Загадочная русская душа на фоне мировой еврейской истории

Синюков Борис Прокопьевич

Исходя из изложенного, нам с вами надо постоянно помнить, что любой наш любимец, в конечном итоге, живет не для нас с вами, а исключительно для самого себя. Поэтому о нас с вами он будет вспоминать только тогда, когда мы его заставим. Заводят же нас с вами в заблуждение по этому вопросу художники, рисующие лики на досках. Но как говорят искусствоведы, они не виноваты, они этим выражают свои чувства к справедливости, свою мечту, не более. Поэтому и нам с вами не надо верить в несбыточное. Художник же тоже, выразив свои чувства на доске, идет или бражничать, или еще что делать похуже. Но есть организация похуже художников, это идеологическая организация, служащая целям лидеров. Эта организация не сеет и не пашет, она живет за наш с вами счет и внушает нам же наши несбыточные надежды на хороших лидеров. Поэтому зарубите себе на носу, хороших лидеров от природы не бывает нигде и никогда, их все время надо силой заставлять быть относительно хорошими. Поэтому надежды ваши, русских в особенности, на хорошего царя тщетны. Хороших царей не бывает по самой их природе лидеров.

Лидером быть хорошо, хоть в стрелковом взводе, хоть в империи, в империи даже лучше, возможностей больше. Когда лидер стрелкового взвода первым поднимается в атаку, его скоро убьют, и лидером станет другой, более осторожный и хитрый. Он просто высунет голову из окопа и громко крикнет «ура», а сам спрячется обратно в окоп, чтобы

другие, уставшие от ожидания и слабонервные, выскочили и побежали вперед, а лидер – за ними. Он проживет дольше и получит медаль. Затем станет полковником. Точно так же ведут себя руководители партий, но на них это меньше заметно, чем на взводном. Они больше говорят, чем бегают в атаку. Им тоже верить нельзя. Хотите пример? На днях Явлинскому, а надо уж признаться, что я голосую за его уже в который раз, задали простой вопрос. Дескать, как вы себя станете вести, когда сядете в Кремле, так же как Ельцин, то есть бессовестно? Лидер «яблока» так смутился, словно его застали в чужом огороде, но говорить стал отчетливо, что так вести себя не будет, хотя по крупному плану его лица было видно, что именно так он себя и будет вести. Для меня–то это выражение лица не было секретом, потому что других–то примеров и нет в истории. Поэтому не доверяйте даже своим лидерам, но самое главное, делайте так, чтобы ваш лидер ни на грамм не отличался от вас, пользовался ни на иоту большими правами среди вашего коллектива, чем вы сами. Может быть, он даже сам откажется быть вашим лидером на таких маленьких правах. Туда, то есть, вне, ему и дорога. Но если вы допустили, что ваш лидер имеет больше прав среди вас, все, вы уже не партия, а потенциальная элита. Впрочем, вы это знаете и без меня. Как только вы победите на выборах, ваш лидер станет царем, вы его элитой, а все остальные вашими рабами. Прежнюю элиту вы, конечно, посадите в тюрьму. А народу, как всегда, будет безразлично. Он скажет: «Что ни поп, то и батька» и пойдет платить налоги, в меньшинстве своем, конечно. Большинство налоги на Святой Руси никогда платить не будет, потому, что знают, куда они идут. Но так как они ничего не могут поделать с этим, то это единственный их шанс противопоставить себя сложившемуся веками порядку вещей.

