Закат империи
Шрифт:
Расстроенный и не на шутку напуганный рассказом дочери Ариета пошёл к жене Роблеса. Застал её в слезах, а её сына - всего в синяках и струпьях. Парень подтвердил рассказ Хосефы, добавив ещё парочку подробностей. А Ариета, выйдя из их дома, только перекрестился и враз подумал о большой свечке.
"Вот же ж, Господи, что происходит!
– думал он, возвращаясь домой из церквушки.
– Мир встал с ног на голову. Разбойники жить дают, а добрые люди все жилы готовы вытянуть… Что творится-то!"
И, снова перекрестившись, пошёл домой. На шхуну-то он, может, когда и заработает, но на рыбе это как-то вернее будет. Шальные деньги, они
Реальное историческое лицо. В нашей истории был директором-губернатором Кюрасао с 1679 по 1683 год.
Кому-то возможно покажется странным такое отношение к индейцам и вообще не-белым, но в семнадцатом веке оно "процветало" буквально повсюду. Типичный образчик тогдашнего мнения англичан об индейцах: "Индейцы почти поголовно дурные и грубые или заслуживающие презрения, медлительные, тупые, недалекие и ничтожные люди, как и сами евреи". Стингл писал: "Сохранилось, например, письмо одного из первых колонистов Калифорнии: "…Я часто спорил с Гудом об индейцах. Гуд считает, что надо убивать каждого мужчину и юношу, но индеанок следует оставлять в живых. А мне было ясно, что мы должны убивать и индейских женщин…"
Хлобчатобумажных.
3. В тиши кабинетов…
1
…Мадам, новость, которую я намерен сообщить Вам, двояка. С одной стороны - несомненный успех. Месье де Ла Рейни весьма продвинулся в расследовании дела о Вашем отравлении, и должен отметить, что сие расследование привело к неожиданным результатам. Раскрыт заговор. Женщина по имени Ла Вуазен, отравительница и ведьма, снабжала своими зельями неких особ при дворе, уверяя, что эти снадобья обеспечат им нашу милость. Нас поразил не столько сей факт, сколько размах происходившего: в заговоре замешано много знатных особ, находившихся при моей персоне…
– Заговор, - хмыкнул Влад.
– Может, я и циник, но меньше всего эта гоп-компания похожа на заговорщиков. Приворотные зелья и прочая лабуда…
– Да, но нас с Алиной отравили, - возразил Джеймс.
– Согласись, это уже не игры с приворотными зельями.
– Вуазен, Вуазен… - Галка с усилием потёрла пальцами висок. Это имя почему-то не давало ей покоя.
– Где я могла раньше слышать об этой женщине?
– Может быть, в Версале?
– предположил Эшби.
– Нет, Джек, я слышала имя Вуазен раньше. Ещё в своём мире. А может, читала… Вот чёрт, никак не вспомню. Но оно точно было как-то связано с этими временами и королём Людовиком!
– Возможно, этот заговор отравителей существовал и в вашей истории, и ты что-то о нём читала.
– Погодите, - Влад, совершив над собственной памятью форменное насилие, кажется, что-то вспомнил.
– Галя, ты "Анжелику" помнишь?
– Слабовато. Книжку читала очень давно, фильм смотрела. Тот самый, с Мишель Мерсье в главной роли. Один или два раза.
– Там об этом заговоре упомянуто. И об участии маркизы де Монтеспан в чёрных мессах.
– Она с ума сошла?
– Джеймс округлил глаза, нешуточно испугавшись: в семнадцатом веке участие в чёрной мессе - вовсе не забава, а страшное преступление.
– Если это будет доказано, её
– Ничего пока не доказано, Джек, - задумчиво произнесла Галка.
– Странно, что король вообще решился кому-то об этом написать. Я бы на его месте просто молчала в тряпочку…
…Что же касается Вашего случая, мадам, то арестованный шевалье де Лесаж к превеликому сожалению вскоре скончался в тюрьме, так и не успев дать подробные показания. Известно лишь то, что он также водил знакомство с Ла Вуазен, некоторое время пользовался расположением известной Вам знатной дамы и доверием её родственника, с которым Вы знакомы по делам в Вест-Индии. Последнего нам пришлось строго наказать за постыдный провал на Кубе, подвергнув аресту и конфисковав имущество. Этот господин оказался куда сговорчивее, и на допросах показал месье де Ла Рейни, что шевалье де Лесаж не единожды был замечен в обществе некоего святого отца иезуита, имени которого арестованный не знал. Нашему огорчению, мадам, не было предела, едва эти сведения стали нам известны…
– Опять иезуиты, - фыркнул Джеймс. Уж на что он был хладнокровен и сдержан, но, кажется, и его уже "достало" постоянное внимание ордена Иисуса.
– Не понимаю, что им за корысть? Разве только они исполняют волю Мадрида. Тогда их поведение понятно.
– Кто платит, тот и музыку заказывает, - пожал плечами Влад.
– А хорошо ребятки пристроились. Вроде как церковный орден, коллегиумы организовывают, детишек обучают. На деле же - испанская агентура, причём, высочайшего класса.
– Да, но сейчас-то у Испании финансы поют романсы, - хмыкнула Галка.
– А это означает, что иезуиты вряд ли работают на королеву-маму. Но зато остаются ещё два одинаково неприятных варианта: либо они работают на Испанию бескорыстно, из идеологических соображений - типа, постоим за святую церковь, и так далее - либо стали проводниками воли Рима и потихонечку переключаются на Версаль. Не нравится мне эта скоропостижная смерть де Лесажа. Видать, знал чуток больше, чем положено.
– М-да, - покривился Влад.
– Действительно, неприятно… Что делать будем?
– А то же, что и раньше. Если им это до чёртиков не нравится, значит, всё делаем правильно…
…Касаемо заключаемого Вами мира с Испанией и Голландией позволю себе выразить надежду на то, что сей документ лишь укрепит нашу добрую дружбу…
– Эк он завернул, - едко хихикнула Галка.
– "Нашу добрую дружбу". У королей не бывает друзей. У них бывают либо слуги, либо союзники.
Влад отхлебнул кофе и потянулся к вазочке с печеньем.
– А ты не хочешь быть ни тем, ни другим, - с иронией проговорил он, хрустя печенинкой.
– Думаешь, потянешь? Франция - серьёзный союзник, но она же - страшный враг. На этот раз ордонанса о прощении не будет.
– Франция в нас заинтересована. Пока. Точнее, она заинтересована в наших новинках, - задумчиво проговорил Джеймс, не разделявший Владова оптимизма.
– Но Эли права: у королей нет и не может быть друзей…
– Потянем время, - Галка догадалась, о чём промолчал её муж.
– В первый раз, что ли? Ну, ладно, мальчики, давайте я дочитаю письмецо, а там уже будем делать глобальные выводы.