Заговор в золотой преисподней, или руководство к Действию (Историко-аналитический роман-документ)

Ротов Виктор Семёнович

«Правда, в первое время, он (Распутин. — В. Р.) в еврейских делах проявлял некоторую сдержанность».

«Он также мне часто рассказывал, что царь сетует на евреев. Так как министры постоянно жаловались на еврейское засилье и участие евреев в революционном движении, то царю еврейский вопрос причинял немало забот, и он не знал, как с ним поступить.

Это было недолгое, но для евреев весьма опасное время. Я уже начал опасаться, что Распутин сделается антисемитом, и применял все мое умение и энергию, чтобы направить мысли Распутина по другому пути.

В известном смысле я должен

был противопоставить мое влияние на Распугана царскому, так как царь посвящал Распутина во все свои заботы и постоянно жаловался на евреев. Вопрос касался того, вникнет ли Распуган в мои пояснения по еврейскому вопросу или поверит жалобам царя. Представители еврейства, которых я считал нужным посвятить в создавшееся грозное положение, были в большой тревоге и обязали меня принять все меры, чтобы предотвратить переход Распутина к антисемитам».

«В то время Распутин находился уже на высоте своей славы и царь вполне находился под его влиянием».

«Руководящие еврейские круги прониклись большим доверием ко мне и моей деятельности. Они поняли, что при моих связях и моих способностях я мог бы побудить правящие круги окончательно разрешить в положительном смысле еврейский вопрос».

Следующий абзац окончательно изобличает Симановича в том, что вся его деятельность проходила под контролем и руководством еврейской общины. И все, что сотворено им по разрушению российской государственности, не есть его частное дело, а самый настоящий широкий заговор воинствующего еврейства против России, против русского народа.

«Я имел много конференций с представителями еврейства, и мне была дана задача стремиться к еврейскому равноправию и, если только возможно, добиться его. Это означало также, гго много намеченные пути и применяемые средства для достижения этой цели были признаны правильными».

А ведь в начале своей книги Арон Симанович всю ответственность за свои действия берет на себя, отделяя себя от еврейских кругов. Вот его слова: «Когда я вернулся в Петербург и там сошелся с Распутиным, я решил действовать при его помощи, но на свою личную ответственность и без помощи моих единоверцев. Перед общественностью я только теперь (то есть в период написания им книги. — В. Р.) выступаю с отчетом и еще раз заявляю, что всю ответственность принимаю на себя и г отов к резким нападкам и обвинениям».

Постепенно он начинает открывать имена своих единоверцев, которые тогда составляли команду прохиндеев.

«Самым горячим и энергичным защитником еврейства был Мозес Гинцбург, который в Порт — Артуре нажил большие деньги и в Петрограде занимался еврейским вопросом и еврейскими делами».

Здесь невозможно не остановиться, чтоб не подумать над тем, как Мозес Г инцбург нажил большие деньги в Порт-Артуре. В районе военных действий. Кто читал «Порт — Артур» А. Степанова, помнят, наверное, с какой болью и горечью автор пишет об ужасном снабжении нашей армии продовольствием, одеждой и снаряжением. Как русские солдаты голодали, мерзли, как их предательски обирали высокопоставленные чины. На этом Мозес Гинцбург нажил большие деньги.

«Нажил»! Какое безобидное и страшное в данном контексте слово! А ведь за ним стоят голод и беды тысяч и тысяч

русских солдат, погибавших за Родину. Какой же надо иметь цинизм, какое скотское хладнокровие, чтобы воровство, наживу на крови людей называть «нажитыми деньгами»?

Мало того, этот Мозес Гинцбург, прибыв после Порт-Артура в Петербург с мешком «нажитых» на крови и лишениях русских солдат денег, поднял шум на весь мир, что в районе военных действий чинятся страшные гонения на евреев со стороны верховного главнокомандующего великого князя Николая Николаевича.

«Создается впечатление, — кричит Мозес Гинцбург, — что верховный главнокомандующий Николай Николаевич желает воспользоваться случаем, чтобы совершенно истребить еврейство».

«Еврейское общество постановило мобилизовать все свои связи, средства и силы, чтобы добиться равноправия евреев. В средствах недостатка не будет. Евреи постановили за помощь в этом деле пожертвовать огромные суммы. Если я сумел бы провести равноправие евреев, я мог бы сделаться самым богатым человеком в России и, кроме того, мое имя будет занесено в еврейские памятные книги («пинкес»)».

«Ты имеешь прекрасные связи, — говорил Гинцбург Симановичу, — и бываешь в таких местах, где еще никогда не ступала нога еврея. Бери на помощь Распутина, с которым ты находишься в столь близких и коротких отношениях. Было бы грех не использовать такие обстоятельства. Я пришел к заключению, что Распуган может провести все, что он захочет. Он способен переубедить всех министров. Мы не можем терпеть, чтобы Николай Николаевич и его сподвижники в районе военных операций грабили и убивали несчастных евреев и чтобы по всей России так притесняли. Ты получишь от нас все, что тебе понадобится. Возьмись сейчас за работу, и если ты сделаешься жертвой твоих стараний, то вместе с тобой погибнет весь еврейский народ».

Вот как оценивалась невинная «частная» деятельность Арона Симановича. Вот какие силы за ним стояли. И после этого они делают вид, что никакого заговора нет и не было. Был и есть! Нынче Симановичи и Распутины всюду, куда ни кинь взгляд.

«Я предложил, — пишет далее Симанович, — созвать конференцию еврейских представителей с Распутиным, чтобы они лично могли убедиться во взглядах Распутина на еврейский вопрос».

Конференция состоялась в доме Гинцбурга.

«Там собралось много виднейших представителей еврейства; между ними находились: известный своей благотворительностью барон Гинцбург, присяжный поверенный Слиозберг, Лев Бродский, Герасим Шалит, Самуил Гуревич, директор банка Мандель, Варшавский, Поляков и др.»

«При появлении Распутина в салоне Гинцбурга ему была устроена очень торжественная встреча. Многие из присутствующих плакали».

Распутин, выслушав евреев внимательно, пообещал помочь.

«Вы все должны помогать Симановичу, — сказал он, — чтобы он мог подкупить нужных людей. Поступайте, как поступали ваши отцы, которые умели заключать финансовые сделки даже с царями. Что стало с вами! Вы уже теперь не поступаете, как поступали ваши деды. Еврейский вопрос должен быть решен при помощи подкупа или хит — роста. Что касается меня, то будьте совершенно спокойны. Я окажу вам всякую помощь».