Заговор красных генералов
Шрифт:
— Да, но только для частей, расположенных в московском округе. В приграничных округах осталось двойное подчинение. Мне не удалось переубедить Менжинского. Впрочем, его контраргументы выглядят вполне здраво и обоснованно. В приграничных округах действительно неспокойно, и ОСНАЗу приходится часто помогать частям ОДОН.
— Меня пока это устраивает. Есть какая-то часть, расположенная именно в Москве?
— Есть. Это отдельная рота ОСНАЗ, проходящая подготовку по программе «Активная разведка». Командир роты — моя креатура. Прямым приказом наркома обороны он подчиняется
— Очень хорошо. Завтра же дадите команду командиру роты, чтобы его подчиненные освободили часть казарм, боксов и складов. В них переместятся мои люди и техника. Срок — три дня.
— Принято.
— Теперь ознакомьтесь вот с этим.
Я протянул Берзину две папки. Едва взглянув в первую и перелистав в ней несколько страниц, Старик изменился в лице.
— Откуда ЭТО у вас? И еще с такими печатями и резолюциями? Вы понимаете, что даже у меня вот к ЭТОМУ нет допуска? ЭТО стоит гораздо выше, чем те списки агентуры, которые вы мне показывали.
— Понимаю, все понимаю, Ян Карлович. Теперь ознакомьтесь со второй папкой. В ней много фактов, которые можно толковать двояко, и нет главного — стенограмм. Но все косвенно указывает на людей, список которых в конце. Читайте.
Берзин читал долго и внимательно, возвращался к прочитанным страницам и начинал читать все сначала. Где-то часа через три он отложил папку, устало протерев глаза, задумчиво уставился в потолок. Посидев так несколько минут, повернулся ко мне и сказал:
— Того, что здесь написано, хватит для расстрела без стенограмм. Их даже допросят без пристрастия. Просто уточнят кой-какие детали, а потом поставят к стенке. Они перешли грань. Можно понять измену идее. Но ЭТО — уже предательство страны. Вы хотите, чтобы я ЭТОМУ, — он показал на папки, — дал ход через свои каналы?
— Нет, не хочу. Мы поступим по-другому. Вот, держите еще этот портфель. Сразу предупреждаю, что документы в нем, в отличие от тех, что вы сейчас видели, высокопрофессионально подготовленная деза. Мы ее отдадим фигурантам в нужный момент. Когда и как — сейчас объясню. Только перед этим ответьте, когда у вас в наркомате обороны ближайшее плановое совещание с присутствием командующих западных округов?
— Через две недели.
— Прекрасно. Вот что мы с вами сделаем…
Жилой дом в Столовом переулке спал. Шел уже второй час ночи, и в нем светились только несколько окон. «ЗИС» с выключенными фарами, в котором я и Берзин сидели на заднем сиденье, тихо подкатил к подъезду и остановился. Несколько минут ничего не происходило, потом рядом с машиной, как будто из воздуха, возник Касатка. Он знаком показал, чтобы Фарид, сидящий на месте водителя, приоткрыл окно:
— Все готово, — произнес Лупандин, заглянув в салон машины, — можно выходить.
Я повернулся к Берзину:
— Пойдемте, Ян Карлович.
Мы вышли из машины и прошли через входную дверь дома, возле которой уже стояли два курсанта в форме офицеров ОГПУ. На месте консьержа тоже сидел наш человек. В доме было
Быстро поднявшись по лестнице, мы со Стариком вошли в нужную квартиру. Внутри нас встретил Стас со своими курсантами.
— Они там, — небрежно махнув рукой в сторону гостиной, громко сказал он. — Можете полюбоваться.
В большой комнате, обставленной с претензией на роскошь, в живописных позах спали за столом пятеро военных в форме высшего командного состава РККА. Было заметно, что сон свалил их всех внезапно и быстро. Я повернулся к подполковнику:
— В каком они состоянии?
Он в ответ ухмыльнулся:
— В прекрасном. Хочешь, каждому возле уха выстрелю?
— Лучше не надо.
— Ну, не надо, так не надо. Тогда я забираю товар на транспортировку, как запланировано.
— Валяй, командуй.
По приказу Стаса его подопечные аккуратно положили военных на носилки, прикрыли простынями и вынесли через черный вход во двор, где погрузили в поджидающую большую карету «Скорой помощи» с затемненными окнами. Спустя некоторое время, их уже заносили в заранее подготовленное помещение на нашей базе в Большом Знаменском. Всех привезенных усадили на стулья, за каждым из которых встал охранник. Они мирно похрапывали и, похоже, просыпаться не собирались. Здесь были все, кто сегодня был в Кремле на выездном совещании наркомата по военным и морским делам: Уборевич, Корк, Тухачевский, Якир и Егоров.
Мы с Берзиным сели напротив них в кресла. Надо было начинать. Свои роли со Стариком мы обговорили заранее.
— Давай антидот, — сказал я Стасу.
Он, не церемонясь, прямо через одежду ввел в руку каждому из шприц-тюбика лекарство. После укола товарищи командиры зашевелились. Первым в себя пришел Якир. Он встряхнул головой, огляделся непонимающе. Потом, несколько раз моргнув, уставился на Старика исподлобья и прорычал:
— В чем дело, товарищ Берзин? Где мы, и что здесь происходит?
Берзин ответил ему долгим, брезгливым взглядом. Потом встал, отвернулся, отошел к окну и не оборачиваясь проговорил:
— Объясните ему, товарищ Егоров.
Я кивнул головой охране.
— Начинайте.
Лупандин, стоявший за стулом, рванул Якира за шиворот и резко, без замаха, ударил его по почкам. Тот было вскинулся, но Касатка, не давая опомниться, заломил ему правую руку вверх за голову и снова ударил, теперь по нервному узлу в подмышку. Командующий Украинским военным округом захрипел, повалился на пол и засучил от боли ногами. С другими поступили не лучше. Их избивали, стараясь причинить максимум боли, но не наносить видимых повреждений. Через несколько минут все пятеро корчились на полу. Избитых подняли и, как мешки с картошкой, бросили на место. Выглядели товарищи командиры не лучшим образом. Когда они немного пришли в себя, я спокойно и тихо сказал: