Заговор генералов

Понизовский Владимир Миронович

— Вы когда в последний раз видели министра-председателя? — с металлом в голосе спросил он.

— Позавчера вечером. — Львов не уточнил, что это было и последнее, и первое их свидание за последние три месяца.

Позавчера. Савинков же покинул Питер на сутки раньше. Что могло произойти в столице такого за двадцать четыре часа, что побудило Керенского поднять лапки кверху? Может, и вправду испугался выступления большевиков?..

— Я не верю Керенскому, — угрюмо проговорил Корнилов. — И Савинкову не верю. — Сомкнул губы. Помолчал, сверля взглядом несчастного эмиссара. Впрочем, независимо от моих

взглядов на их свойства и на их отношение ко мне я считаю их участие в управлении страной безусловно необходимым.

Заложил руки за спину, отступил от Львова:

— Могу предложить Савинкову портфель военного министра, Керенскому же — министра юстиции. Однако предупредите и того и другого, что я за их жизнь нигде не ручаюсь, а поэтому пусть они оба прибудут в Ставку, где я их возьму под охрану. Замолчал. Бросил:

— Еще вопросы?

— Н-нет… — пробормотал Владимир Николаевич, вдруг почувствовав всю тяжесть бремени, которую возложил на свои плечи. — С-со-вершенно ясно, да ниспошлет господь…

Корнилов выразительно щелкнул крышкой часов, давая понять посетителю, что аудиенция закончена.

— Честь имею.

Он скрылся за дверью, откуда проник, тут же оборвавшись, гул голосов.

Львов понял, что ему нужно поскорей уносить отсюда ноги. Спросил у вновь появившегося в комнате адъютанта:

— Когда ближайший поезд на Петроград?

— Генерал просит вас задержаться в Могилеве. Завтра должен вернуться в Ставку советник верховного главнокомандующего господин Завойко, с которым вам надлежит обсудить детали. Разрешите сопроводить вас в гостиницу.

Владимир Николаевич совсем упал духом. Когда же он доберется теперь до столицы?.. Не раньше двадцать шестого августа…

Глава вторая

25 августа

Призыв Военной организации при ЦК РСДРП (б).

Товарищи солдаты! В связи с неудачами на фронте могут быть предприняты всевозможные провокационные выходки. Военная организация при ЦК и ПК призывает товарищей не поддаваться на провокацию и не предпринимать никаких уличных выступлений.

Военная организация при ЦК и ПК РСДРП (б).

Зловещие слухи.

По городу идет-гудет «погромный гул». Зловещие слухи. Обещают «Большой заговор» на 27 августа. «Продовольственный бунт», «политический погром», «простой погром»… Свободному гражданину предоставлен свободный выбор соуса, под которым он желает быть зажаренным — сиречь ограбленным и убитым.

«Биржевые ведомости».

1

За полночь дошли и до их вагона. Трое офицеров. Старший в звании полковник с наголо выбритой головой, отражавшей на макушке свет лампы. Освещение было тусклым, но блик от движения скользил по лысине:

— Я — председатель Главкомитета, генерального штаба полковник Новосильцов. Прошу ваши командировочные предписания. — Собрал, приблизив к лампе, просмотрел. Одно отложил. Антону показалось — его предписание. Он насторожился. — Господа офицеры! Вы вызваны отнюдь не для испытания бомбометов. В Петрограде большевиками готовится вооруженное восстание под лозунгами: «Долой войну! Армию налево

кругом, марш по домам! Резать офицеров и интеллигенцию! Всю власть — в руки большевистских вождей!» и так далее. На стороне большевиков все пролетарии Петрограда, почти весь гарнизон, все Совдепы и даже некоторые члены Временного правительства. Все это, конечно, организовано не без участия немецких марок.

Он снова сделал паузу.

— Однако «Союз офицеров», совместно с другими патриотическими обществами, опираясь на поддержку верных войск, под водительством нашего вождя генерала Корнилова принял все меры, чтобы разгромить это восстание. Войска уже на подходе к Петрограду. На вас же, господа офицеры, возложена почетная миссия выступить в самой столице, в тылу мятежников. Нанести согласованный удар по пунктам, которые будут указаны вам на месте, а также выполнить иные задачи, как-то: охрану мостов через Неву, охрану заводов, работающих на оборону, правительственных учреждений и так далее. На месте под начало каждого из вас будут даны пять — десять надежных нижних чинов.

Полковник поднял голову. Блик соскользнул со лба на кончик его носа.

— Участие — добровольное. На размышление даю пять минут.

— Откуда сведения о восстании? — спросил кто-то из артиллеристов.

— В Петрограде есть наши агенты, они внимательно следят за обстановкой, — ответил Новосильцов. — Кроме того, об этом же сообщил в Ставку сам Керенский. Он изъявил согласие передать власть генералу Корнилову на правах военного диктатора. Будет сформирован новый кабинет. От имени Керенского с таким предложением приезжали в Ставку управляющий военным министерством Савинков и Львов. Генерал Корнилов дал свое согласие.

Полковник посмотрел на часы, словно бы удостоверяясь, не истекли ли пять минут.

Антону были видны в окно тесно обступившие вагон солдаты-конвойные в косматых бараньих шапках.

Никто не отказался.

— Главкомитет высоко оценивает ваш патриотический порыв, торжественно проговорил полковник. — Довожу до вашего сведения, что по ходатайству Главкомитета каждому из вас по выполнении задания будет досрочно присвоено очередное воинское звание. — Обернулся к своим сопровождающим: — Капитан Роженко, объясните последующее.

Под лампу вступил сухощавый, стриженный под ежик мужчина:

— Утром каждый из вас взамен этого предписания получит новое, а также суточными сто пятьдесят рублей. Выедете немедленно, специальным эшелоном. По прибытии в Петроград явитесь не в штаб округа и не к коменданту, а по следующим адресам — прошу, господа офицеры, не записывать, а запомнить: Сергиевская, 46, — генерал Федоров; Фурштадтская, 28, — полковник Сидорин или хорунжий Кравченко; Фонтанка, 22, — полковник Дюсиметьер. Повторяю…

Антон напряг все внимание.

— К первому являются те, у кого фамилии от «а» до «з», ко второму — от «и» до «п», к третьему остальные, до конца алфавита.

— Безусловно, все, о чем здесь говорилось, держать в абсолютной тайне, — заключил Новосильцов. — Мы должны ошарашить большевиков неожиданным ударом. Желаю хорошего отдыха до утра, господа!

Поднес к глазам листок, который отложил ранее:

— Поручик Путко!

— Здесь! — отозвался, весь напрягаясь, Антон.

— Вас прошу следовать за мной.