Заговоренная Жизнь

Несбит Эдит

Засим одним ясным утром принц пришел во дворец гораздо раньше, чем обычно, и жасминового цветка на привычном месте не обнаружил. Тогда он спрятался за одной из занавесок белого бархата в коридоре и стал ждать. И кого же он увидел, как не принцессу? Тихо-тихо, на цыпочках, стараясь, чтобы розовые туфельки ступали совершенно бесшумно, девушка прокралась в лифт, свежая, как утро, в белом муслиновом платьице, с серебристой лентой вокруг талии и жасминовой бутоньеркой на груди. Принцесса вынула из букета цветок, поцеловала его и положила на белую атласную подушку лифта,

а когда отступила назад, перед нею стоял Лифтер.

– Ох!
– сказала Кандида и покраснела, как дитя, пойманное на месте преступления.

– Ох!
– сказал Флоризель, и подобрал цветок, и расцеловал его бессчетное количество раз.

– Зачем ты это делаешь?
– спросила принцесса.

– Потому что ты поцеловала цветок, - сказал принц.
– Я сам видел. Не довольно ли притворства?

Принцесса не знала, что сказать, и поэтому промолчала.

Флоризель шагнул к ней.

– Раньше я жалел о том, что не принц, но теперь ничуть не жалею, объявил он.
– Инженером быть лучше. Будь я принцем, я бы никогда тебя не встретил.

– Я не хотела бы видеть тебя другим хоть в чем-то, - сказала принцесса. И наклонилась к его петлице - понюхать жасмин.

– Итак, мы помолвлены, - подвел итог Флоризель.

– Разве да?
– удивилась Кандида.

– А разве нет?
– молвил он.

– Думаю, что все-таки да, - признала она.

– Очень хорошо, - сказал Флоризель и поцеловал принцессу.

– Ты и в самом деле согласна выйти замуж за инженера?
– спросил Флоризель, когда принцесса поцеловала его в ответ.

– Конечно, согласна, - заверила Кандида.

– Тогда я немедленно куплю кольцо, - объявил принц и поцеловал девушку снова.

Тогда Кандида подарила ему остаток жасмина и бессчетное множество поцелуев - по одному поцелую на каждый цветок, а Флоризель вручил ей некий талисман, и они расстались.

– Мое сердце принадлежит тебе, - воскликнул Флоризель, - и моя жизнь в твоих руках.

– Моя жизнь принадлежит тебе, - отозвалась принцесса, - и мое сердце - в твоем сердце.

Теперь с прискорбием сообщу, что все это время кое-кто подслушивал влюбленных, спрятавшись за другой занавеской, и когда принцесса ушла завтракать, а Лифтер спустился на лифте вниз, этот кто-то вышел на свет и сказал:"Ага!"

Этим "кем-то" оказался зловредный, противный, курносый мальчишка-паж, что сам хотел жениться на принцессе. Шансов у него не было ни малейших, да и быть не могло: у него-то, у сына пивовара (хотя и весьма богатого пивовара). Но он поче- му-то считал, что какой-то там лифтер ему в подметки не го- дится. Такие мальчишки всегда ябедничают, дай им только та- кую возможность. Разумеется, маленький негодяй немедленно отправился к королю с доносом, и сообщил, что своими глазами видел, как ясным ранним утром принцесса целовалась с Лифте- ром.

Король обозвал его лживым щенком и тут же засадил в тюрьму за гнусные сплетни - и поделом мальчишке доста- лось.

Затем король решил, что стоит проверить, много ли правды в словах курносого мальчишки-пажа.

Засим

следующим ясным ранним утром король спрятался в коридоре и увидел, как принцесса выскользнула из своих покоев - тихо-тихо, на цыпочках, стараясь, чтобы крохотные розовые туфельки ступали совершенно бесшумно; а лифт (модель "Аргентинелла") поднялся на нужный этаж, и в нем обнаружился Лифтер. И принцесса вручила юноше расцелованный жасмин вставить в петлицу.

Тут король выскочил из своего укрытия и ужасно перепугал обоих. Флоризеля заперли в тюрьму, а принцессу заперли в комнате, оставив при ней одну только самую старшую фрейлину. Принцесса проплакала весь день и всю ночь. Но сумела-таки спрятать подаренный принцем талисман. Она спрятала талисман в книге стихов. И преклонных лет фрейлина это заметила. А Флоризеля приговорили к смертной казни - за то, что тот со- бирался жениться на особе, стоящей настолько выше его на об- щественной лестнице. Но топор, опустившись на шею юноши, разлетелся вдребезги, а шея нимало не пострадала. Засим пос- лали за новым топором и предприняли еще одну попытку. И сно- ва топор распался на тысячу кусков. А обломки металла превратились в страницы стихов.

Засим казнь перенесли на следующий день.

Тюремщик во всех подробностях рассказал о происшедшем курносому мальчишке-пажу, принеся пленнику ужин из мутной зеленоватой воды и заплесневелых корок.

– Невероятно!
– сказал тюремщик.
– Два топора сломались, а обломки превратились в какую-то дрянь. Палач говорит, что жизнь этого прохвоста заговорена, не иначе.

– Еще как заговорена, - подтвердил паж, обнюхивая корки курносым носом.
– Я все знаю, но ни слова не скажу, покуда король не пришлет мне помилование и еще приличной еды. Пожалуй, жареная свинина с луком будет в самый раз. Так ему и скажите.

Тюремщик передал королю все от слова до слова. И король вручил курносому мальчишке-пажу помилование и свинину, и паж сказал:

– Лифтеру дана Заговоренная Жизнь. Я своими ушами слышал, как негодяй рассказывал об этом принцессе! И, более того, доверил Заговоренную Жизнь ей на хранение! И она ска- зала, что спрячет подарок в надежном месте!

Тогда король наказал старшей фрейлине внимательно следить за принцессой, и фрейлина так и сделала, и подсмотрела, как принцесса спрятала Заговоренную Жизнь Флоризеля в букете жасмина. Засим старуха унесла букет и отдала его королю, и король сжег цветы. Только Жизни в букете уже не было: принцесса вовремя забрала ее и перепрятала.

Затем Флоризеля попытались повесить, потому что, разумеется, у него была и обычная жизнь, помимо Заговоренной, а король весьма желал, чтобы ни искры жизни в Лифтере не осталось.

Тысячи людей собрались посмотреть на повешение самонадеянного Лифтера. Казнь длилась все утро, палачи извели впустую семь новехоньких веревок; едва коснувшись шеи приговоренного, все они переставали быть веревками и превращались в жасминовые венки, а венки никак не желали вешать такого пригожего Лифтера, и предпочитали порваться.