Теперь перейдем вглубь веков. Первой русской элитой стала знаменитая княжеская дружина. Ума в этой элите было ни на грош, зато руки были крепкие, а верткость отличная. Те, кто не занимался мужеложством, нарожали детей, они тоже стали элитой. Постепенно эта элита разрасталась, она была чисто военной. Просуществовала она до самой октябрьской революции. Все наши писатели из них, исключая разве что Кольцова и Есенина, да еще парочку–тройку. Но, княжеская дружина была двух сортов. Дружина князей–грабителей, и дружина казаков–разбойников. Дружина князей–грабителей была сформирована на местах, чтобы помогали собирать дань своему князю в виде рабов в окружающих деревнях. Эта элита считала себя как бы групповым владельцем человеческого стада, князь был главным владельцем. Безусловно, за стадом следили, вернее за его поголовьем, чтобы не уменьшалось. Поэтому выработались совершенно специфические отношения между стадом и его групповым владельцем. Стадо жалели, как свою собственность жалеют, но кто же в корове видит члена человеческого рода? Поэтому это отношение и закрепилось в веках, и сегодня наши правители совершенно не видят интеллектуального и морального сходства в себе с народом. Для них мы по–прежнему только стадо, дающее пропитание его владельцам. Его жалеют только до той степени, чтобы оно не уменьшалось и не больше. Запомните, что крепостное право было отменено в 1861 году, а просуществовало оно не меньше 10–18 веков, смотря по какой хронологии смотреть. Что же мы ждем от современных наших правителей? Главное здесь, на что надо обратить внимание, это то, что независимо от того, кто по имени владеет стадом, всякий будет относиться к нему так, как его предшественник. Ибо хозяева стада меняются, а само стадо остается. И отношения между хозяином, кто бы он ни был, и стадом замерли на века. С одной стороны взгляд изподлобья стада на хозяина, с другой стороны – взгляд хозяина кристальной чистоты, оттого, что он совершенно не может понять, что перед ним все–таки люди.

Дружина князя–грабителя была самой бездушной, ведь им приходилось отнимать на продажу детей у матерей, притом не одно поколение, такой стала и элита этого сорта. И сегодня встречаются ее представители. Что касается дружин казаков–разбойников, сплавлявших безликий живой товар по трем великим рекам Восточной Европы, то из них мало кто оставил потомство в наших лесах. У них свирепствовал гомосексуализм, традиции еле–еле сохранялись из–за постоянного пополнения их рядов молодым поколением оставленных у себя рабов. Дела стали поправляться, когда работорговля стала падать, пришлось пахать, а затем и жениться. Это те, кто остался на реках. Элиты российской из них не вышло, из них получились просто казаки, уже не разбойники. Потом их паханы перешли владеть (Рюрики) составными элементами Руси, взяв с собой часть своих дружин. Вот они–то и принесли на Святую Русь гомосексуализм, а историки сваливают его на восточные нравы. У гомосексуалистов потомства же не бывает. Поэтому к русской элите они отношения не имеют, за малым, но значимым исключением. Это сами рюрики и их ближайшее окружение не гомосексуальной ориентации.

Из них появились великие князья, сперва Рязани, Ярославля и Москвы, а потом и Всея Руси. Но потом их победили Романовы. Рассмотрим это несколько подробнее. Первичная элита – это совершенно безграмотные, тупые силачи, которым жалость неизвестна. Я уже говорил, что первые княжества владели лесным народом в диаметре не более 50 километров. Жили они в каком–нибудь самом большом селе вокруг своего князя, самого сильного, и самого безжалостного. Гомосексуализма здесь не было. Во всех остальных деревнях округи жил исключительно простой народ, быдло, потенциальный товар для работорговли, утех и ограбления. Жили они, как бог на душу положит. Князь с дружиной сидели, жрали, пили, брать в руки какое–нибудь средство производства считалось бесчестьем, ибо жили они только грабежом и продажей рабов. Ничего они не умели, только махать дубиной. Как кончались награбленные припасы, они шли в ту или иную сторону и грабили. Потом опять садились жрать и пить. Об этом как раз и Е. Голубинский (1834 – 1912) говорит: «В древнейшие времена русские почти исключительно жили нападениями на другие народы и военными грабежами. Главную добычу в этих нападениях составляли пленники и пленницы, вследствие чего у них явилась нарочитая и обширная торговля невольниками и невольницами. С течением времени русские перестали быть исключительно разбойниками, но торговля невольниками и невольницами, по сделанной привычке, продолжала составлять их специальность, и так это было, как мы положительно знаем, и в 10 веке». В этой цитате я хочу только уточнить, что «другие народы» надо понимать как «другие деревни».

