Загадки старинных кладов

Косарев Александр Григорьевич

"Между Мариинском и Красноярском дезертировали почти все железнодорожники. Немногие оставшиеся саботируют: семафоры закрыты, вокзалы пусты. В Боготольском депо стоят 30 пустых и замороженных паровозов и фут льда на рельсах. Для приведения всего в порядок они оставили там чешских железнодорожников. Беспорядок чрезвычайный. 3 паровоза, отправленные из Боготола в Мариинск, исчезли бесследно. Угля не хватает. Необходимо конвоировать каждый транспорт. Жалованье рабочим не выплачено за три месяца". (М. Жанен. "Дневник генерала".)

Стояли жуткие морозы, и земля превратилась в камень. Выкопать яму размером с железнодорожный вагон было

просто нереально. Пробить прорубь в реке и сбросить золото туда? Идея неплоха, да только ни одной речки в округе нет, и сбрасывать ящики было просто некуда. К счастью, оказалось, что именно в этом районе в 1913 г. (т. е. совсем недавно) между станциями Каштан и Итат проводились гидротехнические изыскания. Велось мелкое и глубокое бурение, рылись довольно глубокие шурфы (колодцы). Обнаружить шурф гораздо проще, нежели вырыть его, особенно зимой. Тем более что все они, и глубокие и не очень, огораживались специальными деревянными конструкциями, которые защищали людей и животных от случайного падения в рукотворную яму. Таким образом, задача тех, кто собрался запрятать несколько десятков тонн золота, изначально была упрощена до невозможности. Требовалось отыскать несколько таких шурфов вблизи от железнодорожного полотна и попросту побросать туда ящики.

В шурфах обычно стоит вода, и однажды бросив туда нечто тяжелое, можно впоследствии не беспокоиться о том, что кто-то найдет сброшенное. Дело в том, что шурфы — сооружения очень ненадежные. Лишенные укрепляющей их стенки бревенчатой обвязки (как в обычных колодцах), они очень скоро заплывают глиной и осыпаются вниз, надежно хороня все, что было сброшено туда относительно сухой зимой. Паводковые воды и переносимая ими грязь уже на следующую же весну надежно похоронили утопленную в декабре часть золотого запаса. Наверняка "похоронщиками" были снесены и ограждающие шурфы "балаганчики". Такой маневр надежно обезопасил бы это место в дальнейшем.

Ведь всего один неловкий шаг любопытствующего прохожего и… все, спастись при падении вниз было практически невозможно.

Этот эпизод можно в определенной степени связать с событиями, которые произошли несколько месяцев спустя. Случилось так, что некоторая часть каппелевского золота оказалась в распоряжении генерала П. Петрова — начальника тыла "ДВА". В "ДВА" входили остатки армии, сумевшие прорваться в Забайкалье. У этой армии в ноябре 1920 г. числилось на балансе 39 ящиков золота на сумму 2,32 млн золотых руб. Военный совет "ДВА" постановил: разделить эти ящики на две части. 17 из них передать командующим четырех корпусов на непредвиденные расходы при эвакуации. А 22 маркированных ящика постановили сдать под расписку главе японской миссии на ст. Маньчжурия полковнику Рокуро Идзиме.

Так вот, генерал Петров потом много лет судился с японцами из-за одного маркированного ящика за номером 3091. И тут можно предположить, что именно в этом ящике содержался тайный шифр, указывающий, где был захоронен груз третьего эшелона.

Шифр наверняка был очень прост, но, не зная его основы, найти спрятанное было невозможно. Вероятно, на нем было написано очень простое сочетание букв и цифр, которое сведущий человек мог расшифровать в минуту, например следующее: "3091— 6 В 856 С".

"3091" — номер верстового столба.

"6" Каждую версту разбивали на 10 отрезков. Значит, надо отсчитать от столба 6 таких отрезков.

"В" — отсчитать отрезки именно на восток, а не на запад.

"856" — количество саженей, которое следовало отмерить от колеи до шурфа.

"С" — отмерить их следует строго на север.

Шансов на то, чтобы отыскать именно

этот клад, значительно больше, нежели все прочие ценные захоронения, приписываемые Колчаку. Как это сделать практически? Вопрос понятен. Ответ известен. Но, к сожалению, по недостатку места в данной книге, я его пока не могу опубликовать. Возможно, что в следующем расширенном и доработанном издании моя мечта на этот счет и осуществится, а пока… увы.

А невезучий генерал Петров, видимо, узнал тайну так бездарно утерянного ящика много позже, от одного из тех офицеров, кто некогда хоронил золото из того эшелона. Вот он и судился, пытаясь вернуть утерянные сведения. Теперь хочу привести и прочие свидетельства, так или иначе касающиеся данной темы. 26 декабря эшелон А.В. Колчака находился на станции Камышет; примерно в 40 км к западу от Нижнеудинска.

Но на другой день Красноярск восстал, и власть оказалась в руках большевиков, которые меньше всего хотели вывоза ценностей из страны. Оказавшись в ловушке, литерные поезда так и застряли в так называемой "ленте" перед Красноярском. А чуть ранее (21 декабря) адмирал узнал о восстании рабочих на станциях Черемхово и Нижнеудинск. К тому же 24 декабря началось вооруженное восстание и в Иркутске.

Положение для всей колчаковской армии, согласитесь, создалось катастрофическое. Разрезанная словно гигантская колбаса на несколько изолированных кусков, белая армия стремительно теряла и централизованное управление, и уверенность в себе. И Колчак, получив столь неутешительные сведения, приказывает как можно скорее прятать и уничтожать отставшие ценности. Естественно, что, получив такой однозначный приказ, каппелевцы посчитали правильным сбросить большую часть золота (кое-что они все же захватили с собой) в шурфы или шахты.

Интересно, что именно в то же самое время и примерно на том же самом участке железной дороги, но совершенно без ведома слишком далеко отъехавшего на восток адмирала, несколькими офицерами было спрятано значительное количество золота. О них я уже как-то упоминал: небезызвестные Богданов и Дранкевич. Уцелевший Богданов в интервью американским корреспондентам утверждал, что ввиду малых шансов на прорыв остатков армии Колчака в Маньчжурию было решено, без санкции главнокомандующего, закопать в надежном месте золотой запас России.

"Малые шансы" — это, скорее всего, было сказано им о так называемой "Красноярской операции". В книге "Гражданская война и военная интервенция в СССР" читаем: "Потерпев поражение в ноябре — декабре 1919 г., колчаковские 2-я и 3-я армии отступали на восток вдоль Сибирской железной дороги. 1-я армия находилась на переформировании в г. Томске. Всего у противника было 75 000 штыков и сабель, 200 орудий, свыше тысячи пулеметов и три бронепоезда. 20 декабря 1919 г. Красная армия заняла г. Томск, где было взято в плен 12 000 человек. 24 декабря была занята станция Тайга, где быт захвачены 5000 пленных и 20 орудий, а также эшелоны с вооружением и военным имуществом. Это были польские легионеры, прикрывавшие отход колчаковских войск. 28 декабря "красные " овладели Мариинском-2 января 1920 г. "красные " части совместно с партизанами армии Кравченко и Щетинкина заняли ст. Ачинск и город Ачинск. Колчаковские части 1-й, 2-й и 3-й армий находились между Ачинском и Красноярском. Особенно трудно было продвигаться 3-й колчаковской армии, которая имела район действия к югу от железнодорожной магистрали, где было крайне скудно с проезжими дорогами и где приходилось продвигаться по гористой местности, сплошь заросшей девственной тайгой.