Заговор против России
Шрифт:
Все посмотрели на Бардина, который задумчиво рисовал на листке бумаги непонятные значки. Постороннему могло показаться, что профессор просто размышляет, предоставляя руке право произвольно рисовать нечто не имеющее смысла, но члены Совета знали, что Кардинал осуществляет какие–то расчеты с помощью понятной только ему одному системы. Наконец, он закончил рисовать и заговорил:
— В данной ситуации, как мне кажется, возможен только банальный переворот путем физического устранения нынешнего президента.
— А есть реальная возможность его устранить? — живо поинтересовался один из членов Совета.
—
— Каким образом? На расстоянии? — спросил Курнаков.
— Естественно, на расстоянии. Ни я, ни мои ассистенты не имеют доступа к объекту уничтожения. Придется воспользоваться прямым эфиром.
— То есть?
— Дождемся, когда он будет выступать в прямом эфире и нанесем удар по псиматрице, которая будет автоматически изготовлена телевидением.
— Все это звучит по меньшей мере как фантастика, — сказал Романов. — Если бы это сказал кто–то другой, я бы счел его шарлатаном.
— Это теоретически очень просто, — улыбнулся Кардинал. — Вопрос тренировки.
— А другие варианты есть? — продолжал председатель. — Я об этом спрашиваю, скажу честно, потому, что не верю в возможность высших ударов.
— Только один.
— Какой?
— Социальный катаклизм, уход президента в отставку и выборы.
— Что для этого необходимо? — спросил Романов, явно выражая мнение всех членов Совета.
— Во–первых, составить четкий план действий, — отвечал Кардинал, во–вторых, начинать действовать немедленно после его составления. План я представлю через три дня. Кстати, Петр Алексеевич, не позволите ли мне пожить на вашей даче несколько дней. Здесь хорошо думается…
А в это время машина Сидоренко на большой скорости удалялась от Москвы в северном направлении. Недалеко от Новгорода Кот свернул в лес и поехал по грунтовой дороге. Подъехав к небольшому озеру, он остановился, вылез из машины и прошелся, потягиваясь и массируя мышцы. Данилов нырнул в машину и вытащил моток веревки и пудовую спортивную гирю, которая в его мощны руках казалась муляжом, который клоуны используют на арене цирка.
Воинов, человек далеко не хилого телосложения, только хмыкнул, когда Игорь взял гирю и несколько раз перекрестился. Затем он взял с заднего сиденья сумку и вопросительно посмотрел на Сидоренко. Кот взглянул на Данилова:
— Ты готов?
— Всегда готов, — ответил Игорь, по–пионерски отсалютовав начальнику зажатой в руке гирей.
Сидоренко открыл багажник:
— Вылезай, приехали.
Киллер вылез из багажника и быстро огляделся. На лицах его похитителей было написано искреннее благодушие, но именно это и доказывало, что перед ним не дилетанты в вопросах специальной работы. Пробовать бежать было бессмысленно.
— Пытать будете? — спросил он.
— Очень надеюсь, что до этого не дойдет, — ответил Сидоренко. — Давай выкладывай, кто послал. И вообще все, что знаешь. Расскажешь, останешься живым. Только до Москвы пехом будешь добираться. Не расскажешь, вон твоя могила, — он красноречиво указал рукой на озеро.
— А
— Понятно, — протянул Кот. — Звать–то как?
— Николай. Николай Васильевич Кузнецов.
— Как же ты, Николай Васильевич, в киллеры попал? — продолжал игру Сидоренко.
— Нужда заставила, — несколько виновато произнес Николай Васильевич, напряженно глядя по сторонам.
— А квалификацию где получил?
— В Афгане. Бывший прапорщик. Ничего не умею, кроме как стрелять.
— Понятно, — сочувственно сказал Кот. — Олег, доставай. Пытать мы тебя не будем, Николай Васильевич. Не садисты, чай.
Воинов раскрыл сумку и вынул из нее шприц и две ампулы. Киллер неожиданно нанес удар ногой, целясь в руки Воинова, но реакция ученика Кардинала была молниеносной, и удар пришелся в пустоту. В тот же миг Кузнецов попал в железные объятия Данилова и через несколько секунд уже лежал на земле с вывернутой левой рукой.
— Суки! — прохрипел он, правой пытаясь разжать руку Игоря, обхватившую его шею.
Сидоренко неторопливо взял его руку и, опустившись на одно колено, положил ее на другое локтевым суставом вниз. Воинов достал резиновый жгут и наложил его на предплечье. Затем вскрыл первую ампулу, наполнил шприц и осторожно ввел иглу в вену. Левой рукой распустил жгут и ввел препарат. Киллер, который слегка трепыхался в руках Данилова, затих, закрыл глаза, и дыхание его стало ровным. Выждав две минуты, Воинов вскрыл вторую ампулу и повторил инъекцию, после чего Данилов осторожно опустил тело на землю. Прошло несколько секунд, и Кузнецов открыл глаза. Сладко потянувшись, он сел, глядя куда–то в пространство.
— Ваше имя и фамилия, — начал задавать вопросы Сидоренко.
— Василенко Николай Васильевич, — совершенно бесцветным голосом ответил киллер.
— Кто вы?
— Кадровый офицер Федеральной службы безопасности России.
— Звание?
— Подполковник.
— Подразделение?
— Я нахожусь в распоряжении Директора ФСБ.
— Что вы знаете о человеке, которого хотели убить?
— Бардин Николай Иванович. Руководитель частной лаборатории социальных исследований.
— Это все?
— Все.
— Кто вам приказал ликвидировать Бардина?
— Директор ФСБ.
— Он отдавал вам приказ лично?
— Да. Он всегда отдает мне приказы лично.
— Что вас связывает с Директором?
— Мы друзья со студенческих времен.
— Вам известны причины, по которым Директор решил устранить Бардина?
— Нет. Причины мне неизвестны.
Кот отвел Воинова в сторону.
— По–моему, все ясно. Он больше ничего не знает.
— По–моему, тоже.
Сидоренко медленно подошел к киллеру и вынул пистолет глушителем, отобранный у него при его перехвате в подъезде. Василенко никак не отреагировал и продолжал спокойно сидеть, обхватив руками колени. Его взгляд, устремленный на пистолет, не выражал ровным счетом ничего. Кот сделал два выстрела в голову, после чего Данилов начал обматывать ноги трупа веревкой. Затем он накрепко привязал к его ногам гирю и стал стаскивать с себя свитер. Сидоренко тоже начал раздеваться.