Захват цели
Шрифт:
— Командующая — подошел ко мне триста сороковой, что до это никак не выделялся средь своих бойцов, будучи просто один из многих черноодеянных работников спецназа.
А один из ребят, нашел при обыске тел, нашел ключики ориентировочно похожие на нужные, но я его опередил — щелкнул браслетами, порвав их за своей спиной, и принялся потирать запястья, вернув руки в позицию, перед собой.
— Хреновенькие браслетики — прошептал ехид Ненько Док, тут же выкинув ключи и начав обрабатывать очередного клиента на предмет потайного оружия.
И это кстати ОН кричал про
— Да, кстати. Я думала, как у наших, лопнет цепь. — усмехнулся я, глядя на следы на руках — Они что, из сексшопа? — взглянул на ближайшею тушку с большими звездами.
— Что вы себе позволяете! Как вы смеете! — заговорила эта тушка, поймав на себе мой взгляд, и видимо от злости подзабыв про страх — Ты хоть представляешь КАКИЕ тебя ждут последствия?!
И весь зал заголосил, в том числе и часть охраны, которой не сильно по ребрам досталось.
— Заткните их, — сморщил я носик, в тот самым миг, как средь трусов нашелся смельчак, что потянулся к оружия.
И ровно двух тычков под ребра двум людям хватило, что бы всё помещение, как по щелчку тумблера, погрузилось в тишину. Генералы, высокие чины, прочие, из охраны, даже громко дышать, вдруг стали боятся. Даже тот, что имеет ногу, вывернутую на изнанку, перестал стонать, дыша через раз, и обливаясь потом. А конечность его… уже конкретно так распухла.
— Так то лучше. — улыбнулся я. И перевел взгляд на черную маску триста сорокового.
— Но все-таки как же… — проговорил от, обводя глазами в разрезе меж маской и каской помещение и огромные звезды погон.
Понимаю его, понимаю. Начальство! Присяга! Верность… но эти люди не те люди, которым стоит хранить верность. И да, я планировал всё это с самого начала. Я надеялся, что такого не будет. Верил! Но планировал. В этом то и суть стратега, что тот верит, да готовится, и всегда имеет кучу планов на разные случае жизни и ответные действия противника. А даже если плана нет — то он должен уметь его быстро придумывать. И, похоже, я становлюсь именно таким человеком. Мне грустно это признавать, но похоже это так.
Я собрал здесь этих всех людей, далеко не просто так. Это — особые люди. Эти генералы… гниль на теле армии! Большинство из них, если не получило должность «по блату» после двойного переворота, воспользовавшись ситуации с недобором кадров, и получив по звезде, как бы и не за что, то пересидело смуту, либо подлизывая жопу западу, что меньшинство, и вообще лишь один человек, либо просто сидя там, где ничего толком и не происходило. Прятались, выжидали. А как все закончилось — вот они мы! Любите нас!
И нам пришлось! Пришлось любить этих тварей! Этих… ведь иных, просто не было! А командовать кому-то надо! Сразу всех не переменишь! Да и армии у них в подчинении, вроде как есть или были! Так что они, все эти падлы, получили редкостный карьерный рост до командующих округами, будучи недостойными даже уровня штаба дивизии.
И теперь мы их отсюда выковырим! С корнем! Да, будет больно. Очень больно! И возможно громко! Я насчет них, советовался только с одним человеком — с Тенью. Он обещал прикрыть, но что это значит? Каков
— Так вот. — вздохнул я, мотая головой, и нырнул под стол — На вот, — вылез оттуда, со своим рюкзаком в руках — возьми, — протянул ношу главе спецотряда — тут документы на почти всех присутствующих. Вон, только на ту группу нет. — указал в сторону «звездочек» охраны — Но думаю сам что-нибудь придумаешь. В общем, всё как договаривались, понял?
— Понял. — неуверенно кивнул боец.
— Смотри мне! — показал я ему покрытый ожогами кулак, и человек, кажется, тихонько сказал «блин».
— Что снами будет? — пролепетал какой-то адъютант, кажется, уже обо всем жалея.
И о своей военной карьере. И о службе тут, в центральном штабе. Где самая большая проблема — не угодность начальству, а самая большая травма — порез бумагой. Где людям нужны автоматы только для того, чтобы пугать посетителей! И куда валился взвод спецназа ГРУ, их ведомства! Их штаба! Но не по ИХ приказу, как к себе домой, и теперь всех мордой в пол, не считаясь со званиями.
И тут бы вновь начался базар из возмущений и угроз, и даже сломанногий ожил и речь обрел, начав просить врача и больничку, но новый тычек армейским сапогом по ребрам говорливого, судьбой своей интересующегося, заставил всех вновь замолчать.
Я кивнул главе группы, и ребята начали паковать присутствующих генералов. Разумный ход! Учитывая, что остальные — мелкая шошра! Их на самом деле можно и не трогать — они просто свидетели! Конечно желательно их бы убрать — не летально естественно! Но весь вопрос во времени и сильно ограниченных наших возможностях.
Генералов нужно успеть не только вывести из штаба, связать и спрятать, но и обрить, и распихать по самолетам. По военным бортам, что летят на передок! И доставят туда свежее МЯСО вводе штрафбатников с серьёзными статьями. И все это нужно провернуть до того, как хоть кто-то что-то заподозрит и рюхнется.
На нашей стороне то, что весь командный состав, собственно, тут! Девочки-мальчики на проходной, даже если увидят и поймут, что их начальство выводят как-то не так, ничего не сделают! Потому как, собственно, что они могут? Позвонить шефу? Позвонить заму шефа? А его нет на работе! Если он и не в этой куче, то где-нибудь точно не в штабе в субботний день! А кому еще? Спец группе? А какое у них на это права? А даже если есть, то это точно не та группа, что пакует сейчас их начальство?
К тому же. Мы выведем их всех через черный ход. К тому же — с мешками на головах и кляпами во ртах. К тому же, там нас тоже ждут, и в аэропорту. И в самолете, и менты даже предупреждены, что будут тащить «большие чемоданы» куда-то к аэропорту. Не ясно только, ракеты, начальство, или что? Все готово! Даже принимающие части ждут пополнение из штрафников, в которые будут впихнуты пара лишних, по документам ожидаемых, великовозрастных штравбатовцев.