Загадочные острова и неправильные пираты
Шрифт:
Он был среднего роста, коренастый, широкоплечий с накачанными бицепсами и крепкими ногами. Руки и лицо его были обветрены и покрыты многочисленными шрамами.
– Ну, как тебе наш город? – спросил он, засовывая кнут за голенище высокого сапога. – Ничего, город как город – ответил я. – Благодарю за помощь. И окинул его взглядом с головы до ног.
Одежда на нём была по сравнению с моей – царской. Штаны из красной парчи с золотым шитьём идеально сидели на его сильных ногах. Куртка была из тонкой выделанной кожи, с вкраплёнными камушками на рукавах и кончиках воротника, широкий пояс с разнообразным оружием и кожаные
– Ну не скажи, – ответил он. – Наш город-порт Тортуга единственный, в своём роде на весь Карибский бассейн. Это можно сказать, столица и единственное место отдыха «берегового братства» на десятки тысяч миль в округе, а может и во всём мире.
Рис 6
– Да, – сказал мой неожиданный спаситель, – меня зовут Эдд Хаггерт и служу я как раз на том разноцветном корабле, который ты с таким интересом рассматривал, когда на тебя свалилась эта шпана. И протянул мне загорелую мускулистую руку.
– Дик, – сказал я в ответ и пожал ее.
– Откуда ты так сразу узнал, что я не местный? – Ну, это сразу видно. Во-первых, такие молодцы, как только что удалились, на «местных», не нападают. Во-вторых, у тебя довольно простая и не по местной моде одежда, а в третьих, местные ребята никогда не разглядывают с таким интересом собственную бухту. Достаточно, сэр?
– Вполне, – ответил я.
– А что ты сделал с этими? – задал он встречный вопрос, указывая на лежащих в пыли противников.
– Не знаю, – ответил я, не лукавя, – просто я страстно пожелал, чтобы они замерли и, воочию, представил этот процесс – вот они и замерли.
– Это что–то новенькое, побеждать противника, не прибегая к насилию, да, очень здорово, до того здорово, что даже и не правдоподобно. Я бы ни за что не поверил, если бы не увидел своими глазами. Он опустился на корточки, перевернул одного из лежащих лицом вверх, пошлёпал его по щекам, зачем-то потрогал пульс и ущипнул за нос.
– А теперь попробуй разбудить их, – попросил он. Я смотрел на лежащих людей и мысленно приказал им очнуться и встать. Сначала это не дало никакого эффекта. Эдд подбодрил меня.
– Давай, давай, и, желательно с тем же усилием. Я повторил мысленно свой приказ два, три, четыре и больше раз с разными интонациями и страстью. И, в конце концов, через некоторое время, они зашевелились, поднялись. Недоуменно озираясь, покачиваясь, явно не понимая, что же с ними произошло, удалились в неизвестном направлении.
– А меня можешь обездвижить? – спросил новый знакомый, когда они скрылись из вида. – Не знаю, – ответил я. – А ты попробуй, – сказал он, и, сидя на скамейке, уставился мне в глаза. Ничего не оставалось делать, как только исполнить просьбу Эдда Хаггерта. Я попробовал, и уже через пять минут, он полулежал, откинувшись на спинку скамьи без признаков жизни. Пощупав пульс, я с трудом нашёл слабое биение. Сильно испугавшись, я попробовал вернуть его к нормальному состоянию, и у меня это тоже получилось.
Он открыл глаза, потянулся и сказал: «Ну и угораздило меня заснуть средь бела дня, да ещё на улице. Увидев меня, он видимо, вспомнил свою просьбу и произнёс: «Ты
Мы сидели молча, любовались морским пейзажем и слаженной портовой суетой. Но молчание никогда не относилось к моим добродетелям, и уже через несколько минут, мы оживлённо болтали.
Из нашего разговора я узнал многое об окружающей действительности, нравах и законах «берегового братства», о «кодексе чести». В конце нашей беседы я признался, что был бы рад поступить на какой-нибудь корабль.
– Кстати, – сказал мой новый приятель, – я уже сказал, что служу на этом прекрасном корабле, название которому «Рапид», а командует им капитан Кребс большой оригинал и выдумщик. Я думаю и в «береговое братство» он пошёл лишь для того, чтобы получить возможность путешествовать по странным местам, не объясняя никому, зачем он это делает, куда и зачем пойдёт в следующий раз. Честно говоря, у нас, большинство команды такие же чокнутые, как и капитан. Затем самокритично добавил: «Наверное, и я тоже».
Ты знаешь, наше судно только тем и занимается, что бороздит просторы океанов в поисках странных мест. Но это, так, для сведения, главное, что до недавнего времени, то есть до вчерашнего дня, я числился там юнгой, а вчера меня произвели в матросы, так что теперь место юнги вакантно, понимаешь? Я замолвлю за тебя словечко перед капитаном, и думаю, учитывая твои феноменальные способности, он тебя возьмёт, так, что встретимся сегодня вечером, за ужином, в таверне «У французского короля». И больше не попадайся на дешёвые трюки бродяг как сегодня. При встрече с «такими», главное, сразу показать свою силу. И не бойся пустить им кровь, иначе они это сделают быстрее. Ну, пока. Мне пора возвращаться на корабль. Кстати, таверна «У французского короля», прямо пред тобой. До встречи.
Здесь мы расстались, и мой новый знакомый, бывший юнга, а ныне произведённый в матросы полноценный моряк, подпрыгивая вниз по каменистой тропинке вприпрыжку, как обыкновенный мальчишка. Я же, не спеша, пошёл дальше по улице, запоминая место расположения таверны «У французского короля», чтобы вечером можно было быстро и безошибочно её найти, а затем тоже спустился к воде, чтобы почистить и привести в порядок свою, пострадавшую во время потасовки, одежду.
Глава 5 В таверне
В таверну «У Французского короля» я пришёл намного раньше назначенного времени.
Как и обычно, в те дни, когда в порту собирается больше трёх кораблей, и их экипажи сходят на берег, у кабатчиков и владельцев винных лавок начинается горячее время. От покупателей нет отбоя. Но чем больше они заливают глотки ромом и вином, тем чаще и более кровавыми становятся стычки между моряками, или между моряками и торгашами.
Сегодня в этой таверне было относительно спокойно. В зале был полумрак. В воздухе стоял тяжёлый запах горелого мяса, гнилых овощей и немытых тел – обычный кабацкий дух. В зале стояло десятка два столов с тяжёлыми дубовыми столешницами и такими же тяжёлыми лавками, видимо, более лёгкая мебель здесь не приживалась, поскольку частенько служила подручным оружием при выяснении отношений среди посетителей.