Загадки и легенды русской истории

Казаков Сергей Викторович

Откуда могли взяться на льду протоки Узмень, разделяющей Чудское и Псковское озера, конники Золотой Орды? Исследователь немецких хроник времен средневековья Рейнгольд Гейденштейн обнаружил и опубликовал еще в XIX в., в том числе и в России, сведения об участии отрядов монголов в Ледовом побоище на стороне князя Александра. Зная педантичность немецкой исторической школы, у нас нет оснований подвергать сомнению материалы средневековой летописи. Тем более, кому как не немцам знать, кто их бил? Орден надолго усвоил урок, преподанный ему Александром Невским в союзе с монгольским отрядом.

Умолчание этого исторического факта отечественными историками отчасти можно отнести к чувству ложно понимаемого патриотизма. Однако такое отношение к истории неверно в принципе, тем более, что участие монголов

в битве ни в коей мере не может умалить подвиг новгородцев во главе с Александром.

Р. Гейденштейн указал, что Псков «был взят немцами, как гласит предание, около 6750 года (1242 г. — Авт.). Однако немного спустя после того Александр Ярославич из рода Мономахова возвратил свободу городу, будучи отправлен ханом татарским Батыем и получивши в подмогу татарские вспомогательные войска, он победил в сражении ливонцев»^{33}. Страх перед монголами и спустя много лет после Ледового побоища удерживал Орден от военных акций. В 1269 г., спустя шесть лет после кончины Александра Невского, великий князь Владимирский Ярослав Ярославич «сдумав с новгородци» стал копить против немцев на Низовской земле рать; собрав «всех князей», он привел их в Новгород; вместе с русскими князьями прибыл и «великий баскак владимирский» Айраган и зять его Айдар «со многими татары». Прибытие баскаков и «татар» означало для Ордена войну не только против русских, но и войну против Золотой Орды. Немцы «устрашишася и вострепетавшее, прислаша с великим челобитьем и со многими дары послы своя, и добиша челом на всей воли его и всех издариша и великого баскака и всех князей Татарских и татар; зело бо бояхуся и имени Татарского»^{34}. Новгородская I летопись это подтверждает, добавляя, что немцы, «уведавше», прислали послов «с молбою: кланяемся на всей воли вашей, Норовы всей отступаемся» (1269 г.).

В отсутствие Александра Невского в Новгородской земле рыцари иной раз пытались совершать вылазки. В 1253 г. они, например, внезапно подступили к Пскову с целью его захвата, но были отражены местными жителями. Узнав, что на выручку псковичам направляется сын Александра Невского, юный Василий с войском новгородским, немцы поспешили отойти. Новгородцы вторглись в пределы Ордена, расположенные в устье Наровы, и, по словам летописца, «створиша волость их пусту». Псковичи между тем догнали осаждавших их город рыцарей и в битве разбили. Ливонский Орден запросил мира, который и был заключен «по всей воле Новгородской и Псковской».

Александр Невский заключил союзный договор против рыцарских орденов с великим князем Литовским Миндовгом, который, в свою очередь, разгромил 13 июня 1260 г. у озера Дурбе сильное рыцарское войско Ливонского Ордена под командованием Бурхарда фон Горнтузена, на помощь которому пришли рыцари Тевтонского Ордена во главе с орденским маршалом Генрихом Ботелем, датские рыцари герцога Карла из Ревеля и кнехты — покоренные народы Латвии и Эстонии. Потери рыцарей были столь велики, что и римский папа в послании Ордену указал: «Едва сдерживая слезы и с трудом поверив, что такое большое число рыцарей Ордена нашло смерть от рук неверных, призываю вам на помощь всех князей и епископов Германии»^{35}.

В 1262 г. князь Александр в совместном русско-литовском походе взял рыцарское гнездо Дерпт. В результате был подписан договор с немцами на выгодных для русских условиях. (Здесь необходимо пояснение. Поскольку русские как народ тогда только начинали складываться, термин «русские» в данном и других случаях носит не национальный, а территориальный характер. Начало русских как единого народа идет со времен Куликовской битвы.) Попутно следует напомнить о характере управления Новгородской республикой. Высшим государственным должностным лицом — главой правительства и бургомистром столицы государства, Великого Новгорода, — являлся посадник, выбиравшийся вечем. С 1136 г. в Новгородской республике была установлена выборность князя вечем.

