Загадочный Волжский

Член Союза журналистов России, исследователь паранормальных явлений, доктор философии, автор двенадцати книг.

Книга «Загадочный Волжский» посвящена многочисленным экспедициям и исследованиям в области непознанных явлений. Автором собран богатейший материал на основе документальных свидетельств его земляков — жителей города Волжского. Молодой город, отметивший свое 55-летие, оказывается, имеет незаурядную и давнюю историю, причем многие таинственные явления не находят объяснений с материалистических

позиций науки, а значит, требуют иных подходов и иного образа мышления, новых знаний, чтобы разобраться в загадках. К этому, по сути, и призывает исследователь всех любознательных читателей.

Жить без тайн и загадочных приключений лично мне было бы скучно. Такое вот странное свойство характера. Врожденное оно или приобретенное — судить не берусь. Но я прекрасно помню, как в детстве зачитывался книгами Жюля Верна, Майн Рида, Александра Беляева, Ивана Ефремова, Фенимора Купера, Дюма, Обручева и многих других хороших писателей–фантастов, открывая для себя увлекательные и загадочные миры, яркие характеры и умопомрачительные события, порожденные воображением и талантом великих беллетристов. Аккуратные серые томики Ж. Верна я, помню, отличал от других книг даже по какому–то только им присущему запаху. Тогда 12-томное собрание сочинений великого фантаста впервые издавалось в нашей стране, и я, мальчишка, караулил каждый новый том, наведываясь без конца в библиотеку на картографической фабрике, где служил мой отец. Новые книги, еще пахнущие краской, проглатывались незамедлительно, с просиживанием над увлекательными страницами до глубокой ночи, иногда даже с фонариком под одеялом, тайком от родителей — лишь бы узнать, что было дальше с любимыми героями. Так вкусно не пахли никакие другие книги…

Видимо, с тех пор мной и приобретены качества полуночной «совы», и зрение слегка утрачено, но я ни о чем не жалею.

Зато когда сам набрался смелости, и рука потянулась к перу, для меня образцом занимательности и великолепной интриги стал роман «Робинзон Крузо» Даниэля Дефо. Недаром эта книга, говорят, вошла в первую пятерку великих созданий человеческого разума. Писать скучно и о вещах не привлекательных мне всегда претило. Природная любознательность и неистребимая жажда приключений гнали меня по стране в поисках интересных мест и событий, поэтому путешествия стали неотъемлемой частью всей моей жизни. Пешие, лыжные, горные походы, подводное плавание, спелеология, альпинизм, спортивное ориентирование — все хотелось испытать и везде себя попробовать. «Любые приключения, лишь бы не до смерти» — таким был тайный девиз, и он хранил меня в сложных ситуациях: огорчать родителей несчастьями в пути не хотелось, да и не пришлось.

Но жизнь оказалась в чем–то даже интереснее выдуманных книжных перипетий.

После окончания Томского госуниверситета меня, радиофизика, направили по распределению на оборонное предприятие в новый строящийся город на Волге — ему тогда исполнилось 15 лет. Бескрайние степные пространства, где буквально не за что было уцепиться взгляду, изумляли своими ширью и привольем: куда хочешь иди, в любую сторону! И по первости я иногда уходил один в степь далеко–далеко, обнаруживая вдруг то огромнейшее озеро, не нанесенное на карты — Большой Лиман; то в знойном мареве, словно мираж, возникала цепочка цистерн с чадящим тепловозом впереди — оказывается, рельсы вели на легендарный Баскунчак; то заманивали неглубокие балки с зарослями колючего лоха и перекати–поля. Все это разительно отличалось от дальневосточной и сибирской тайги, где я родился и вырос. Но степь мне полюбилась не меньше таежных далей. Привык к такой открытости и иного уже не мыслю.

Впрочем, оказалось, что и сам «город без окраин» — так любили именовать Волжский журналисты — тоже имел свою предысторию и свои скромные загадки. Не Москва, конечно, но все же… О том будет в книге.

Но куда более поразительными и притягательными для меня как начинающего исследователя, стали те городские феномены и люди с необыкновенными задатками, которыми на удивление щедро наделена наша городская среда. Параномальными явлениями я стал глубоко и целенаправленно заниматься, будучи вполне зрелым человеком — после сорока лет. Интерес к загадкам природы, космоса и человека пробудился во мне после участия в двух экспедициях с томичами в район падения Тунгусского метеорита, где мне многое открылось о мирах, соседствующих с нашим трехмерным физическим. Там совсем иные законы, своя разумная жизнь — а мы ничегошеньки об этом не знаем! И наша земная наука на сей счет упорно молчит, словно

заговоренная. Ересью объявляется все, что не вписывается в рамки материалистических концепций. Для меня гипотеза о многомерности космоса была в чем–то, наверное, сродни потрясению людей средневековья от признания Земли шаром. И ведь заметьте — ничего плохого от этой «ереси» не случилось. Наоборот, все земные науки получили мощный импульс для развития.

