Заговоры, обереги, ритуалы
Шрифт:
Как в дорогу пойдешь, встань и скажи: «Пресвятая Матерь Божия, Святая Спасительница, Крестительница, спаси и сохрани рабу Божью (имя), меня в лесу и в поле, в пути, в дороге - от меча, от огня, от зверя, от лихого человека. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь, аминь, аминь».
Сам - из дому, Иисус Христос - в дом. Когда выходишь из дому.
Сзади
Встану, благословясь, пойду, перекрестясь, из дверей в двери, из ворот в ворота, под светел месяц, по частым звездам. Умоюся росою, утрусь я пеленою, пойду я в восточную сторону. В восточной стороне на Окияне-море стоит златыя камень. На златом камне - церковь престольна, в церкви престольной - Мати Мария спала-почивала, видела во сне про истинна Иисуса Христа. Иисус Христос взят на распятье, руки-ноги раскидавши, копьем-гвоздями прибивавши. Села муха на сердце Святого Духа, царя Давида-Иосифа. Кто эту молитву знает, тот и прочитает, тому рабу не будет в лесе заблужденья, в воде - утопленья, на огне - сожженья и в миру - обижденья. В море - ключ, во дверях - замок, во своей избе запрусь, никого не побоюсь.
О сбережении жениха в дороге
Ложилась спать я, раба (имя), в темную вечернюю зарю, раным-рано; умывалась ключевою водой из загорного студенца; утиралась белым платом родительским. Пошла я из дверей в двери, из ворот в ворота и вывела в чистое поле. В чистом поле охорошилась, на все четыре стороны поклонилась, на горюч камень Алатырь становилась, крепким словом заговорилась, чистыми звездами обтыкалась, темным облаком покрывалась.
Заговариваю я, раба (имя), своего полюбовного молодца (имя) о сбереженьи в дороге: крепко-накрепко, навек, на всю жизнь.
Кто из лугу всю траву выщиплет и выест, из моря всю воду выпьет и не взалкает, и тот бы мое слово не превозмог, мой заговор не расторг. Кто из злых людей его обзорочит, и обпризорочит, и околдует, и испортит, у них бы тогда из лба глаза выворотило в затылок; а моему по-любовному молодцу (имя)– путь и дороженька, доброе здоровье на разлуке моей.
От аварии
Матушка, Мать Пресвятая Богородица трехручная, стоишь ты у престола, молишься за весь мир православный и помолишь Бога за меня, раба (имя). Помоги, защити, Царь Небесный, накрой Неизносимой ото всех врагов-супостатов. Отныне и довеку. Аминь. Носить при себе переписанным или читать, уходя из дома.
Заговор для водителя
(Против жестокости)
Господь Бог в пути, ангел впереди, Пресвятая Мать Богородица, во всем мне помоги. Господи, помяни царя Давида, каким он кротким был, и чтоб этот раб Божий ко мне кротким был.
На морское путешествие
На Осьянской горе, на отцовской земле, где солнце всходит, там Пресвятая Дева Своего Сына за рученьку водит. Повела его на вечерню, а с вечерни на всенощную, с всенощной на утреннюю, а с утренней
От скорой доспешки
Сяду я, благословясь, пойду, перекрестясь, из дверей во двери, из ворот в ворота, в чистое поле; в чистом поле три дороги. Я пойду в правую дорогу, в правую дорогу к Колоню, со восточную сторону к Окиян-морю. В Окиян-море есть Алатырь камень, на том камне стоит человек; он стреляет по чисту полю, а убивает всякие боли. Прошу я, раб (имя), не стрелять по чисту полю, а стрелять раба (имя), от скорой болезни, от доспешки, от осудища, от черного волоса, от белого волоса, от русого волоса, от темного волоса и от всякого нечистого взгляда. Пойду, зайду я, раб (имя), в дом к красной девице; у ней топится свеча восковая, за темьяном, за ладаном, за кутьей. Попрошу я у красной девицы здоровья от доспешки, от вешней, полувешней, от летней, полулетней, от осенней, полуосенней, от зимней, полузимней, от земляной доспешки, водяной доспешки, ветряной доспешки, от стречника и поречника.
Охотничьи заговоры
В былое время, как гласит предание, охотник, отправляясь на охоту, всегда клал с собою в ягдташ - охотничью сумку - зашитую в тряпочку бумажку со словами и римскими цифрами: «УСПЕХЪ IV». Говорят, это всегда помогало в счастливой охоте.
В темном лесу, в сизом тумане живет птица-полетуха на поляне, на большой березе, на горькой осине, есть там гуси и серые утки, и разная птица, тетерев и синица. У них крылья подломлены, они не летают, по земле порхают, их не дробью бить, руками ловить, они к стрельбе глухи, стрелка не видят, пороху не слышат. От дроби не улетают, в ягдташ попадают. Перо их бело, мясо вкусно, и их обильно, как мошек перед дождем!
Встаю я, раб (имя), засветло, умываюсь ни бело, ни черно, утираюсь ни сухо, ни мокро. Иду из дверей в двери, из ворот в ворота, в чисто поле, к лесу дремучему, а из лесу дремучего бегут ко мне навстречу двадцать сатанаилов, двадцать дьявоилов, двадцать леших, двадцать полканов - все пешие, все конные, все белые, все черные, все высокие, все низкие, все страшные, все робкие: встали передо мной те сатанаилы, те дьявоилы, лешие и полканы в такой-то остров, пригоните русаков и беляков на мои клевы поставные: сумеречные, вечерние, ночные, утренние и полуденные. Пригоните, остановите и в моих клетях примкните.
Заговор охотника на уток, гусей, тетеревей
На море на Окияне, на острове на Буяне, на зеленой осоке сидит птица, всем птицам старшая и большая, а держит она грамоту неписаную, и велит она всем птицам слетатися на такие-то озера и болота, и велит всем птицам сидеть от утра до вечера, от утренней до вечерней зари, от ночи до полуночи. Заговариваю я, раб (имя), уток, гусей, тетеревей, всякую птицу ведомую и неведомую сидеть несходно по мой приход, по мое крепкое слово, во веки ненарушимо.