Будучи исторически связанным со Скандинавией, Новгород сильно отличался от других русских государств-княжеств. В этом плане показателен факт, что уже через 40 лет после

провозглашения новгородской независимости тогдашние русские князья воспринимали Новгород как иностранное государство, а не Русь. Вильям Похлебкин, автор фундаментального справочника «Внешняя политика Руси, России и СССР за 1000 лет в именах, датах и фактах» (М.: Международные отношения, 1992), отметил, что историки новейшего времени упускали из виду это обстоятельство и даже игнорировали его, приписывая все факты из истории Новгорода общерусской истории, общерусскому государству, хотя они относились к иностранному государству с другой, не русской, часто совершенно противоположной внешней политикой. Отсюда и постоянные конфликты приглашенных князей с новгородской верхушкой.

Новгородский вариант демократического управления, в отличие от западных городов-республик, которые в качестве социальной базы помимо торговли имели и ремесло, привел к тому, что в начале XV в. посадники стали избираться на полгода. Все рвались к власти, чтобы вкусить от нее побольше благ, не желая уступать друг другу. Все это привело к полнейшему кризису государственной власти в Новгородской республике. К 1478 г. она была завоевана Москвой и упразднена. Более половины населения подверглось «выводу», переселению из Новгорода в глубину России. В их дома были переселены жители Московии.

Ливонский Орден пережил Новгородскую республику почти на сотню лет. Появление протестантизма послужило причиной внутреннего разложения Ордена. К этому времени в Ливонии уже произошло разъединение органов управления на духовно-рыцарский Ливонский Орден, епископство, светское рыцарское сословие и городское самоуправление больших городов. Рыцари считали протестантизм более подходящим для себя, католическое духовенство, напротив, его категорически отвергало. Современники, характеризуя Ливонию тех лет, писали, что «вся страна представляла печальное и отталкивающее зрелище», и «прежний воинственный дух рыцарей исчез, не заменившись гражданскими доблестями». После похода русских войск в Ливонию в 1560 г. последовал ее распад. В рыцарском городе-крепости Феллин был взят в плен последний великий магистр Ливонского Ордена Фюрстенберг. Тевтонский Орден как государство был ликвидирован в 1525 г., и на его месте возникло светское государство — герцогство Пруссия.

Глава 5.

ГЕРОИ КУЛИКОВА ПОЛЯ

Выходя из знаменитого Софийского собора в Великом Новгороде, вы непременно увидите великолепный бронзовый монумент — это памятник «Тысячелетие России», выполненный по проекту художника М.О. Микешина и открытый в 1862 г. Рельефный фриз памятника украшен изображениями самых известных людей России за всю ее историю, от князя Святослава Игоревича до адмирала Павла Нахимова. Всего более сотни великих представителей Отечества. Здесь можно увидеть «государственных людей», писателей и художников, просветителей, выдающихся военных деятелей.

Однако среди военных людей и героев вы не найдете главного творца победы русских войск в Куликовской битве — князя Дмитрия Михайловича Боброка-Волынского. Это тем более удивительно, поскольку российские исследователи истории считают победу в Куликовской битве «непосредственным выходом Московской Руси на мировую арену и победоносным ее утверждением во всемирной истории», что подтверждает реакция современников на результат битвы на берегах Дона в Европе и в Азии. Известный советский историк И.Б. Греков доказательно утверждал, что с точки зрения военного искусства Куликовская битва «являет собой непревзойденный пример использования всех тактических приемов для достижения победы»^{36}. Главное же значение Куликовской битвы состоит в том, что она положила начало возрождению национального самосознания русского народа. Тысячу раз прав Л.Н. Гумилев, отмечавший, что на Куликово поле вышли москвичи, суздальцы, переяславцы, костромичи, а ушли с него — русские.