Заговор Древних
Шрифт:
Плотный захват Висты не давал ведьме воспользоваться острыми когтями, но и Виста не могла ничего сделать. Наконец, вештица подпрыгнула, с невероятной ловкостью оттолкнулась от стены и попыталась упасть на спину и придавить собой девушку. Уже падая, Виста исхитрилась выхватить из сапога нож, тот самый, позаимствованный у бабы-яги с болота, и воткнуть его в спину вештицы. И лишь затем пол больно ударил Висту по затылку, выбив из нее сознание…
Очнулась Виста от ужасного воя. Открыв глаза, она наткнулась на перекошенное от ненависти и боли лицо вештицы. Ведьма неподвижно стояла
Виста метнула тревожный взгляд на Мстислава. Витязь по-прежнему спал, а на его груди по-прежнему зияла ужасающая рана.
— Если ты закроешь ему рану, я вытащу нож и отпущу тебя. Ты слышишь меня? — Виста осторожно приблизилась к ведьме.
Вештица приоткрыла глаза, шевельнула рукой в сторону торчащего из нее ножа.
— Вытащи! — голос был низкий, хрипящий.
— Хрен тебе! Сначала закрой рану!
— Я не могу двинуться, пока это здесь! — взвыла вештица.
— А жить ты хочешь?! — прорычала свирепо Виста.
Ведьма вывела ее из себя. Кто знает, сколько Мстислав еще проживет с разрезанной грудью, а эта тварь еще условия ставит! Виста выдернула меч из ведьмы и приставила лезвие к ее горлу.
— Быстро, тварь! Или я отрежу твою гнилую башку!!!
Вештица затряслась всем телом, сделала пару неловких шагов к Мстиславу.
— Ну же! — рявкнула Виста.
Коготь вештицы вновь прошел по груди витязи и края раны немедленно срослись, не оставив ни единого следа!
— Нож!!! — прохрипела вештица.
Дым из-под рукояти неожиданно усилился, похоже, вештица сгорала изнутри.
— Подожди, я должна убедиться, что он живой… Мстислав! — громко крикнула Виста, но богатырь продолжал спать.
— Твое колдовство? — Виста зашипела так яростно, что вештица шарахнулась от нее в сторону.
— Нет!!! Богатыри всегда спят богатырским сном!
Не на шутку встревоженная Виста со всей силы треснула кулаком по лицу Мстислава. Голова его дернулась, глаза открылись и, наткнувшись на ведьму, буквально вытаращились. В одно мгновение он подхватил меч, и голова вештицы покатилась по полу, сверкнув округлившимися от ужаса глазами.
— Вот тварь подлая!.. — пробормотал воин и облегченно вздохнул. — Слава Перуну — не проспал!
От радости, что он живой и здоровый, Виста едва не кинулась ему на шею, однако сумела обуздать порыв. Самоконтроль есть сущность Ночного Лезвия, напомнила она себе. Однако бушевавшие в ней чувства требовали выхода, и она нашла его, обрушив на Мстислава потоки брани.
Терпеливо выслушав ее, Мстислав растерянно развел руками, пробормотал:
— А я было опять подумал, что спас тебя, ан нет… Не везет мне на подвиги последнее время… Беда прямо!
Воин выглядел расстроенным, будто ребенок, которого лишили любимой игры. Смилостивившись над ним, Виста напомнила ему о том, как он героически спас ее от зубов кровожадных злыдней.
— Пойду, созову народ. Пусть добьют ее…
— Добьют? — удивилась Виста. — Она разве живая?
— А то! — оживился Мстислав. — Это тебе не ваша гуля, которую полоснул ножиком и все, один дым остался. Нашу, исконно славянскую ведьму, так легко не порешишь! Сначала надо кол осиновый в сердце вбить, а потом еще морду ее лица в землю ткнуть. Только тогда успокоится навеки, проклятая!..
Он подумал немного и с нескрываемой гордостью добавил:
— У нас вся нечисть такая… — он замялся, подыскивая слово, и, наконец, выпалил, — могучая!
Виста фыркнула, дескать, нашел чем гордиться. Однако, его радостное сообщение наводило на невеселые мысли и она осторожно поинтересовалась:
— А как же та ведьма, баба-яга, которая на болоте осталась?
Заметив напряжение на ее лице, Мстислав едва удержался от усмешки.
— Как-как, точно также, — ответил он. — Ходит теперь где-нибудь ночами, тебя высматривает…
Оставив девушку в невеселых размышлениях о ведьмином посмертии, Мстислав предпринял попытку собрать жителей веси для надлежащего захоронения вештицы, однако успехом его попытка не увенчалась. Перепуганные люди наотрез отказались покидать жилища и Мстислав, разругавшись с ними в пух и прах, вернулся в дом.
— Не понимаю я их, — возмущался он. — Сидеть, сложа руки, ждать собственной смерти у них смелости хватает, а выйти добить гадину они боятся! Похоже, всех смельчаков вештица сожрала в первую очередь… Придется ждать утра, не ковыряться же самому в земле! А ты, Виста, можешь вздремнуть пока, я посторожу.
Девушка смерила витязя выразительным взглядом, и Мстислав смущенно отвел глаза, развел руками, мол, хотел моргнуть только, да задремал ненароком! Впрочем, будет он сторожить или нет, значения не имело, надеяться следовало только на себя, поэтому Виста легла как обычно, в обнимку с обнаженным клинком.
Проснулась она от ощущения постороннего присутствия. И хотя опасности это не предвещало, Виста привычно нащупала меч… точнее, попыталась нащупать, потому что меча не было! Девушка обмерла, предчувствуя недоброе, открыла глаза, наткнулась на улыбающееся лицо витязя.
— Вот и отлично, — сообщил он ей. — А я как раз собирался тебя будить. Ты пропустила много интересного…
— Где мой меч? — перебила его Виста.
— Меч? — искренне удивился Мстислав. — А-а, ножик твой, да убрал я его, ты ж едва не напоролась на него во сне.
Подарив витязю свирепый взгляд, девушка поднялась, подобрала меч и буквально впилась глазами в Мстислава, а потом, четко разделяя слова, сказала:
— Никогда! Больше! Не трогай! Мой меч!
Глаза Висты полыхали такой уверенностью, такой силой, что витязь невольно поежился. Больше всего девушка походила на дикую лесную кошку, быструю и беспощадную. Сладить-то можно, да стоит ли связываться — загрызть-то не загрызет, а вот шкуру подпортит изрядно… И Мстислав согласно закивал, не желая ссориться.