Прокопий Кессарийский добавляет, что «живут они в жалких хижинах, на большом расстоянии друг от друга, и все они по большей части меняют места жительства». Да это же естественно, они же прячутся от своих князей. Маврикий

Стратег: «Они селятся в лесах, у неудобопроходимых рек, болот и озер… Необходимые для них вещи они зарывают в тайниках, ничем лишним открыто не владеют и ведут жизнь бродячую». А вы бы что, выставили напоказ князю–грабителю свои лапти и деревянные ложки? Отберет же. Поэтому работы у князя–грабителя с его дружиной было иногда много: выследить своих «подданных», желательно когда они вытащат из тайников свои лапти, удочки и верши, ложки с берестяными туесками. Ведь князь с дружиною и лапти плести считали ниже своего достоинства. Поэтому «владение селами» надо понимать совсем не так, как нас сегодня учат в школе. Это, собственно, было владение «угодьями» с живым товаром и его жалким имуществом. Поэтому, естественно, у князей–грабителей случались пограничные конфликты, какие описывают историки. Но здесь надо иметь в виду, что владения были опять же в диаметре не более 50 километров. Оружие у всех князей было совершенно одинаковое, по свидетельству Маврикия Стратега, копья и лук со стрелами. Значит все зависело от силы физической и численности дружины. Поэтому «угодья» их, то расширялись, то сужались от поколения к поколению князей, совершенно так же, как у современных рэкетиров.

Вот еще одно замечание Маврикия Стратега, которому историки дают не совсем правильную интерпретацию: «Мужественно они выносят пребывание в воде, так что часто некоторые из числа остающихся дома, будучи застигнуты внезапным нападением, погружаются в пучину вод. При этом они держат во рту специально изготовленные большие, выдолбленные внутри камыши, доходящие до поверхности воды, а сами, лежа навзничь на дне, дышат с помощью их. Это они могут проделывать в течение многих часов, так что совершенно нельзя догадаться о них. А если случится, что камыши видимы снаружи, неопытные люди считают их за растущие в воде, лица де, знакомые с этой уловкою и распознающие камыш по его обрезу и положению, пронзают камышами глотки лежащих или вырывают камыши и этим самым заставляют вынырнуть из воды». Согласитесь, что такой метод не годится для настоящей войны, не вечно же под водой сидеть, когда неприятель навсегда занял деревню? А вот для временного сохранения себя, пока дружина грабит деревню и берет на продажу зазевавшихся, вполне подходит. Грабители через час–полтора, закончив набег, уйдут, тогда и вылезать из воды можно. Но и грабители, как вы видите, тоже опытные люди в этом деле: если пленных набрали мало, то трубки вырывают, если достаточно – протыкают им глотки. Технология. Отработанная.

Естественно, у князя – гарем, у дружины – конвейер пленниц. Помните про конвейер, по которому прошла императрица Екатерина I? Солдат, фельдмаршал с забытой мной фамилией, Меньшиков, сам Петр, после его опять Меньшиков. Это же у них в крови было, отбирать женщин–пленниц у своих подчиненных дружинников. Появлялись и дети. Это была элита второго поколения, вплоть из самых известных наших литераторов–помещиков. Вы не заметили, что большинство наших известных благотворителей и меценатов не из дворянского сословия (за редким исключением), а из купцов, бывших рабов? Доказывать? Потому, дворянское сословие – это прирожденные потомственные грабители и рабовладельцы. Многие их потомки такси водят в развитых странах. Потому что на большее неспособны, природа такая, что лучше дынные корки собирать с посольского стола, чем брать в руки лопату. Сильно подпортили представление наше о дворянах дворянские писатели. Вы заметили, что практически все они писали книжки про «красивую» любовь, про свои чувства – лирику, да про конфликты «отцов и детей» дворянских, а о народе – ни гугу. Даже и эмигранты. Потому что про стадо коров, что напишешь «красивого»?

