Заговорщик
Шрифт:
— Стойте!
По соседней дорожке к корпусам спешил небольшой отряд стражников, возглавляемый нашим преподом по Раскрытию дара.
— Невероятно рад, что вы живы, мэл Рэ, — приветственно вскинул руку Термино Фа. — Давайте с нами. На территории форта введён комендантский час. Ученикам запрещено покидать пределы центральной площади.
Несмотря на вежливые слова, тон наставника не давал усомниться, что я слышу приказ. Мне ничего не оставалось, как присоединиться к отряду. Я пересёк газон и поравнялся с бегущим Термино.
— Что там происходит?
— Беспорядки в вашу честь, мэл Рэ. Подробностей
Вот и западный корпус, к которому наша больничка ближе всего. В окнах уже горит свет. Но далеко не во всех. Чем мы ближе, тем сильнее шум, что доносится из арки-прохода. Возле неё, кстати, стоит охрана. Несколько солдат повёрнуты лицом к площади. Стало быть задача — никого не выпускать. А вот снаружи пожалуйста. Отдали честь Термино — все преподы наши в чинах — и расступились. Несколько метров туннеля — и мы выскочили во внутренний двор к фонтану.
Мёд мне в рот! Вот это кипиш так кипиш! Парни, девушки, наставники, стражники, служки. Гвалт стоит сумасшедший. Похоже, большая часть обитателей форта решила собраться этим вечером здесь. Кто-то куда-то бежит, кто-то что-то, или кого-то несёт, кто-то замер и стоит-смотрит на противоположную сторону площади — там у восточного корпуса основная толпа.
Возле фонтана суетятся фигуры в салатном. Лекари: взрослые и ученики. Очень много. Похоже, тут все, кроме Фарты Кай-Рэ и тех двух, что ей помогали меня ставить на ноги. Но и желающих поправить здоровье не меньше. Одни сами подходят, других подносят. Вот это жесткач! Надеюсь, трупов хотя бы нет. Настоящую войнушку устроили.
И восточный корпус тому лучшее подтверждение. Уже в нескольких окнах нет стёкол. На втором этаже полыхает пожар — Термино Фа как раз туда кинулся. Кому, как не водникам это тушить? В сгущающемся сумраке светящиеся глазницы всех этажей показывают одно и то же кино: мечущиеся туда и сюда силуэты, мелькающие снаряды: стулья, тумбочки, куски мебели… Разобрать невозможно.
— Гляньте кто?! Это же Рейсан!
— Живой! Живой!
— Жив!
Ко мне со всех сторон начали подбегать люди. Трясли за руки, хлопали по спине, ободряюще что-то кричали. В один миг меня окружила толпа галдящих наперебой ребят. В основном незнакомые парни и девушки. Ничего себе! Я и не думал, что кому-то кроме моих бандитов, да немногих товарищей небезразлична моя судьба.
— Живой, здоровый? — выдернули меня из толпы сочувствующих сильные руки. — А ну давай на трибуну! Пусть видят, что их герой жив!
Вынырнувший неизвестно откуда Дзон Гон потянул меня за собой к фонтану, выключенному по причине позднего часа. Через гущу людей, через каскад заполненных водой секций, через фигурные бордюры и частокол форсунок. На стойке выход мановода. Ладонь мастера-наказателя легла на светящуюся полусферу, и его голос тут же обрел объёмность и громкость. Матюгальники закреплённые на стенах по периметру площади разом выдали:
— Внимание! Рейсан Рэ жив! Он стоит рядом со мной! Немедленно прекратить беспорядки!
И мне тихо:
— Давай, парень. Скажи что-нибудь.
С трибуны и в микрофон… Звёздный час, мать его! Моё слово, мой голос… Они что-то значат. Нет, я всё-таки правильно поступаю. Я не бессильная фишка! Если можешь сделать что-то полезное — делай! Черхан узнает про заговор. А дальше… Дальше я смогу спать
— Я здесь! Я с вами, силары! Так просто Рейсана Рэ не убить! Хорош пачкать руки об это дерьмо! Закругляемся! Это приказ!
Глава тринадцатая — Неочевидные цели
Они выходили долго. В сопровождении взрослых силаров и стражи: парни, девушки, наши, не наши, битые, сильно битые, едва живые. Очень редко, кто цел-целёхонек топал, не прихрамывая. Некоторых выносили. Некоторых выволакивали. Правда, последних, продолжающих сопротивляться было уже немного. Моё воскрешение очень помогло Черхану с наведением порядка.
После того, как матюгальники выплюнули моим голосом приказ закругляться, шум внутри восточного корпуса начал быстро стихать. Перестала грохотать падающая мебель, закончили биться окна, начали уменьшаться, а потом и вовсе исчезли языки пламени в объятой огнём части здания. Но главное — постепенно сошли на нет крики: полные ненависти, страха и боли, от которых всё замирало в груди.
А вот внизу на площади многоголосый гам только рос. Побитые бурчали, недовольные возмущались, сочувствующие галдели, наставники орали на первых вторых и третьих, солдаты перекликались с командирами, стараясь перекричать толпу. Но громче всех ревел наш генерал-комендант. Возвышавшийся утёсом в самой гуще бурлящих человеческих вод Черхан Гра безостановочно размахивал лапами, раздавая команды. Занят дядька, руководит процессом. На меня даже ни разу не посмотрел.
Но тут он был в меньшинстве. Почти каждый, выходивший из корпуса, первым делом бросал взгляд в сторону трибуны, где стояли мы с мастером-наказателем. Я отвечал им взаимностью, выискивая среди десятков парней и девчонок знакомых. Рангар, Тайре, Грай, Суры, Дасты, близняшки, Глэй, Влар… Лица у всех разной степени битости, тоху порваны, волосы растрёпаны, кое-где видна кровь. Но в большинстве своём улыбаются. По-разному правда. Кто-то с облегчением, кто-то с грустью, кто-то вымученно, кто-то с искренней радостью и только сестру фиг поймёшь — приличное расстояние и слабый свет фонарей не позволяли разглядеть все детали, но мне показалось, что ухмыляется Тайре победно, с издёвкой. Мол, смотрите, как я… Как мы-Рэ наказываем своих обидчиков. Или что там ещё у неё на уме?
А вот взгляды восточников выражали совсем другие эмоции. Злость, презрение, страх. Если кто из них и не сопереживал раньше Лиси в нашем с ней конфликте, то теперь, после устроенного моими ребятами побоища, точно не питает ко мне добрых чувств. Про ближайших сподвижников менталистки и говорить нечего. Те, кто спускался на площадь своими ногами, смотрели на меня с нескрываемой ненавистью.
Сама же мэли Сай взглядом своего по случайности выжившего врага решила не удостаивать. Впрочем, лёжа на носилках, это сделать было непросто. Королева востока и так тратила все силы на поддержание относительно гордой позы — подбородок вверх, глаза смотрят в небо, руки скрещены на груди. Но по вздрагиваниям понятно, насколько ей больно. Наверное нога сломана. Да и в целом выглядит красотка не очень секси. Отделали её знатно.