Загадочный пациент
Шрифт:
Смотрю на Али, пытаясь понять, когда он таким стал, как ему удавалось скрывать гниль внутри него. Может быть он и ввёл в заблуждение моего брата, подвёл его под какое-то чёрное дело.
– Али… ты же был другом, почти братом Рамазана…
В ответ слышу лишь скрипучий хохот, он обматывает шею и душит, отвратительнее звуков никогда не слышала.
– У твоего брата не было друзей. Святой Рамазан любил только себя и шлюх с кляпом во рту. – он усмехается так противно, вижу капельки слюны в уголках его губ. – Это его идея была выдать тебя замуж за Арсена, чтобы объединить семейные капиталы.
Настало время смеяться мне. Алихан цеплялся за последнюю соломинку перед тем, как потонуть. Мой брат любил меня и защищал, никогда не давал никому в обиду, и точно никогда бы не отдал меня в жены старику.
Кроме меня никому в комнате не было смешно. Мужчины наоборот опустили глаза, напустив на свои лица непроницаемости. Слова Тагирова не произвели на них такой же шок как на меня.
– Может убьём его? – Рита, расположившая на подоконнике, скрестив ноги, явно скучала.
– Придержим его для Луки. – говорит Майлз. – У него есть вопросы к нему.
Лео снова взял Тагирова за шиворот и поволок из палаты, предварительно смачно ударяя его по голове, чтобы тот лишний раз не рыпался.
Рита тоже слезла с подоконника и окинула презрительным взглядом Алана, в нем было столько отвращения, что мужчина отвернулся, бурча:
– Почему мы ее терпим вообще?
– Потому что я умею разбираться с большими дяденьками с пушками, а ты нет, сыкушка. – у девчонки такая живая мимика. С каждым словом ее лицо перерождается и говорит вместе с ней. За девушкой очень интересно наблюдать.
– Рита, хватит, пожалей его… - Майлз устала выдыхает, он не улыбается, но от него исходит тепло. – Алан прекрасный врач и, как Бог, латает людей, спасая их от смерти.
– Ага… - выбрасывает она, чавкая жвачкой и сплевывая ее в мусорку. – Ладно, раз тут все ваши важные жопки в безопасности, то я пойду. Досвидульки.
Девушка выходит из палаты, и Захар переглянувшись с Майлзом и Аланом, шумно вздыхая, выходит за ней. Видимо, чтобы переговорить с ней.
– Напомни мне, почему мы ее терпим? – лицо всегда воспитанного доктора выражает глубокую печаль. Он подходит к двери и выглядывает в коридор. – Она на всю голову больная и неконтролируемая.
– Потому что она сестра Лео. – отвечает Зале, выпуская меня и открывая бутылку колы. – И он ОЧЕНЬ любит свою сестру…
На фоне всегда такого хладнокровного Лео его сестра и вправду кажется безумной. Она напоминает девочку-подростка, которая пытается показаться крутой.
– Ладно, пойду и я. Ты можешь ехать домой, твоему здоровью сейчас, пока еще, ничего не угрожает. – с этими словами Алан улыбается и выходит.
Мы остаёмся одни с Зале. А я все также молчу, переваривая все произошедшее за последние часы.
Майлз поворачивается ко мне, слабо касаясь моего подбородка, заставляет посмотреть ему в глаза.
Тишина обжигает уши, взгляд – душу. Нервно сглатываю, чувствуя, как невыносимо долго, сокращается расстояние
Алан.
Как они меня задрали со своими войнами. Как мальчишки в песочнице, только отобьются от одного, как приходят другие.
Конечно, их идеология благородна, и цель оправдывает средства, но, блядь, как же я устал.
Устал стоять часами в операционной, заглатывая дыры. Устал, сидеть ночами перед их кроватями, ведя поединок со смертью. Она уже знает меня в лицо, она ждёт меня. Для нее я тот, кто мешает ей работать.
У моего кабинета я замечаю Риту со скрещёнными руками. Она стоит прислонившись к стене и смотрит на меня, прожигая дыру во лбу. Несносная женщина.
Ее бы отмыть, одеть и сменить цвет волос. Тогда была бы похожа на человека, а так как оборванный воробей.
– Мне нужно, чтобы ты оказал мне услугу.
– Помог?
– Подбирай любой синоним, который удовлетворит твоё ЭГО, мне важен результат.
Открываю дверь и захожу первым, не впускаю ее из принципа, хотя она уже делает шаг вперед. Я обхожусь учтиво с девушками и женщинами, но не с такими как она.
Эта наглая особа раздражает меня.
– И что ты от меня хочешь?
– Чтобы ты помог удалить мне пирсинг. – спокойно говорит она, уже залазя на мой стол.
Пробегаю взглядом по ее телу, не веря ушам. У нее нет серёжек в носу, рту и пупке, а значит…
У меня невольно лезут глаза на лоб от ее вульгарности.
– Зачем стесняюсь спросить?
– Из-за него недавно чуть не порвала половые губы. – Рита пожимает плечами и смотрит на меня вполне невинно. – В итоге все припухло и немного нагноилось. Сама не могу снять, а ты как бы врач.
Закрываю глаза, ощущая как во мне поднимается ярость.
– Так сходи к другому врачу! Не тому, кто сам с удовольствием оторвёт тебе что-нибудь.
– просто тебя я знаю. Светить пиздой кому попало не хочется. Мне есть что предложить тебе взамен.
– Что же?
– Перестану обижать тебя, Няша. – она игриво улыбается, расстёгивая джинсы. А я не успеваю прийти в себя от нее. Крышу сносит. Кто вообще создал ее такую?
Ураган вместо башки.
– Не здесь… - не успеваю и слова сказать, как ее джинсы отбрасываются в сторону. Девушка стоит передо мной почти голая, елозит своей жопой по моему рабочему столу, широко расставив ноги. У нее действительно все немного припухло. При ходьбе должно доставлять дискомфорт. Здоровенная металлическая шайба, красуется на одной из ее губок. – Если бы я был твоим старшим братом, то уже давно оторвал твою башку.
Нежно-розовые губки подрагивают от моих прикосновений. Они вообще не были созданы для инородного вмешательства. У Риты очень красивое тело.
Молочная кожа с голубыми венками предназначена для нежных прикосновений, а не для грубого пирсинга.
– как вообще можно было додуматься до пирсинга там? – слова все же срываются с моих губ. Несмотря на то, что я несколько раз мысленно останавливал себя, заставлял промолчать. Говорил себе, что это не моё дело.
– Сделала его на спор.
– её голос очень тих, девчонка даже улыбается. Как будто ни на секунду ей не больно, хотя процесс, как минимум, не приятный.