И тогда я стал копать и докапываться…

В этой книге собраны мои самые интересные исследования за несколько десятилетий. Хочется поделиться с земляками тем, с чем сам столкнулся и над чем задумался.

Сразу хочу отметить — я измышлять ничего не умею. Мне как литератору это не дано, иначе б я давно стал писателем–фантастом. Так что мои расследования уфологического характера сугубо документальные, как бы фантастически это не выглядело для непосвященных. Да, возможно, я могу ошибаться в каких–то оценках, но только не врать и не придумывать. Большинство из персонажей этой книги, за редким исключением, имеют реальные имена и фамилии, адреса и телефоны, и в ряде случаев я продолжаю с этими людьми общение. Некоторые предоставили свои фотографии, подкрепляя рассказанное ими.

Я благодарен всем, кто принял участие в создании этой книги, поделился своими материалами и свидетельствами, благодарен редакциям местных газет «Волжская правда», «Наш город», «Неделя города», «Волжское обозрение», «Волжская неделя», которые в те или иные годы печатали мои очерки о непознанном. Хочется, чтобы эта книга стала моим вкладом в историю города, которому сейчас исполняется 55 лет.

Реальность оказалась намного интереснее придуманных сюжетов, и, наверное, поэтому сегодня фантастику я почти не читаю. Зато благодарен судьбе и сам себе завидую в том, что тайны и таинственные явления сопровождают меня по жизни, и пусть так будет всегда. Уверен, что наши поиски не напрасны, и нас, землян, ждут великие открытия. Мы не одни во Вселенной — это самый важный вывод, которым я хотел бы поделиться с читателями.

Геннадий Белимов.

«Помилуй мя, господи, помилуй мя. Оборони от люте навета и злоце человецех. Вразуми, господи, паству твою…» — приглушенное бормотание старца в черном монашеском одеянии переходило в свистящий шепот, и тогда огонек лампадки перед иконостасом в два тябла начинал тревожно метаться. Из тьмы то проступали, то исчезали сумрачные лики святых; в мерцании света их бесстрастность казалась старцу зловещей. Он неспешно, двумя перстами, осенял себя, монотонно и тихо, чуть нараспев, продолжал молитву. В удушливой тишине подземной кельи звуки собственного голоса вносили успокоение, позволяли сосредоточиться, уйти в заученную вязь древнего языка, в думы…

Старцу было лет за семьдесят. Был он среднего роста, сухощав и, как видно, не обладал телесным здоровьем. Лицо его, увитое паутиной морщин, обрамляла седая ухоженная борода, сохлым пергаментом желтели лоб и впалые щеки. Но наиболее приметно выделялись глаза. Глубоко посаженные, живые, они словно источали свет неколебимой веры и какой–то скорбной истовой силы воли. Не всякий мог выдержать взгляда этих глаз. Знать, многое повидал и испытал он на своем веку…

Наконец, сотворив земной поклон перед образами, старик зажигал от лампадки тонкую восковую свечу и, взяв ее меж пальцев в ладонь, сложенную лодочкой, чтобы не задувало пламя, ступал в черный проход подземелья. Ни звука не шло от его шагов, лишь тени причудливо плясали на глиняных стенах нескончаемого лабиринта.

Было ли так? И сколько здесь от воображения? А может, напротив, слишком робка мысль, и в тайных бдениях с единоверцами не смирение, а хулу и проклятья шептали уста, страхом и ненавистью перед смутными временами, безверьем люда наполняли, злобили души, и зрели, вынашивались честолюбивые планы небывалого возвышения, в фанатическом исступлении грезились картины кровавой тризны по богоотступнику Никону и его приспешникам…

Так или не так, но даже того, что уже известно о подземелье бывшего безродненского монастыря, достаточно для воссоздания похожих картин. Порой их видишь, словно наяву. И все–таки каждый раз, когда задумываешься об этой истории, мысль невольно обращается к вопросам, которые пока остались без ответа. Сохранит ли время навсегда свою, пусть небольшую, тайну, или случай когда–нибудь еще прольет ясность на неведомые страницы — как знать?