Заговор «Аквитания»
Шрифт:
– Для перестраховки, чтобы оказаться первыми в очереди отпускников, – с трудом произнес бывший агент ЦРУ. – К тому же об антиядерных демонстрациях было объявлено в Швеции шесть месяцев назад.
– Все было расписано, – заметил Меткалф. – Для выяснения личности остальных придется сделать запросы. В полдюжине армий и флотов каждый офицер, вернувшийся из летнего отпуска, будет задержан до окончания специальной проверки. Возможны, конечно, всякие накладки. Этого не избежать. Но мы разошлем фотографии и постараемся кое-что подправить.
– Пора всерьез заняться
– Хотите позвонить Ребу? – спросил полковник.
– Сначала Конверсу. Сейчас он пытается добыть у них код.
Трое генералов «Аквитании», окаменев, сидели на стульях, глядя прямо перед собой, избегая смотреть друг на друга. Большой телевизионный экран погас, и в комнате включили свет. За спинкой каждого стула стоял человек с пистолетом и лаконичной инструкцией: «При попытке встать – пристрелите».
– Вы знаете, чего я жду, – сказал Конверс, расхаживая перед генералами. – И я не вижу причин, почему бы вам не удовлетворить мое требование. Назовите известную вам комбинацию из четырех букв или цифр. В случае отказа у меня здесь, под рукой, врач с целым чемоданчиком тех чудесных средств, которые вы опробовали на мне в Бонне. Итак, ваше решение, джентльмены?
Молчание.
– Четверка, тройка, «Л», единица, – сказал Хаим Абрахамс, уставясь в пол. – Свора придурков, – тихо добавил он.
– Благодарю вас, генерал. – Джоэл сделал запись в маленьком блокнотике. – Можете идти. Вам разрешается встать со стула.
– Идти? – переспросил израильтянин, вставая. – Куда?
– Куда угодно, – ответил Конверс. – Проблем в аэропорту у вас не будет. Вас там сразу узнают.
Генерал Хаим Абрахамс вышел из комнаты в сопровождении капитана израильской армии.
– Двойка, «М», нуль, шестерка, – сказал Эрих Ляйфхельм. – И, если угодно, я готов пройти проверку под наркозом. Я не желаю иметь ничего общего с этими гнусными свиньями.
– Мне нужна правильная комбинация, – уточнил Джоэл. – Ради этого я, не задумываясь, накачаю вас чем угодно.
– Обратный порядок, – сказал немец. – При вторичном введении символы располагаются в обратном порядке.
– Займитесь им, доктор. – Конверс кивнул человеку, стоявшему за стулом Ляйфхельма. – Мы не можем полагаться на этого типа.
Генерал Эрих Ляйфхельм, некогда самый молодой фельдмаршал Третьего рейха, поднялся и медленным шагом вышел из комнаты в сопровождении доктора из Бонна.
– Сборище ничтожеств, – объявил генерал Жак Луи Бертольдье с царственным спокойствием. – Я предпочитаю расстрел.
– Заслуженная мера, но вынужден вас разочаровать, – ответил Джоэл. – Вы мне больше не нужны, но я позабочусь о том, чтобы вы вернулись в Париж, где многие жаждут поближе познакомиться с вами. Уведите его в его комнату.
– В комнату? Я думал, что могу быть свободен, или это была очередная ложь?
– Отнюдь.
– Что?!
– Уведите его, – сказал Конверс, обращаясь к бывшему сержанту французской армии.
– Пошевеливайся, vache! [223]
Дверь за Бертольдье захлопнулась и почти тут же распахнулась вновь. На пороге стояла Валери.
– На проводе Стоун. Говорит, очень срочно.
Была ночь, пять минут третьего. Реактивный военный самолет приземлился в восьми милях от Куксхавена, ФРГ. Он подкатил к северному концу полосы, где его поджидал у черного «Мерседеса» величественный Джонни Реб с непокрытой седой шевелюрой.
223
Здесь: скотина (фр.).
Опустилась маленькая складная лесенка, по ней сошел на землю Конверс, сразу же подав руку идущей за ним Валери. После бывшего сержанта из Алжира ступил на бетон четвертый пассажир – худощавый блондин сорока с чем-то лет в очках в черепаховой оправе. Едва они отошли от самолета, как пилот убрал лесенку и закрыл автоматическую дверцу; спаренные двигатели взревели, самолет развернулся и покатил в сторону ангара. Реб направился к Джоэлу, приветственно протягивая руку.
– Видел ваши фотографии то там, то тут, теперь рад познакомиться с вами лично, сэр. Честно говоря, я не надеялся встретить вас, по крайней мере – на этом свете.
– Бывали моменты, когда я и сам сомневался, долго ли мне пребывать на нем. Это моя жена – Валери.
– Очарован, мадам, – сказал южанин, кланяясь и церемонно поднося руку Валери к губам. – Ваши подвиги произвели фурор среди лучших представителей моей бывшей профессии.
– Надеюсь, не совсем бывшей, – заметил Джоэл.
– Не в данный момент, конечно, сынок.
– Позвольте представить вам мсье Лефевра и доктора Джеффри Ларсона. Стоун предупредил вас об их прибытии.
– Очень рад, сэр, – воскликнул Реб, пожимая французу руку. – Снимаю шляпу перед теми, кто провернул это дельце с генералами. Блестящая операция.
– У таких людей немало врагов, и инспектор Прюдомм знал, как их отыскать, – просто ответил Лефевр. – Память у нас у всех длинная. Будем надеяться, что сегодняшний день не оставит неприятных воспоминаний.
– Будем надеяться, – сказал Реб, поворачиваясь к четвертому пассажиру. – Рад с вами познакомиться, доктор Ларсон. Как я понимаю, вы знаете все обо всех компьютерах, существующих на белом свете.
– Ну, это явное преувеличение, – скромно ответил англичанин. – Но если у них там тикает какая-нибудь машина, надеюсь, я смогу заставить ее загудеть. А вообще-то я приехал в Женеву в отпуск.