Заговор Арбеллы Стюарт
Шрифт:
«Вы думаете, Писец изменил факты?» — спросила Пайпер.
«Я бы сказала, почти определенно», - ответила Пердита. «До этого женщины королевской крови почти всегда несли на себе основную тяжесть наказания, даже если они не были вовлечены в заговоры вокруг. Между тем, Арбелла, которая уже была помещена под домашний арест после неудавшегося переворота своего мужа и была матерью еще двух потенциальных наследников династии Тюдоров, даже не была арестована в 1603 году. И все же, если верить ее дневникам, она была в центре заговора, целью которого было возвысить ее до королевы.»
«Может быть, дневники поддельные, —
«На самом деле, Кэл, это была и моя первая мысль», - ответила Пердита. «Затем я нашел документ, который был обнаружен в 1990-х годах и был описан как наиболее полный отчет такого рода, касающийся основного сюжета. Имя Арбеллы появляется повсюду, и это указывает на то, что она находится в центре сюжета. Есть подробности писем, написанных ей и полученных в ответ. Однако, согласно немногочисленным оставшимся у нас записям судебного процесса, а их очень мало, ни одна из этих сведений не была обнародована в суде.»
«Почему нет?» — спросила Пайпер.
Пердита пожала плечами.
«Вы думаете, что Арбелла действительно предстала перед судом и Писец вычеркнул это из записей?» — спросила Сьюзен.
«Нет, я думаю, она всегда наблюдала с балкона», - ответила Пердита. «В ее дневниках говорится, что ее покровительство заговору зависело от условия, что, если это будет раскрыто, она полностью дистанцируется. Ее коллеги-заговорщики согласились с ее требованиями, и, похоже, никто из них не предал ее, отсюда и причина, по которой она смогла избежать судебного преследования.»
«Интересно, — сказал Алистер,» а этот документ 1990 года, содержал ли он какие-либо подробности судебного процесса?»
«Нет, в основном это было дело против заговорщиков, и это наводит на мысль, что последующие правительственные расследования интерпретировали судебный процесс либо как поспешную чрезмерную реакцию нервного короля, либо как потенциальное личное сведение старых счетов между Робертом Сесилом и сэром Уолтером Рэли. Есть даже предположение, что весь заговор был выдумкой.»
«Неужели?»
«Официальные стенограммы обоих судебных процессов исчезли», - продолжила Пердита. «Краткие сведения, которыми мы располагаем, почерпнуты из поспешно сделанных записей придворного писца».
Пердита сделала паузу, пока все обменивались взглядами, варьирующимися от смирения до тревоги из-за ее слов.
«Что случилось с Арбеллой?» — спросила Пайпер.
«Согласно ее дневникам, она присутствовала на судебных процессах, которые проходили в Винчестере в ноябре 1603 года, но это одна из немногих областей, где она довольно скупа на подробности. В ее биографии сообщается, что ее сопровождали граф Ноттингем, вдовец Кейт Ховард, и его новая молодая невеста Маргарет Стюарт, дочь шотландского дворянина Джеймса Стюарта, 2-го графа Морей. Другой подругой, указанной в списке сопровождающих ее, была Кэтрин Говард, графиня Саффолк, которая была старшим ребенком сэра Генри Найвета. Именно ее дядя, сэр Томас Найвет, был ответственен за срыв Порохового заговора.»
«И эти женщины были подругами Арбеллы?» допрашивал Пайпер.
«Да, по-видимому, так. У них были и другие связи, которые выглядят довольно странно, когда вы связываете
«Пердс, как тебе удалось распутать все эти связи?» — с благоговением спросил Каллум.
«Потому что она великолепна», - сказал Кит.
Пайпер усмехнулась, и Пердита почувствовала, как румянец заливает ее щеки. «Все это есть, если присмотреться,» сказала она,» и как только вы ухватитесь за паутину связей, заговоры и контрзаговоры обретают больше смысла. Книги по истории не вникают в генеалогические древа, и это позор, потому что они предлагают так много подсказок к возможным мотивациям».
«Или, возможно, если они это сделают, их посетит машина без опознавательных знаков, полная наблюдателей», - предположила Пайпер холодным голосом.
Последовало неловкое молчание.
Пердита и Пайпер обменялись вызывающими взглядами. «Первый судебный процесс, — сказала Пердита твердым тоном, — был для заговорщиков «Бай» и начался с двух священников, Уильяма Уотсона и Уильяма Кларка, вместе с сэром Джервазом Маркхэмом и преподобным сэром Джорджем Бруком, братом Генри Брука. Все они были признаны виновными в государственной измене и приговорены к повешению, расстрелу и четвертованию.»
«Что случилось с остальными?» — спросила Пайпер.
«Суд над сэром Уолтером Рэли, как утверждалось, был чем-то вроде зрелища. Он отрицал, что когда-либо встречался или знал Арбеллу, утверждая, что заговор был выдумкой. Уолтер Роли и Генри Брук боролись друг с другом, обвиняя друг друга в том, что они главные герои основного сюжета. Сэр Томас Грей, 15-й барон де Грей Уилтон, который также был обвинен, отрицал все, что знал, но в конечном итоге все они были признаны виновными в государственной измене и приговорены к смертной казни. Однако король решил проявить милосердие. 10 декабря 1603 года Генри Брук, Томас Грей и Джерваз Маркхэм были помилованы на плахе, и их приговоры были заменены на пожизненное заключение.»
«Где была Арбелла, когда это происходило?» — спросила Сьюзен.
«Записи говорят нам, что она вернулась к королевскому двору. Она упоминается как участница маскарадов, организованных королевой Анной вплоть до 1611 года, когда она была заключена в Лондонский Тауэр за то, что вышла замуж за Уильяма Сеймура.» Пердита перевернула портрет Уильяма Сеймура. «Но, я думаю, Уильям Сеймур действительно женился на дочери Арбеллы, — продолжила она, — и именно этот поступок был расценен королем как измена. Муж Арбеллы, Уильям Фицалан, был внуком Генриха VIII и Кэтрин Говард, поэтому, имея общую связь с короной через обоих родителей, дети Арбеллы имели больше прав на трон, чем кто-либо другой, даже король. Если бы дочь Арбеллы затем вышла замуж за Уильяма Сеймура, их дети могли бы представлять ужасающую угрозу для Стюартов.