского нагорья.
В этот момент, Яга отвлекается от щенка, видимо услышав что-то он волчицы.
— Ой! Мамочка, это же Беляночка! Она хорошая, мам! — Поняв, что родители опасаются за нее, девочка подходит к своим родителям и показывает щенка. — Смотрите, она мне щенка принесла, его зовут Ледок. Можно он будет жить у меня в комнате, ты же обещала, мам! А еще она сказала, что вам не о чем беспокоиться. И что она к сожалению, не может убедить вас в этом потому что вы ее не услышите, потому что у вас нет ни капли крови ледяных драконов. А еще она сказала, что тот, у кого она есть всегда находится под защитой стаи. Мамочка посмотри какой щеночек, Беляночка называла его Ледок, но сказала, что это детское имя, и что я могу дать ему то имя, которое захочу. Но я пока не знаю, что хочу. Папа, как ты думаешь, как можно назвать его? Папа, а ты расскажешь нам с Ледком вечером сказку? Мы будем тебя внимательно слушать и конечно же быстро заснем. Ты знаешь, как приятно засыпать под твою сказку? Ты обязательно послушай её и попробуй заснуть! Ой! А как же ты сможешь это сделать? Придумала! Ты попроси мамочку, или давай я попрошу, и она тебе обязательно ее расскажет. Правда, мам? Ты же тоже знаешь такие сказки? Ты же расскажешь сказку моему папочке? И он конечно же сразу заснет и не будет капризничать. Папочка ты ведь не станешь капризничать, если мама расскажет тебе сказку? — Девочка, передав послание волчицы, тут же перешла на что-то другое и кажется забыла о последних ее словах, касающихся родства с Ледяными Драконами. Родители несколько облегченно вздохнули, хотя, наверное, этот разговор еще далеко не закончен и надо искать какие-то слова и что-то еще, чтобы дать какое ни будь объяснение. Впрочем, все это еще предстоит. Пока же девочка полностью поглощена своей новой игрушкой и из нее вновь извергается поток вопросов. На миг отвлекшись на очередной вопрос дочери, а после вернув взгляд назад, Айван уже не нашел находящуюся в нескольких шагах от дома снежную волчицу. Впрочем, это ни о чем не говорило. Эти звери могли так ловко прятаться на заснеженных равнинах и горных склонах, что даже находясь в паре шагов от них не всегда можно было различить волка на снегу, в чем совсем недавно он в очередной раз убедился.
С одной стороны, если сказанное правда, это очень радует. С другой, а вдруг это очередная фантазия ребенка. В любом случае нужно что-то делать, вот только что? Хотя опять же щенок. Айван, да и Наина давно знали о том, что выращенный в доме щенок волка лучший телохранитель для своего хозяина. Даже существовали гномы, которые каким-то образом добывали только что родившихся щенков и продавали их желающим за огромные деньги. Правда существовало одно, но. Выросший и воспитанный в неволе щенок хотя и являлся лучшим телохранителем для своего хозяина, уже не был волком в полном понимании этого. Это был скорее дрессированный пес в волчьем обличье, для которого врагами были все, кто хоть как-то мог угрожать его хозяину, в том числе и бывшие сородичи, для которых он был таким же чужим. Здесь же волчица сама принесла еще слепого щенка девочке, и здесь возникает такой вопрос, останется ли волчонок своим для стаи или же перейдет в разряд чужаков? И если он все же останется для стаи своим, то это будет такая защита, которую даже представить трудно.