Но не все дворяне убежали от коммунистов, многие попрятались от ЧК, сменили «имидж», стали советской, затем нынешней номенклатурой, чиновничествуют в «хлебных местах», берут взятки, помогают друг другу возвышаться, снова барствуют. Недаром появились всякие их клубы дворянские, а мы плебс, наглядеться на них не можем, ишь какие «долгорукие»? Если немцы покаялись за фашизм, американцы покаялись за рабство негров и Вьетнам, англичане за колониальную политику, то почему бы и русскому дворянству не покаяться за работорговлю, рабовладение? Открыто покаяться, во всеуслышание, ведь грешили их предки таким грехом, какого в свете не было нигде больше. Соберитесь, дворяне, в своих дворянских собраниях, да кучно эдак и попросите прощения за десять веков глумления над собственным народом! С подписями! Или по–отдельности, через газеты, с упоминанием титулов! Ведь вы не чета западным дворянам, далеко не чета им. У них никогда рабов, таких как у вас не было, так – вассалы, да земли кусок с замком. Но! Куда там, у вас кровь шибко голубая, рабовладельческая. Воды в рот набрали. Думаете, забудется. Нет, никогда не забудется, пока прощения не попросите.

Природная подлость, не просящих прощения и не прощеных, дворян очень мешает нашему обществу жить. Не скажите, что я не прав. Кому как не дворянам, грамотным, броситься распространять рукописные образцы Всеобщей декларации прав человека? Куда там, они при первых чекистах безграмотных писарями к ним устроились и научили их пользоваться «дворянскими правами». Думаю, тогда и родилась поговорка: ты начальник – я дурак, я начальник – ты дурак. Обалдевшие от свалившейся на них власти люмпены быстренько научились от своих писарей их прежним повадкам, а потом и перевели повыше должностями своих «учителей». Однако я ускоряю события. Надо рассказать еще, как реформировались дворянские кланы. Первые дружинники, естественно, то и дело попадали в опалу к своим князьям за различные шалости по поговорке «не по чину берешь». Когда один князь побеждал временно другого, естественно, дружинники побежденного переходили в отряд холопов. Поэтому будущим дворянам приходилось много заискивать, подлизываться, интриганничать, лоб расшибать, подсиживать друг друга, то есть проявлять самые отвратительные человеческие качества. Жить–то надо. У простого народа, рабов, такие качества развиваться не могли. У него, простого народа развивались качества зависти, злобы на власть имущих, недоверия и нелюбви к соседу, так как часто выходило так, что у соседа князья–грабители забирали меньше чем у него. И если кто–то думает, что дворян было мало, то ошибаетесь. Дворян было очень много, процентов 15 от общего населения, если не больше. Это шибко богатых и знатных было мало. Но знатные то и дело переходили в незнатных: или пропьются, или князь отберет знатность. Эти очень подвижные группы населения в смысле благосостояния и прав все время «подковерно» воевали друг с другом за свое место возле «тела» как сейчас говорят. Поэтому генетически формировался очень беспринципный и подлый класс людей, готовых на все ради своего благополучия. К рабам я это не отношу, так как им всем было одинаково плохо, и бороться между собой не имело смысла. Вот почему славянофилы потом так полюбили патриархальность быта крепостных крестьян. Чрезмерное размножение дворян от сытости жизни и широкого использования рабынь усугубляло картину формирования людей с самыми отвратительными качествами. Конкуренция их между собой возрастала, и применялись все доступные им методы борьбы, исключая дуэли, которые пришли к нам после победы над Наполеоном, от французов. Прежние же методы – самые, что ни на есть бессовестные. Поэтому почти все отрицательные качества русских – это дворянские качества, качества русской элиты.