Загробный мир. Мифы разных народов
Шрифт:
Эта эпическая песнь отражает драму распадающегося и погибающего рода. Сигрун проклинает родного брата за убийство мужа, насылая на него традиционное заклятье: пусть он погибнет от собственного оружия! Даг отвечает, что не он виною такой судьбе – виноват Один, сеятель раздоров.
Хельги тем временем хоронят под курганом, и он отправляется в Вальхаллу. В песни говорится, что Один предложил потомку Вёльсунгу править вместе с ним. Тогда Хельги велит своему врагу и убийце отца Хундингу (само имя Хундинг имеет уничижительное значение – «собака»), который пал в битве с Хельги, но также пребывает в Вальхалле, омыть ноги эйнхериям, развести огонь, привязать собак и даже дать пойло свиньям (рабская работа!), а
Мы видим, что победитель в Вальхалле оказывается в праве помыкать побежденными, как своими слугами. Но эти загробные почести уже не приносят счастья эпическому герою.
Однажды служанка Сигрун шла на закате мимо кургана Хельги и увидела, как конунг с дружиной подъезжает к кургану. Она спросила, не настал ли конец света, – ведь мертвые скачут туда, куда им не дано возвратиться. Конунг отвечает, что конец света еще не настал, и хоть загробная дружина шпорит коней, ей не дано возвратиться домой.
Служанка рассказывает хозяйке, что раскрылся курган и Хельги вернулся. Он просит осушить его кровавые раны. Преданная Сигрун спешит к кургану. Ее радость – радость валькирии: она так счастлива видеть мужа, как соколы Одина (то есть вороны) радуются, увидев еще теплые трупы убитых. Она просит Хельги снять кольчугу, но в объятиях Сигрун оказывается мертвец: его волосы покрыл иней, тело – смертная роса, руки холодны, как лед. Мертвый конунг напоминает, что Сигрун сама повинна в том, что Хельги «обрызган горя росою»: ведь он пал в распрях с ее родичами. Мертвый герой не велит запевать горестных песен, ведь с ним в кургане пребудет теперь знатная дева, «диса воинов».
Сигрун стелет брачное ложе в кургане – она хочет устроить герою Вальхаллу прямо в могиле. Но Хельги уже пора спешить: ему надо скакать на бледном коне по алой дороге, пока петух Сальгофнир не разбудил эйнхериев в чертоге Одина.
Хельги скачет назад в Вальхаллу, а Сигрун и ее служанка возвращаются домой. Но к ночи Сигрун вновь посылает служанку к кургану, следить, не приедет ли Хельги. Напрасно – спускается ночь, а Хельги нет. Но тут разумная служанка произносит загадочную фразу: «Ночью сильней становятся все мертвые воины, чем днем, при солнце». Она отговаривает хозяйку спускаться в курган.
Эти слова могут означать только одно: отправившийся в Вальхаллу Хельги мыслится одновременно присутствующим в кургане – своем загробном жилище. Мы уже сталкивались с подобными представлениями в практике царских погребений: рядом с пирамидой Хеопса покоилась его царская ладья для загробного плавания.
В народной традиции считается, что нельзя долго тосковать и оплакивать умершего жениха или мужа, иначе он явится с того света и унесет с собой тоскующую. В немецкой балладе «Ленора», вдохновившей многих поэтов-романтиков, мертвый жених, павший на поле боя в Венгрии (в Гуннской земле германского эпоса и в краю вампиров), прискакал ночью к своей невесте. Он торопит ее в свой дом на зеленом лугу, пока не пропели петухи, возвещающие рассвет. Но разумная дева отказывается скакать с ним в дальнюю дорогу: его кровать слишком узка, и ему суждено покоиться на ней одному до Страшного суда.
В датской балладе «Оге и Эльсе» мертвый жених слышит из могилы плач возлюбленной.
Он берет свой гроб и является к ней в дом. Подобно Сигрун, Эльсе встречает возлюбленного и расчесывает его волосы золотым гребнем. Она спрашивает, что происходит там, в могильном мраке. И жених сначала отвечает, что в могиле так же, как в небесном царстве, – его невеста может быть веселее. Но когда преданная Эльсе собирается последовать за женихом, Оге признается,
Любовь выходца с того света – мертвеца или альва – гибельна для живых. Сигрун в песни о Хельги вскоре умерла от скорби – герой дождался своей возлюбленной в кургане. В конце песни повествуется о том, что в древние времена люди верили, будто умершие рождаются вновь. Говорили, что обрели новое рождение и Хельги и Сигрун: герой получил при рождении прежнее имя, а его возлюбленная стала валькирией Карой. Но злой рок преследовал и эту пару. Кара покровительствовала Хельги в битвах, но однажды в поединке с врагом воин случайно задел мечом парящую над ним валькирию: его дух-хранитель был ранен, и сам Хельги пал в поединке.
Детективный жанр и судьбы умерших в век викингов
Другой литературный сюжет, который также связан с главным для конца родового строя мотивом – распрей внутри рода, стал началом драматической истории, рассказанной в исландской «Саге о Гисли». Это сюжет тайного убийства.
Гисли видит, что приходит конец традиционному миру – родовые связи гибнут в распрях, и пытается противостоять этому. Он пробует связать ближайших к нему людей: своего брата Торкеля, шурина Вестейна и свояка Торгрима – узами побратимства. Для этого нужно было пройти специальный обряд: вырезать полосу дерна, припереть ее копьями с нанесенными на них рунами и, приподняв над землей, пройти под этими «воротами». Затем смешать с землей собственную кровь и поклясться именами всех богов, что побратимы будут держаться вместе и мстить друг за друга, как кровные родичи. Считалось, что побратимы как бы заново рождены самой матерью-землей и их узы становятся нерушимыми. Сам Один почитал узы побратимства.
Но Торгрим не захотел смешивать свою кровь с кровью Вестейна, и тогда Гисли не стал скреплять кровью свои узы с Торгримом. Это и предрешило дальнейший ход распри. Торкель узнал, что его жена – любовница Вестейна. Вместе с Торгримом он позвал колдуна, и тот сковал им копье, на котором были нанесены тайные руны. Колдун также вызвал бурю и ненастье, чтобы Гисли не мог попасть в дом своего побратима и предотвратить расправу над ним. Ночью неизвестный убийца пронзил спящего Вестейна колдовским копьем. Такое убийство считалось подлым: совершившие его попадали в Хель. Гисли вынул копье из груди убитого побратима, и это было знаком того, что Гисли собирается мстить – он поразил копьем Торгрима.
Распря продолжилась во время обряда погребения. Гисли, как помнит читатель, навалил камень на погребальную ладью Торгрима, чтобы она не отплыла в Вальхаллу, а Торгрим завязал башмаки мертвому Вестейну для того, чтобы он не достиг воинского рая.
Распря продолжилась и в поединке колдовском, ибо родич Торгрима нанял колдуна, чтобы тот магическим способом лишил Гисли поддержки его друзей в Исландии. Гисли делает вид, что ничего не знает о распре и устраивает у подножия кургана игру в мяч. В ней против Гисли участвует родич Торгрима, и его люди оскорбляют партнера Гисли по игре. Однако мать этого партнера оказывается колдуньей, и на хутор оскорбивших ее сына людей обрушивается с гор снежная лавина. В отместку родичи Торгрима забивают колдунью камнями, а Гисли велит убить напустившего на него порчу колдуна, и того тоже заваливают камнями. Но удача оставляет Гисли, и он погибает – такова участь большинства героев саг.