Заговор красных генералов

Хлыстов Вадим

Вся просматриваемая часть улицы была такой, или почти такой, какой я ее помнил с детства. Подойдя к краю дома, я всмотрелся в табличку на нем. Там белыми буквами на кириллице было написано «Андреевский Спуск».

Это было невероятно. Похоже, нам повезло, и мы попали в мир, близкий нашему. Почти в свой мир.

— Тогда легче, — подумал я, — гораздо легче, если все здесь будет более-менее знакомым.

Дав команду «двигаться за мной», я уже увереннее пошел вверх по улице. Ага, все верно, вот и школа, очень похожая на ту, в которую мы со Стасом когда-то ходили.

— Стас, Олег, подойдите, —

обратился я к напарникам по рации.

— Что случилось, Андрюха? — спросил Стас, когда они подбежали ко мне.

— Смотри, — я показал на школу. Стас присмотрелся и хрипло проговорил:

— Ну, дела…

Налетел порыв ветра и бросил на мои ботинки какой-то лист бумаги. Я нагнулся и поднял его. Это был обрывок газеты. Верхняя ее часть. И это была «Правда». От 3 ноября 1932 года…

Мы переглянулись.

— Возвращаемся. Надо все обсудить.

Быстро вернувшись к своему подъезду, я со своими людьми поднялся по лестнице и с некоторой тревогой повернул ручку двери (грешен, в голове сидела мыслишка, что дверь так и не откроется). Но все было в порядке, дверь открылась, и нас встретили тепло и уют современной квартиры. И десять пар настороженных глаз.

— Порядок, мужики, все в порядке. Сейчас все расскажем, только сделайте кто-то горячий чай, а то на улице лето давно кончилось.

Получив свою кружку горячего, крепкого, сладкого чая и усевшись в кресло, я оглядел собравшихся возле меня людей:

— Значит так, бойцы. По предварительным данным, мы имеем выход в мир, равнозначный нашему на уровне 1932 года, — я показал им обрывок газеты. — Это пока только догадка, но, как мне кажется, она имеет вероятность подтверждения процентов на девяносто. Если это так, то нам крупно повезло. Это город, в котором мы жили, это страна, которая когда-то у нас была, это люди, которые когда-то могли быть нашими бабушками и дедами. Во всяком случае, очень должны быть похожими. Давайте придерживаться этой версии и исходить из нее. Для более детального ознакомления предлагаю — завтра группа выходит снова и предметно знакомится с обстановкой. Для этого нам необходима местная одежда, документы и деньги.

— Ноя, — позвал я вслух. Она появилась и села в кресло напротив моего. — Необходим комплект одежды на троих, по стилю соответствующий этому времени и месту. Что-то среднее, не броское, выглядящее как уже бывшее в употреблении, документы и деньги. Можешь сделать?

— Одежду могу, используя данные из твоей библиотеки, а вот деньги и документы — только очень хорошие копии. Для создания дубликатов, неотличимых от оригинала, мне нужно хотя бы по одному из образцов, для анализа состава бумаги. Впрочем, и первые копии будут хороши, только предупреждаю, что состав будет взят из теоретических данных, а не реальных. И основным его недостатком может быть то, что они могут быть лучше оригинала. А ведь вам нужна правдоподобность, как я понимаю.

— Будут тебе оригиналы, но позже. А пока делай все, основываясь на теории.

Тут в нашу беседу влез Стас:

— Да, и документы пусть будут серьезные. Лучше будет, если мы будем представлены как сотрудники ОГПУ или работники секретного отдела ЦК ВКП(б), если возникнет необходимость. В случае идентичности миров принадлежность к этим конторам будет нелишней.

Стаса

Ваджра проигнорировала, а на меня вопросительно посмотрела.

— Ты даешь разрешение на выполнение пожелания твоего воина?

Услышав такой ответ, Стас встал как вкопанный, изумленно вытаращив глаза, а я рассмеялся. Похоже, у нашего психолога появился достойный противник. Я первый раз в жизни увидел, как он не сумел сразу и едко ответить.

— Да, даю. И предлагаю тебе поближе познакомиться с моими людьми. Я им полностью доверяю, и их советы очень ценны для меня.

Она внимательно всех осмотрела… А потом улыбнулась.

— Я буду рада вашим советам, воины…

Перед нами возник диск, несколько увеличившийся в размере, на нем лежали аккуратно уложенные три комплекта всего затребованного. Однако все было продумано до мелочей — вплоть до нижнего белья и смятости купюр. Даже запах одежды был не новой ткани, а таким, когда за одеждой следят, но она уже долгое время носится.

— Так, — подвел я итог этого слишком затянувшегося дня, — сейчас всем ужинать и отдыхать, завтра подъем в шесть. И кстати, Ноя, как быть с сопряжением по времени, здесь и за дверью. Это первый вопрос. И второй — кто-то сможет открыть, кроме нас, дверь снаружи?

Она махнула рукой, будто вопрос был пустяковым:

— Вы просто переноситесь по оси времени на указанный час — это я уже сделала. То есть, если вы сейчас выйдете, то выйдете ровно в шесть часов утра, но такой перенос можно делать вперед только в рамках суток. Это максимум. В остальном все происходит так, как я тебе раньше описала, — минимальное смещение. И, — она обвела всех моих ребят твердым взглядом, — такие команды можешь давать мне только ты. А по поводу двери, то для всех, кроме вас, ее просто не существует. Так что и открывать соответственно нечего. На месте двери просто стена. И даже если кто-то попробует эту стену пробить, то он попадет просто в то помещение, которое соответствует его пространству. Для стороннего наблюдателя нашего пространства просто нет.

Я, внимательно выслушав ее тираду, подытожил:

— Тогда сделаем так. Пусть пока время в доме соответствует времени этого мира. Это необходимо, чтобы мы вошли в ритм с окружающим. Позже возвратимся к первоначальной конструкции. А сейчас всем отдыхать. На сегодня достаточно впечатлений.

Наутро, приведя себя в порядок, позавтракав и переодевшись в предоставленную Ваджрой одежду, мы опять собрались в гостиной и начали обсуждать план предстоящей вылазки. Сошлись на том, что обходим территорию вокруг дома в радиусе не больше двух километров и просто собираем информацию. Держаться договорились все вместе, втроем.

Выглядела наша группа колоритно и непривычно. На мне пиджачная пара, заправленная в сапоги, свитер, темный полушубок и шапка-ушанка. Стас представлял из себя эдакого военного в отставке, а Олег — немного пижонистого мужчину с претензией на индивидуальность. Как ему это удалось, не знаю, но пришлось нашему психологу прочитать для него небольшую лекцию об опасности индивидуальности в то время, в которое мы собирались выйти. Чуть сгорбленный в спине совслужащий после этой беседы совершенно не напоминал уже щеголя, стоявшего перед нами несколько минут назад.