Загадки, интриги, любовь...

Деноски Кэти

— Я был здесь. Один, — твердо произнес Ник. — И поскольку у вас нет доказательств, чтобы утверждать обратное, я предлагаю вам поискать того, кто это сделал.

Одутловатые щеки шерифа покрыл нездоровый румянец.

— Я с тебя глаз не спущу, Дэниелс, обещаю. — Он обратился к Шайенн: — Пойдемте, мисс Холбрук. Я отвезу вас домой.

Девушка покачала головой.

— Меня отвезет Ник. Позже.

— Ваш отец…

— Знает, что я буду позже, — произнесла она и посмотрела на шерифа.

Гордон Тернер

хотел было поспорить, но понял, что Шайенн не отступится, и мудро предпочел ретироваться.

— Прости за все это, Ник, — произнесла девушка, когда за шерифом закрылась дверь. — Я пыталась объяснить отцу и шерифу, что ты здесь ни при чем, но они не желали слушать. Они сказали, раз ты раньше преступал закон, то тебе надо обязательно задать несколько вопросов.

Ник нахмурился. Если она не имеет в виду тот случай, когда они пытались сбежать и пожениться, то за всю свою жизнь он больше никогда не совершал ничего противозаконного.

— Нельзя ли поподробнее? Я просто не очень хорошо помню, чтобы когда-нибудь нарушил какие-нибудь законы. Что именно я сделал не так?

Шайенн смутилась.

— Я не уверена… Папа сказал, что не имеет права рассказывать о судебных решениях. Но я возразила, что ты способен максимум на детскую шалость.

Ник не мог понять, почему судья никак не оставит его в покое. Он также не в силах был поверить, что Бертрам Холбрук способен опуститься до такой мелкой лжи.

Очень осторожно подбирая слова, с трудом сдерживая закипающий гнев, Ник отрывисто бросил:

— Только из уважения к тебе я не стану называть твоего отца лжецом, Шайенн. Но будь уверена, я никогда в жизни не нарушал закон — ни в восемнадцать лет, ни сейчас.

— Не понимаю…

Страстность этих слов и напор, с которым они были произнесены, напугали девушку. Ник постарался взять себя в руки, ведь он знал: представление Шайенн о нем извращено ненавистью судьи Холбрука к его семье.

Но прежде чем все прояснить, Нику необходимо было успокоиться. Он не хотел, чтобы все выглядело так, словно он винит Шайенн.

— Не волнуйся, милая. Поговорим об этом позже, — Ник заключил девушку в объятия и поцеловал в лоб. — Знаешь, как ты вчера была восхитительна?

— Не совсем… — напряжение Шайенн стало спадать, когда он привлек ее к своей груди. — Я не уверена…

— Сегодня утром было больно? — нежно прошептал Ник ей на ушко.

Ее щеки моментально окрасил румянец.

— Чуть-чуть.

— Прости меня, милая. — Ник был раздосадован тем, что причинил ей даже малейшую боль. Но теперь такого не повторится. — Нам придется подождать несколько дней, прежде чем заниматься любовью снова.

— Ты имел в виду заниматься сексом?

Ник нахмурился.

— Это одно и то же.

Шайенн покачала головой.

— Занятие любовью предполагает

наличие эмоциональной близости между партнерами. Занятие же сексом — это попытка двух индивидуумов получить чисто физическое удовлетворение. — Она высвободилась из объятий Ника и направилась в его кабинет. — Но я здесь не для того, чтобы спорить о значении слов. Я пришла, чтобы работать.

Ника задели ее слова, но что самое неприятное — Шайенн была абсолютно права. В их отношениях не оставалось места эмоциональной близости, так захотел он сам. Но каждый раз, как Шайенн напоминала Нику об этом, на душе у него, что удивительно, становилось скверно.

В пятницу днем Шайенн сидела в кабинете Ника и просматривала список животных, предназначенных для продажи на субботнем аукционе. Девушка никак не могла сосредоточиться. Всю неделю она только и думала о том инциденте с проколотыми колесами.

Судья и шериф продолжали утверждать, что виноват именно Ник, но Шайенн не видела в этом никакого смысла. С одной стороны, иногда и взрослый мужчина способен на такой мальчишеский поступок. Но с другой стороны, Шайенн не понимала, чего он мог добиться таким образом.

Бертрам настаивал, что Ник нарушал закон. Но сам Ник был очень убедителен, когда говорил об обратном. И… ведь он когда-то клялся ей в любви до гроба! Шайенн чувствовала — Ник не станет ее обманывать.

И все же она не знала, кому верить — отцу, который всегда желал ей только добра, или человеку, завладевшему ее сердцем, когда ей было шестнадцать?

У Шайенн перехватило дыхание. Неужели она все еще любит Ника? Что заставило ее совершить такой смелый поступок и начать с ним отношения, правда, уже совсем иные?

Шайенн подняла глаза и посмотрела на Ника, сидящего за столом напротив. В чем-то он остался прежним — таким, каким она его помнила, но иногда он казался ей совсем другим человеком. Теперь в нем чувствовалась внутренняя сила и уверенность.

Когда Ник разговаривал с шерифом, Шайенн заметила, что он — не из тех, кто затевает драку. Но определенно такой мужчина не будет пытаться избежать сражения. В результате их словесной перепалки с шерифом Шайенн поняла, что Ник привык стоять до последнего.

Его нежное обращение с ней наравне с манерой командовать на работе только придавали ему дополнительный шарм и сексуальность. Неудивительно, что Шайенн находила его абсолютно неотразимым.

Внезапно она поднялась.

— Мне нужен перерыв. Пойду подышу свежим воздухом. — Взглянув на бумаги, девушка добавила: — Вернусь через пятнадцать минут.

— И мне перерыв не помешает, — Ник тоже встал из-за стола и направился вслед за Шайенн, но, к ее счастью, зазвонил телефон. Ник посмотрел на определитель и сконфуженно улыбнулся. — Мне надо ответить.